— Быстрее, времени нет! Скоро тут будут Стражи! — это крикнул третий.
Голос у него был такой же глухой, как и у остальных. Но фигура выдавала в нём женщину.
— Шевели ногами, — снова второй, он толкнул меня в спину прикладом автомата, и я почти упала, но меня вовремя подхватил первый.
— Ты что хочешь тащить её? — держа меня за плечи, рявкнул он. — Пусть топает сама.
— А чё я?
— Аккуратнее надо.
— Заткнулись оба! — вновь прикрикнула дамочка. Надо же, а она у них, оказывается, главная.
Со всех сторон раздавались кашель и крики о помощи, гудела сирена. Значит, я оказалась права, газ действует паралитически только на Магов.
А дальше я глазам своим поверить не могла. Женщина быстро достала из кармана сферу. Но откуда? Как в их руках оказалась сфера переноса? И этот газ? Сдаётся мне, мы многого не знаем.
— Держи её, — скомандовала она, активируя шарик.
И мы перенеслись.
Потом еще раз и еще. Я уже перестала считать и могла только восхищаться действиями похитителей. Молодцы, отлично подготовились. Стражи, конечно, отследят каждый перенос, но для этого понадобится время. Значит, можно будет ускользнуть другим путём. Очень чётко сработано.
А я всё никак не могла отдышаться, внутри всё горело огнём, каждый вздох был болезненным, глаза слезились и щипали, будто в них насыпали горсть песка. Мне приходилось периодически тереть их, чтобы хоть как-то унять этот зуд.
Еще очень хотелось пить. Я даже набралась смелости и попросила. За что отхватила еще один удар и грубое:
— Нельзя, сдохнешь.
Умирать не хотелось, поэтому приходилось терпеть.
Сколько прошло, я не знаю, в голове был сплошной туман и странная апатия. Наверное, тоже последствия применения газа.
В какой-то момент неожиданно переносы закончились, меня перетащили в какой-то грузовик. Я только успела заметить густой лес и много снега.
Потом была дорога по ухабам и кочкам, где меня мотало как куклу из стороны в сторону. И смена транспорта, на этот раз ехали мы по ровной дороге.
Я уже не могла дождаться, когда это путешествие подойдёт к концу. Сил терпеть больше не было. Я устала, страшно болела голова, и хотелось не только пить, но и спать.
Но стоило мне только начать погружаться в дремоту, как меня больно хлестали по щекам.
— Не спать.
Наконец, машина остановилась, и меня снова потащили. На этот раз это был какой-то подвал. Пока мы петляли по переходам, я успела заметить антимагические заглушки на каждой двери.
Конечный пункт нашего длинного путешествия — небольшая комнатка с маленьким окошком у самого потолка. Я дотуда не смогу достать, даже если захочу. Двое встали у двери, а третья быстро усадила меня на корявый стул.
— Что это? — с трудом шевеля губами, спросила я, смотря, как она аккуратно застёгивает тяжёлые наручники у меня на запястьях.
— Неужели не узнала?
Узнала. Наручники Стражей. Те самые, что блокируют магию.
— Но я без сущности.
— Знаю, но предосторожность не помешает, — злобно оскалилась женщина.
А я закрыла глаза, чтобы не выдать своё состояние.
План провалился.
План «А», если быть точнее. Оставался еще план «В», который похитители свели на нет буквально через пару минут. Когда принялись проверять меня на наличие магических «жучков».
— Надо же, сколько и какие хитрые. Такие легко могли пробить нашу защиту и сообщить место твоего расположения, — рассмеялась она и с наслаждением раздавила носком ботинка сложное устройство слежения. Маски они так и не сняли. — Но мы тоже подготовились к твоему прибытию, Елизавета Разина. Так что можешь не надеяться, никто тебя здесь не найдёт. Ни любовник твой. Ни Страж.
Я некоторое время смотрела на раздавленного «жучка», а потом тихо поинтересовалась:
— Что вам надо?
— Ты. Нам нужна ты.
— Зачем?
— Скоро узнаешь, — ответила женщина и повернулась к одному из громил. — Отключите её.
В следующее мгновение я почувствовала, как мне что-то вкололи в плечо. Наверное, снотворное, потому что голова тут же закружилась, во рту всё пересохло, а я начала проваливаться куда-то в темноту.
Последняя мысль, перед тем как я отключилась — наверное, мне всё-таки придётся умереть. Другого выхода для спасения нет.
-16-
Кап… кап… кап…
Я насчитала уже триста семьдесят две капли, которые упали на каменный пол в моей личной камере.
Низкие потолки и каменные стены. Сырость и затхлость воздуха. Мох и плесень. А еще много пыли, она забивалась нос, щекоча его, и я даже пару раз чихнула.
Не знаю, как называется та штука, на которую меня положили после того, как ввели снотворное, но лежать на ней было неудобно и даже больно. Я не ждала королевского приёма, но как же забота о приговорённой к смерти? Где же хоть капля человечности? Вы же люди, а не Маги. Вознесенский столько раз оперировал этой фразой на своих выступлениях, что не пересчитать. И что? Или на нас ваше хвалёное милосердие не распространяется?
Мышцы затекли и одеревенели, спина ныла и даже дышать было тяжело. Но повернуться и хоть как-то сместиться в сторону было просто нереально. Лежанка была такой узкой, что я запросто могла свалиться. Встать тоже не получилось. Мало того, что на меня наручники специальные навесили, так еще и привязали.
Хорошо подготовились. Я даже испытывала своего рода уважение к своим похитителям. Работа была проделана на совесть, все подводные камни предусмотрены, все риски просчитаны.
Поэтому мне только и оставалось, что лежать, смотреть в потолок и считать капли. А еще думать.
О да, я сейчас могла о многом подумать и многое вспомнить. Впервые за долгое время мне не надо было куда-то спешить и бежать. Жизнь остановилась. Отмеряя последние мгновения моего существования.
Прозвучало как-то грустно. Но я с самого начала знала, на что иду. Когда уговорила Сергея и Таню мне помочь. Сложнее всего было договориться с сестрой. Она ненавидела дело отца и всё, что было с этим связано. И я прекрасно понимала её, ведь действительно было за что. Именно из-за этого погибли родители. Чуть не похитили Дениса, её саму судили в Совете и едва не лишили магии. А теперь досталось мне. Но и отказаться я просто не могла. Их надо было остановить и, когда появился такой шанс, им стоило воспользоваться.
Жалела ли я, что поступила так с Саидом? Нет, не жалела. Да, я поступила подло, глупо и крайне безрассудно, но так будет лучше для него. Он жив и это главное. Будь он там со мной в машине, всё могло закончиться иначе, а мне и так есть по поводу чего волноваться.
