Эта невысказанная фраза застыла между нами, стирая улыбки на лицах, возвращая в настоящее, полное горьких потерь и одиночества. Мы оба многое потеряли. Только я научилась жить дальше, переступила через боль. А Эйдан отказался забывать, взращивая тоску потери до предела.
— Прости, — отступая на шаг, произнесла я. — Мне так жаль.
— Расскажи мне о ней, — вдруг взмолился Эйдан. — Мергери почти ничего не сказала, отделалась пустыми фразами. Но ты же до сих пор общаешься с Селиной. Вы же лучшие подруги и теперь ты жена её брата. Расскажи.
Мергери? Шустра подружка. Виконт освободился, и она тут же подставила своё плечо, надеясь добраться до сердца. Теперь понятно, как она оказалась здесь, и кто достал заветный пригласительный.
— У неё всё хорошо, — ответила я, отступая к перилам.
Смотреть в глаза Эйдану и честно рассказывать ему о том, как счастлива подруга, я не могла. Это же так мучительно больно.
— Хорошо? — переспросил он и я отчётливо услышала в его голосе боль утраты.
«Счастлива. Любит и любима. И это не игра и притворство. Если бы ты видел, как они с Дереком смотрят друг на друга, как горят их глаза. Такое нельзя подделать. Вот только я никогда не скажу этого тебе вслух. Остановись! Не мучь себя и меня. Ведь ни к чему хорошему этот разговор не приведёт».
— Не вспоминает обо мне?
— Ты очень дорог Селине, — дипломатично ушла я от ответа.
Но Эйдан всё понял и так.
— Дорог… Как друг, не так ли? Ты же понимаешь, что мне это не нужно? Что я не этого хочу! — он мотнул головой и с силой сжал кулаки. — Я не могу её забыть, Айола. Никак не могу.
— Мне жаль.
Это единственное, что я могла сказать Санроу сейчас. Мне жаль, что ему больно, но не жаль, что так всё произошло. Селина счастлива, по-настоящему и другой участи я ей не желала.
Я знала Эйдана более четырёх лет. Видела, как он мягко и осторожно возвращал Селину к жизни после перенесённого предательства. Как добивался взаимности и готов был достать ради неё звезду с неба. Можно о многом говорить, многое обсуждать, но я точно знала, что если бы не его помощь, никогда бы не вытащила подругу из того кокона, в который она себя посадила. Слишком глубока была рана.
Жаль только, что полюбить его Селина так и не смогла. Точнее полюбила, но как друга и помощника.
Следующий вопрос заставил меня вздрогнуть и отвернуться к парку, цепляясь за каменные перила и мечтая оказаться как можно дальше от него.
— Селина действительно беременна?
— Эйдан, — беспомощно прошептала я, кусая губы. — Остановись. Не надо об этом спрашивать.
— Беременна?
— Да.
— Просто большая счастливая семья! Ведь я был готов ради неё на всё. Пошёл против матери, простил брак с Корвилом. А она отказалась от всего… ради этого бандита.
— Любовь не выбирает, — ответила я, поворачиваясь к нему.
— А ты? Что выбрала ты? — неожиданно спросил молодой мужчина, оценивающе скользнув по мне взглядом.
— Что ты имеешь в виду?
— Я ушам своим не поверил, когда узнал о том, что ты стала женой Торнтона. Разве та прежняя Айола могла пойти на такое? А как же твои мечты? Планы? Жених? Куда всё делось?
Я вздрогнула, вспомнив, как делилась с ним сокровенными тайнами и целями, которым теперь не суждено будет сбыться.
— Так получилось.
— Это ведь Элкиз, не так ли?
— Что Элкиз?
— Это он заставил тебя.
— Нет, принуждения не было. Это моё решение, — совершенно искренне ответила я, не желая вдаваться в подробности и вновь ворошить грязное бельё моих отношений с Иваром. — И только моё.
— Как ты могла позволить Леонарду совершить такое, — неожиданно глухо произнёс виконт, заставив меня удивлённо вскинуть голову.
— Что ты имеешь в виду?
— Торнтон тебя не достоин.
— Мне казалось, что вы друзья.
— Да. Были когда-то. Или я считал, что это так.
— И что изменилось?
— Торнтон меня предал. Меня и Селину. Притворялся другом, говорил, что хочет помочь, а сам променял жизнь сестры на титул, земли и богатства. Он отдал её в лапы Архольду.
Наверное, на первый взгляд так оно и было. Если бы не одно «но». Селина и Дерек любили друг друга. Они пронесли эти чувства через боль предательства, годы одиночества и страх возвращения. Да, это Леонард помог им расстаться, но именно он дал возможность воссоединиться, пусть и преследуя свои цели.
Вот только как объяснить это Эйдану, как донести до него эту мысль. Какие слова подобрать. Если даже спустя год он так и не смог забыть свою бывшую невесту.
— Я не буду его судить, Эйдан.
— Он ведь сломает тебя. Растопчет и уничтожит.
— Я сильнее, чем кажется.
А для того, чтобы растоптать, нужно испытывать к нему чувства. Сильные, обжигающие и сводящие с ума. Нас двоих связывает лишь постель и точка. Так что моё сердце останется при мне.
Слушать обвинения в адрес мужа было неприятно. Я не собиралась оправдывать Леонарда, но и обсуждать его поведение была не намерена. Ни с кем.
— Ты должна бежать. Бежать от него как можно дальше. Пока не поздно, — жарко заговорил Санроу.
— Леонард мой муж, — напомнила я ему. — Я не могу сбежать.
— Он чудовище.
— Ты не прав. Я понимаю. В тебе сейчас говорят злость и обида. Но ты успокоишься, придёшь в себя и сможешь жить заново. Эйдан, ты красивый, умный, образованный молодой мужчина. Уверена, стоит тебе лишь захотеть, и ты найдешь ту, которая сможет оценить тебя. Уберёт боль из сердца и научит улыбаться. Ты достоин самого лучшего.
— Но мне нужна Селина. Только она.
Это стало даже раздражать. Ведь он мужчина. Должен быть сильным, а не спускаться в истерику, желая получить то, что взять уже невозможно.
— Но она счастлива с Корвилом. И если ты любишь Селину, то отпусти, — собирая остатки терпения, произнесла я и уже собиралась вернуться в зал.
Леонард наверняка меня уже ищет.
Эйдан дёрнулся, лицо исказилось от боли, а дальше всё пошло совсем по иному сценарию.
— Знаешь, я тут подумал, что ты единственная, кто смог бы заменить Селину.
— В каком смысле? — опешила я, застыв на полпути к выходу.
— Ты добрая, чуткая, нежная. Ты бы поняла мою боль и смогла её принять.
— Став бледной копией Селины? — Я покачала головой. — Нет, ты сам не понимаешь, что говоришь, Эйдан. Тебе нужны новые чувства, новая любовь, а не замена прошлой. Не обманывай себя.
Но Санроу меня словно не слышал. Подошёл ближе, хватая за плечи и слегка встряхивая.
