«Теперь станция не выглядит особенно угрожающей».
«Она больше не нужна. У диктаторов больше нет сторонников, полицейские режимы развалились. На Земле больше нет армий, угрожающих войной, в связи с чем Охранную Станцию покинули. Персонал вернулся домой, оружие списали в утиль, боеголовки переработали в топливо для космических кораблей. Бараки и здание главного управления взорвали – в качестве символического жеста – и теперь остались только руины, которые ты видишь».
«Казалось бы, символический жест обошелся дороговато, – заметил Дик. – Но крепость, конечно, может быть только крепостью, ничем больше».
«Больше она ни на что не годилась, – согласился Теренабе. – Если бы диктаторам и милитаристам, развязывавшим войны, приходилось отрабатывать стоимость войн ручным трудом, никаких войн, наверное, не было бы». Японец смотрел на проплывавшие внизу безжизненные развалины: взлетные площадки, блокгаузы, платформы, ангары, доки, склады, бараки – все это отливало зловещим белым светом: «Мы еще пользуемся старой радиостанцией, чтобы передавать сообщения в космос – автоматически, разумеется. Сигналы обсерватории усиливаются ретранслятором и посылаются на Землю».
«Казалось бы, это не слишком удобно? – усомнился Дик. – Что, если аппаратура сломается?»
Теренабе покачал головой: «Оборудование Охранной Станции делали так, чтобы оно не ломалось. Система работает; никогда не было никаких причин перемещать ретранслятор в обсерваторию, так что он остался на прежнем месте».
Дик изучал станцию в бинокль. Неуверенно усмехнувшись, он сказал: «Выглядит так, будто там водятся призраки – как древний заброшенный город. Могу себе представить, что в таком месте бродят привидения».
Теренабе тоже усмехнулся: «У тебя разыгралось воображение, Дик».
Дик наклонился вперед – его пальцы поворачивали ручку настройки увеличения.
«Что случилось?»
«Кажется, вы сказали, что на станции никого нет?»
«Так и есть. Официально кому-то поручено следить за станцией, но там никто никогда не бывает».
«Я видел, как блеснул свет», – сказал Дик.
Сенд, отстраненно слушавший разговор с язвительной усмешкой, внезапно встрепенулся: «Дай-ка взглянуть». Он взял бинокль и пригляделся к белесым руинам, уже уплывавшим вдаль за кормой. Через несколько секунд он сказал: «Нет, всего лишь отражение от стекла».
«Но…» Дик промолчал. Он с нетерпением ждал возможности снова проверить руины, но для этого Сенд должен был вернуть бинокль, а он, судя по всему, не спешил это сделать. Сенд критически изучал старую станцию, после чего стал поворачиваться во все стороны, разглядывая ландшафт. Наконец он отдал Дику бинокль – когда Охранная Станция была уже далеко позади.
Через несколько минут Теренабе сказал: «Видишь впереди стену кратера?»
«Да. Там что-то блестит сверху, как металл».
«Это большой телескоп». Японец нахмурился – почему? Дик не понял. «Обсерватория – с другой стороны кратера».
IV. Глаз Убийцы
Челнок приземлился в кратере. Под косыми лучами Солнца корпуса обсерватории выглядели почти такими же, как современные бетонные здания на Земле или на Венере – с тем исключением, что здесь окна на плоских наружных поверхностях были меньше, причем их было не так много.
Дик произнес, слегка разочарованно: «Я думал, над всей обсерваторией будет купол».
«Купола нет, – сказал Теренабе. – Раньше много рассуждали о куполах, но когда инженерам пришлось действительно работать на Луне, стали проектировать обычные здания – специально укрепленные, конечно, чтобы их не повредило внутреннее давление». Японец указал на самое крупное трехэтажное строение: «Это административный корпус, с другой стороны в нем лаборатории. Большой круглый корпус – оранжерея; мы сами выращиваем фрукты и овощи в гидропонных теплицах. Еще у нас есть общежитие и столовая, электролитическая установка и мастерская. Атомный реактор и генератор – с другой стороны Убийцы, под стеной кратера…»
«Убийцы?» – переспросил Дик.
Теренабе ответил неохотно: «Так прозвали большой телескоп. Отец тебе все об этом расскажет». Японец поспешил сменить тему разговора: «Видишь дорогу? Она ведет к ледяному руднику…» Теренабе улыбнулся, заметив выражение на лице Дика: «Звучит странно, не правда ли?»
Дик кивнул: «Действительно, странно».
Теренабе похлопал ладонью по пульту управления: «А между тем наши двигатели работают именно на льду».
«Я, наверное, тупой. Не понимаю, как двигатель может работать на льду».
Теренабе рассмеялся: «Видишь ли, на таком маленьком челноке нельзя использовать атомный реактор. А доставлять химическое топливо с Земли слишком дорого. Поэтому мы добываем лед из залежи, образовавшейся, когда Луна остывала, плавим его и разделяем на водород и кислород, пропуская через него электричество».
«Вот зачем электролитическая установка! Теперь я понимаю».
«Кислород и водород хранятся в резервуарах, где они сжижаются, охлаждаясь почти до абсолютного нуля. И это топливо теперь сжигается двигателями челнока». Теренабе взглянул вниз на обсерваторию, до которой оставалось чуть больше ста метров: «А это, кажется, твой отец – да, в голубом скафандре».
Над челноком стали вздыматься утесы кратера; телескоп, озаренный солнечным светом, блестел на фоне черного неба.
Челнок приземлился. Человек в голубом скафандре подбежал к нему; за смотровым щитком шлема Дик узнал лицо своего отца.
Теренабе махнул рукой: «Теперь придется подождать, чтобы подвезли птичью клетку. А вот и она!»
Два человека ехали по дну кратера на очевидно ветхой машине: в шаре, смонтированном на двух легких колесах. Они подрулили к шлюзу челнока и подсоединили к нему герметизирующий фланец.
Теренабе открыл люк: «Ладно, вылезайте! Возьмите багаж».
Дик еще раз махнул рукой, приветствуя отца, и вынес свои чемоданы в шаровую кабину машины. Люки захлопнулись; Дик почувствовал, что его везут по ровной поверхности.
Через несколько секунд шар остановился. Снова послышалось шипение герметизирующих колец, снова открылся люк. «Все наружу! – воскликнул Теренабе. – Приехали!»
Дик выступил в помещение, напоминавшее вестибюль небольшой дорогостоящей гостиницы. «Это наш салон отдыха, – сказал Теренабе. – А вот и твой отец. Пусть он объясняет остальное».
Помимо руководившего обсерваторией доктора Мердока там работали шестьдесят человек – старшие и младшие астрономы, техники, лаборанты, механики, бухгалтеры, врач, электрик, библиотекарь, радист, работники продовольственного склада и общежития, два садовника, несколько разнорабочих. В их числе были люди разного возраста и разного происхождения – от Айзеля Бэйера, тощего старого библиотекаря в очках с толстыми стеклами и с седой шевелюрой, пушистой, как сахарная вата, до Мервина Хачингса, долговязого юноши ненамного старше Дика, с продолговатой костлявой физиономией.
