Дик взял свою рацию и включил ее, но не услышал ничего, кроме тихого гудения. Выключив свет, он улегся на постель и через некоторое время забылся тревожным сном.
Голос разбудил его: четкий, звучный, но в то же время приглушенный. Дик приподнялся на постели, часто моргая. Кто мог говорить посреди ночи? Он вскочил. Радио! Подбежав к столу, он стал копировать буквы и цифры.
Говоривший по радио отключился. Дик вскочил из-за стола, побежал к двери – но, вспомнив неудачу, постигшую его в прошлый раз, раздраженно остановился и сжал кулаки: если бы только вместо того, чтобы копировать сообщение, он догадался сразу спуститься в радиорубку, он мог бы поймать шпиона с поличным!
Глядя на список символов, он задавал себе вопрос: что могло значить это новое послание? По меньшей мере теперь ему был известен шифр – для того, чтобы прочесть сообщение, потребовалось бы всего полчаса.
Дик направился к двери, но снова задержался. Инстинкт подсказывал ему, что следовало принять все возможные меры предосторожности: кому-то в обсерватории очень не понравилось бы его вмешательство. Дик прислушался, приложив ухо к двери. Тишина. Он взглянул на часы. Три часа ночи с небольшим; в это время никто не стал бы ходить вокруг. Открыв замок, он чуть приоткрыл дверь и выглянул в коридор; там было пусто. Дик вышел из комнаты, тихонько прокрался по коридору, вниз по лестнице и ко входу в библиотеку.
Узкая полоска зернистого стекла на двери библиотеки не светилась: Айзель Бэйер либо ушел спать, либо работал у телескопа, либо занимался какими-то другими делами где-то другом месте. Дик проскользнул внутрь и, так как другого выхода не оставалось, зажег свет.
Теперь он двигался очень быстро. Шкаф, в котором на полке стояли тома звездного каталога, был закрыт на ключ. Дик не колебался ни секунды. Он снял с полки другую книгу и резко постучал по стеклу дверцы шкафа. Стекло разбилось и звонко разлетелось осколками по полу; Дик испугался – он подумал, что сейчас проснется вся обсерватория. Но пути назад не было. Просунув руку в отверстие дверцы шкафа, он взялся за раму и потянул ее на себя. Замок не выдержал, дверца распахнулась.
Дик перенес тома каталога на стол. Если Айзель Бэйер возражал против такого обращения с библиотекой, он мог пожаловаться доктору Мердоку – а Дик прекрасно понимал, что отец одобрил бы его поступок.
Дик тут же занялся расшифровкой сообщения. Оно было немного длиннее первого, и он смог прочесть его с начала до конца только через час. После исправления ошибок, неизбежных при использовании греческого алфавита, сообщение гласило: «„Австралийская звезда“ вылетает с орбиты Луны к Венере в семь часов тридцать минут сегодня. Курс неизвестен. Обязательно».
«Обязательно?» Обязательно – что? Напасть? Убить? И «курс неизвестен». Василиск должен был ждать в темном пространстве где-то поблизости от Луны, засечь «Австралийскую звезду» радаром и последовать за ней до Кладбища. Затем он приблизился бы и нанес удар: ракета промелькнула бы в пространстве и взорвалась на капитанском мостике. Воздух вырвался бы из корабля в вакуум; воздух в телах пассажиров вскипел бы, тела раздулись бы под давлением, составлявшим килограмм на квадратный сантиметр кожи. Мужчины, женщины, дети лопнули бы, как глубоководные рыбы, вытащенные на поверхность.
Дик вернулся к рассмотрению последнего слова. «Обязательно». Неопределенно, но значительно. Обязательно – что? По сути дела Дик знал ответ на этот вопрос. Значение последнего слова было более чем очевидно.
Доктора Мердока нужно было убить.
Дик задрожал, в нем кипела ярость. Отец символизировал для него все, что ему было дорого и близко – доброту, терпимость, чувство юмора, готовность помочь. А эти твари, эти люди, потерявшие право называться людьми, хотели лишить жизни его отца! Дик поклялся себе, что, если у него появится такая возможность, он будет так же жесток и безжалостен с этими пиратами. Он скрипел зубами от раздражения – ему хотелось нанести Василиску ответный удар.
Взглянув на часы, Дик удивился – уже было почти пять часов утра. Через два часа челнок должен был вылететь навстречу «Австралийской звезде». Пилотировать челнок должен был Сенд. Если Сенд был шпионом пиратов, позволит ли он Дику перейти на борт корабля? Дику отчаянно не хватало оружия, пистолета. Но в обсерватории не было оружия – кому понадобилось бы стрелять в этой пустыне скал и лавы? В кого?
Дик продолжал размышлять. Если Сенд был шпионом пиратов, ему было известно, что «Австралийская звезда» обречена на уничтожение, и ему было все равно, перейдет Дик на борт корабля или нет. Если Дик правильно понимал язвительный характер радиста, Сенда даже слегка забавляла бы такая ситуация; от него можно было даже ожидать подчеркнутой вежливости по пути на орбиту.
Дик мрачно поднялся на ноги и направился к двери. Дверь библиотеки была закрыта на замок. Дик раздраженно повертел ручку. Закрыта! Кто-то слишком любопытный подглядел, чем занимался Дик, и… Дик отступил на шаг, рассматривая дверь с новой точки зрения. Она была сделана из прочного металла и надежно закрыта на замок. Через два часа челнок должен был вылететь навстречу «Австралийской звезде». А с челноком Дика покинула бы последняя возможность спасти отца.
XII. Человек-спутник
Сперва Дик попробовал вышибить дверь пинком. Нога отскакивала от упругого металла – с таким же успехом он мог пытаться пробить ступней стену. Удары по двери, однако, производили шум, и Дик продолжал пинать дверь, надеясь привлечь внимание. Через несколько минут он схватил стул и стал колотить им по панели двери, производя еще больше шума. Но никто не проснулся. Когда он прислушался, приложив ухо к двери, в коридоре второго этажа царила гробовая тишина. Ощущая уже нечто вроде паники, Дик удвоил усилия, остановившись только тогда, когда полностью выдохся.
Все еще никто не отзывался. Дик тяжело уселся на стул. Он был беспомощен, как зверь, попавшийся в капкан. А если ему не удастся выбраться из библиотеки, отец погибнет! Он потерпел неудачу. Провал! Эта мысль наэлектризовала его – нет, провал был невозможен. Провал означал, что его отец умрет. Дик растирал виски, заставляя себя спокойно соображать.
Как он мог бы связаться с кем-нибудь снаружи? Ответ был настолько очевиден, что несколько секунд Дик продолжал сидеть, поражаясь собственной глупости. Система внутренней связи!
Он подошел к столу Бэйера и нажал кнопку, которая должна была включить сигнал вызова в кабинете профессора Декстера. Никто не ответил; громкоговоритель даже не загудел. Дик нажал кнопку вызова столовой; в этот утренний час кто-нибудь должен был уже работать на кухне. Ответа не было; громкоговоритель молчал.
Дик встревожился и стал нажимать одну кнопку за другой – система не работала. Он постучал по громкоговорителю, выключил и снова включил его. Бесполезно. Становилось очевидно, что кто-то отключил систему, пользуясь главной коммуникационной панелью за пределами библиотеки.
Дик медленно отошел от стола и остановился посреди помещения. Самые дикие идеи теснились у него в голове. Он мог разбить окно: тогда воздух вышел бы из библиотеки, и перепад давления заставил бы дверь вылететь внутрь. Но к тому времени он давно уже умер бы.
