Я могла поверить, что мама решилась на такое. Влюбленная женщина, находящаяся на грани отчаянья, на многое способна и на безумные поступки тоже. Да, я могла стать результатом той самой ночи. Но нигде не говорилось о вреде этого зелья для ребенка. Нигде и никогда. И уж тем более о той опасности, о которой говорила мама.
При чем тут Валкот? Он же не искрящий.
И если была опасность, то почему я ее не чувствовала, почему даже намека не было со стороны мамы и Дерека. Ни взгляда, ни словечка, ни капельки страха. Если они волновались за мою жизнь, то должны были как-то среагировать, выдать себя. А я ничего такого не помнила. Совсем!
В конце концов, я пришла к выводу, что сказанное мамой неправда, что таким образом она пыталась выгородить себя и Дерека, обелить в моих глазах. И честно говоря, продолжала так думать до сих пор.
Валкот не опроверг и не подтвердил слова мамы, но он тоже об этом что-то знал. И это вызывало сомнения. А вдруг это я тогда ошиблась? Вдруг и правда я была на краю гибели и не знала об этом?
Но почему? Почему они молчали? Я ведь имела право знать.
— Слушай, Дитер, — с досадой произнесла я, отодвигая его с прохода. — Ты зачем явился во дворец? Работать или разбираться в перипетиях моей личной жизни?
— Разберешься в ней, как же, — ответил тот, почесав затылок. — Я с новостями.
— Надеюсь хорошими? — отозвалась я, вновь продолжая путь.
— Я кое-что нашел.
В этот раз я остановилась сама. Развернулась, недоверчиво на него взглянув.
— Нашел?
— Да, — мужчина огляделся. — Но не здесь и не сейчас.
— Где? Когда? — тут же спросила у него.
— У меня? — предложил тот.
И почему мне в этот момент вспомнился Валкот? Надеюсь, он учел прошлые ошибки и больше так делать не будет.
— Хорошо. Давай у тебя.
— Когда ты сможешь? Моя смена заступает после обеда.
Я взглянула на часы.
— Часа через три пойдет? У меня как раз будет перерыв на обед.
— Как принцесса?
— Как принцесса, — ответила я, а Дитер усмехнулся.
— Значит, у меня через три часа?
— Да. Я буду, — крикнула я и ускорила шаг.
Опаздывать было нельзя.
До отплытия оставалось еще два дня, Адония решила немного перенести наш отъезд в связи с возникшими сложностями. И Петрея волновалась, злилась и допускала ошибки. А что делают все наделенные властью, когда ошибаются? Правильно, ищут виноватых. А у нее кроме меня кандидатов не наблюдалось.
И только боги знают, каких трудов мне стоило сдержаться и промолчать, проглотить все с каменным выражением лица. Мало того, что собственная жизнь катилась в Бездну, так еще она выводила из себя.
Расту. Еще немного и начну фальшиво улыбаться и лицемерить, глядя прямо в глаза.
Сорвалась я лишь однажды и то совсем чуть-чуть. Когда через три с половиной часа, отложив в сторону бумаги, решительно прошагала в сторону двери.
— Куда?! — вскрикнула Петрея.
— У меня обед, Ваше Высочество.
— Пообедаешь здесь.
— Не могу, — возобновив путь, ответила ей. — У меня несколько иные планы.
— Что?!
А что она хотела? Сама же говорила, что нам стоит перейти к более близкому общению. Даже разрешила опускать титул. Правда я еще ни разу этим правом не воспользовалась, продолжая держать дистанцию.
— Имею право на отдых.
— Корвил! Немедленно вернись!
Но я даже не думала останавливаться. В бездну этикет и правила.
— Буду через час, — улыбнулась я напоследок и закрыла дверь, в которую тут же полетела дорогая ваза.
Какое расточительство и темперамент. Когда-то я так бесценный сервиз уничтожила.
Зато полегчало. А то думала, что не выдержу и взорвусь. А стоило выйти на залитую солнцем площадку, вдохнуть соленый воздух и сразу полегчало.
Я даже улыбнулась.
Валкота по пути в покои Дитера я не встретила, хотя, признаюсь, ждала, что он в любой момент выскочит из угла. Но в этот раз удача была на моей стороне и обошлось без происшествий. Чему я несомненно была очень рада.
— В этот раз тебя кормлю я, — заявил Дитер, пропуская меня вперед и кивая на журнальный столик, доверху забитый снедью.
— Формально нас кормит Адония, но все равно приятно, — отозвалась я, присаживаясь на низкий табурет и хватая лепешку с мясной начинкой. — М-м-м-м.
— Приятного аппетита, — усмехнулся мужчина, присаживаясь с другой стороны.
— Так что тебе удалось узнать? — спросила у него, проглотив кусочек и аккуратно облизав подушечки пальцев.
— Не так много, как хотелось бы, но тоже кое-что.
— Дитер, у кого ты научился так юлить и тянуть?
— У тебя, — еще шире улыбнулся друг.
— Не правда, — возмутилась я.
— Правда, ты всегда что-то скрываешь и редко бываешь честна до конца, — усмехнулся он, неожиданно подаваясь вперед и протягивая руку, чтобы стереть крошки с уголка моих губ. — Испачкалась немного.
— Спасибо. — Я тут же отодвинулась и, схватив салфетку, вытерла губы. — Итак, что мы имеем?
— Мы имеем кучу загадок и минимум ответов. Летописи говорят, что сангир действительно был заточен в горах.
— В горах? — налив себе холодный чай, переспросила я. — Так вот, где он пропадал столько десятилетий. А почему сейчас вышел? Выпустили за хорошее поведение?
— Сомневаюсь. Но не это главное. Знаешь, кто принял самое живейшее и активное участие в его пленении?
— Там вроде было восстание, — дожевав лепешку и вытерев руки о салфетку, произнесла я, после чего начала пить чай.
— Было, но успехом оно не увенчалось.
— Удиви меня.
— Тогдашняя царица Террико. Предок Адонии.
А вот это уже интересно.
— Только не говори, что она его соблазнила и коварно предала?
— Точно! — Щелкнул пальцами Дитер, признавая мою правоту. — Именно так все и было. Царица Малия, по наусканию Великой, пригласила сангира к себе в покои, отлюбила, усыпила и заблокировала большую часть силы.
— Вот оно коварство женщины.
— Заметь, не я это сказал, — усмехнулся мужчина и подмигнул. — Обессиленного, в бессознательном состоянии, его доставили в горы, где замуровали.
— Живым?
Меня передернуло.
— Говорят, его там уже встречали Боги, чтобы объявить свою волю.
— Дитер, не томи, что они придумали? Живым замуровать? Жестоко. Он, конечно, был далеко не ангел, но это действительно жестоко.
