— Ты не помнишь, — грустно улыбалась брюнетка. — Я знаю, Александр Иванович меня предупредил, но я всё-таки надеялась, что меня ты вспомнишь. Меня зовут Анжелина, Энджи и у нас с тобой Контракт.
Соколов чуть не подавился и закашлялся, с трудом делая спасительный глоток воздуха.
Тьма, что ещё он натворил в пароксизме четырёхлетия? Какие ещё сюрпризы ждать от вынужденной амнезии? Детей у него там, случайно, не появилось? Нет, эта Ведьма, конечно, симпатичная и очень даже в его вкусе, но разве этого достаточно для Контракта? Неужели это и есть Незнакомка? Или он всё-таки сдался и отказался от дальнейших поисков?
— Угу… понятно, — пробормотал он.
А что ещё сказать? Извини, но я тебя не помню и вообще, мне сейчас даже рукой тяжело пошевелить, не говоря уже об активном воспроизводстве, хм…. Ещё неделю минимум. А что, красивая речь.
Дима, с его огненной сущностью, принял решение, которое вот совсем не отражало его порывистую натуру. Пока не разберётся с ситуацией в целом, предпринимать активных шагов не собирался. Так что, хоть прыгай перед ним с Контрактом, хоть волчком крутись, ничего у них не выйдет.
— Кушать хочешь? Там бульон приготовили специально для тебя. Я принесу и покормлю тебя?
И ресничками так захлопала, словно взлететь хотела.
Чего-то она слишком любезна. Сущность и Феникс продолжали спать и признаков недовольства не подавали, просто замерли. Но Дима всё равно напрягся.
— Спасибо не хочу… Как я здесь оказался?
— Александр Иванович забрал тебя из больницы домой. У вас же есть поговорка — дома и стены помогают, — продолжала улыбаться она.
— Угу. А Сергей где?
Вот тут-то она и замялась. Дима чётко отследил момент, когда улыбка слегка завяла, а синие глазки забегали, пытаясь найти ответ на щекотливый вопрос.
— Сергей Туманов — очень востребованный Колдун, — попыталась улыбнуться девушка. — Ты же должен понимать, как много у него работы. Тем более, что он не просто Колдун, он — Страж. А это такая ответственность. Он передавал тебе привет и сказал, что как только выдастся свободная минута, то обязательно тебя навестит.
Серёга? Передавал привет и исчез? Ну, ну, конечно. Почти поверил.
— Где Разина?
Уж Таня точно должна знать, что за коварные интриги, со мной в главной роли, творятся.
— Какая Разина?
— Моя секретарша.
— Дима, ты уже неделю, как в отпуске, и секретарша у тебя не Разина.
— Что значит — «не Разина»?
— Насколько я знаю, ты лично уволил Татьяну Разину после случая в парке.
Дима даже сдавленно поперхнулся от услышанного.
— Что? Как уволил? Какой парк? Что за театр абсурда? — прохрипел он, едва сдерживаясь, чтобы не заорать. Его останавливал только страх окончательно сорвать голосовые связки, и лишиться голоса.
— Дим, но я точно не знаю, — всхлипнула брюнетка. — Она вроде бы проводила какие-то запрещённые эксперименты над собственным братом. Опеку у неё забрали, а её саму поместили в клинику.
Ага, а там, в палате, рядом с Сергеем, он видел бесплотное привидение?
— Как тебя там?… Энджи, да? Отца позови.
— Но, Дима…
— Я сказал — отца позови, — с нажимом произнёс он, откидываясь на подушку, и прикрывая от бессильной ярости глаза.
Цирк с конями какой-то. Мало того, что он совершенно ничего не помнит за последние четыре года, так ещё сегодняшнее окружение пытается выдать выдуманный сценарий событий за действительность. Ну не верил он, что Колючка могла ставить эксперименты на Дениске. Он отлично помнил, как важна для неё была семья. Не могла она так измениться за четыре года, совсем не могла. Значит, кто-то сейчас ему очень красиво врёт. Осталось только узнать размеры этой лжи и причины, толкнувшие этих манипуляторов на такие каверзы.
— Сын? — дверь в комнату открылась, и вошёл Александр Иванович, как всегда ухоженный и подтянутый. Отец совершенно не изменился за эти годы, разве что седых волос прибавилось чуток.
— Отец, — в тон ему ответил Димка и попытался сесть.
Не получилось. Голова вновь закружилась, и стало трудно дышать от боли, которая моментально скрутила его.
— Лежи, лежи. Анжелина, поправь ему подушку, — Колдун обратился к брюнетке, которая хвостиком вошла следом и аккуратно прикрыла дверь.
Ага, даже так? Очень интересно. И насколько близки они с папочкой, если он притащил её сюда?
Девушка стрелой метнулась к его кровати, заботливо подложила подушки под спину и шею, помогая ему принять вертикальное положение и, сложив ручки в покорном жесте на коленях, села на кровать у его ног.
Надо же, какое безропотное смирение. Она точно Ведьма? А то что-то не очень похоже.
— Мне сказали, что ты отказываешься принимать пищу. Нельзя так сынок, после случившегося тебе надо набираться сил…
— Таня где? — перебил его Соколов-младший, и слегка поёрзал, усаживаясь поудобнее.
Отец скривился, как от зубной боли.
— Ты уволил её более полугода назад, за неделю-полторы до нового года. Сразу после того, как она своими экспериментами чуть не снесла половину городского парка. Насколько я знаю, Разина в данный момент находится где-то заграницей в частной клинике.
И этот туда же. Неужели правда?
— А Сергей?
— Я же просил тебя не общаться с этим Стражем. Ты опять меня не слушаешь. Никакого уважения к старшим.
Хорошо, раз ничего другого они сказать не могут, то он сам разберётся. Как только придёт в себя и доберётся до интернета.
— Что произошло?
— Взрыв. Ты оставил на меня свой бизнес, и уехал в Ирландию для исполнения Контракта. Гуляя по городу, совершенно случайно оказался в эпицентре взрыва.
— Случайно?
— Да какая-то сумасшедшая пыталась взорвать Ведьму из Клана Анжелины, а ты случайно оказался рядом.
— Надо же, какой я везунчик. Так значит, у нас действительно Контракт? — Дима перевёл взгляд с отца на девушку, внимательно её разглядывая. Внутри ничего не ёкнуло и не отозвалось. Почему-то неожиданно вспомнились ириски. Хм, странно. — А вы любите ириски?
— Что? — Ведьма захлопала ресницами. — Я не понимаю. Это что-то из артефактов. Что такое ириски?
— Конфеты такие, тянущиеся.
— Нет, я не ем конфеты, — покачала головой девушка, и посмотрела на него, как на сумасшедшего. — Это вредно для фигуры.
Но Диме, если честно, сейчас было совершенно не до этой кроткой овечки, с глазами алчущей гиены. Может опять воображение разыгралось? Он просто уже слишком устал, и его вновь склонило в сон.
Следующая неделя пролетела весьма скучно и однообразно. Бесконечная череда лекарств и необходимой терапии по мнению Целителей. А ещё тысячи неуклюжих, безуспешных попыток что-либо вспомнить за последние четыре года. Временами ему казалось, что вот ещё немного, ещё чуть-чуть и он вспомнит. Но в тот момент, когда вдали маячило некое воспоминание, стоило лишь уцепиться сознанием за него, как он тут же будто сверзался в пропасть забытья, оказываясь в тумане беспамятства. Омут прошлого за четыре года был выскоблен до хирургической чистоты. Воспоминания были вырваны из памяти, но не вырваны из души и сердца. И Колдун чувствовал, что нужен лишь небольшой импульс, чтобы запустить упорядочение информационной матрицы. Он бы вмиг вытащил оттуда тера- или петабайты информации.
