— Он не живой, — вдруг заявил друг.
Я приподняла бровь и недоверчиво поинтересовалась:
— Что значит не живой? Мы же с тобой его видели. Живой и здоровый. Сумасшедший немного, но реальный и на призрак совсем не похожий.
— Это оболочка, Одетт. Его оставили на грани. Между жизнью и смертью.
— Я o таком не слышала, — промотала рассеяно.
— Потому что кроме Богов это сделать никто не может. Это не для простых смертных. Сангир мнил себя равным Богам, вот и получил кару, достойную его.
— И что теперь? Он выбрался из своего заточения. Но чего хочет? Чего добивается? Отомстить?
— Малии? И поэтому решился сорвать помолвку Петреи? — предположил Дитер.
Я задумчиво покачала головой.
— Тебе не кажется, что это слишком мелко? Расстроить свадьбу Петреи и маркиза… это мало похоже на месть. Скорее шалость.
— И не объясняет, зачем ему нужна ты.
Кхм, действительно.
— Может, хочет таким образом подобраться к Петрее? — предположила я. — Ведь с Арчером ему не повезло.
— Крост говорит там было воздействие, — вдруг заявил Дитер. — Он, конечно, сам виноват, его никто не тянул. Но воздействие точно было.
Я сначала не поняла, о чем он говорит, а потом быстро переспросила:
— Воздействие? На искрящего? Но это невозможно!
— Для нас — да, — отозвался мужчина. — Но не для него. Сила вернулась. И сангир действительно силен. Очень силен.
— И если это так, то почему он не бросился на дворец? Сил прорваться у него точно хватило бы. Мы, даже объединившись, не сможем его удержать. И до Адонии добраться легко. Но он этого не делает. Почему?
— Мне это тоже не дает покоя.
— Честно говоря, я совсем запуталась, — призналась ему. — Я совершенно не понимаю, что сангиру нужно. Один поступок противоречит другому. Мы слишком мало знаем.
Друг кивнул, а потом неожиданно предложил:
— Может стоит расспросить Адонию. Она как наследница и правопреемница Малии должна знать все нюансы, о которых умалчивает хроника и летописи.
— Наверное, ты прав. Но как это сделать?
— Попросить об аудиенции?
Если бы проблема была только в этом.
— Я не об этом, Дитер. Как сказать и выжить после этого. Адония не обрадуется сокрытию фактов.
— Думаешь, она будет в бешенстве?
— Это еще мягко сказано.
— Не говорить? — предложил друг.
— Без ее помощи нам не справиться, — была вынуждена признать я. — У царицы есть ответы на наши вопросы, а скрывать информацию о сангире дальше будет глупо. Ты же понимаешь, что рассказать придется и чем раныие, тем лучше. Удивительно, как слухи до сих пор до нее не дошли.
— Да, странно. Я пойду с тобой.
— Нет, — я покачала головой. — Не стоит. И Кроста вмешивать не буду.
— Будешь лгать?
Я усмехнулась:
— С каких пор недомолвки являются ложью?
— Играешь с огнем, Одетт, — вздохнул Дитер, покачав головой.
— Не в первый раз и далеко не последний.
— И когда пойдешь с повинной?
— Чем быстрее, тем лучше.
Глава восьмая.ч.3
«Ваше Величество, у меня есть важная информация относительно маравийца. Прошу уделить мне время и выслушать. Как можно скорее. Одетт Корвил».
Записка была передана слуге. Зная всю этапность корреспонденции и бюрократию, я ожидала ответа ближе к вечеру, а он пришел через каких-то полчаса.
Я как раз выслушивала речь Петреи, которую она читала, срывая раздражение. Каюсь, совсем не слушала, а лишь делала вид и временами кивала. А сама тем временем мысленно пыталась придумать речь для Адонии, пока такая возможность была.
Наши отношения вновь вошли в стадию вынужденного примирения. Как на качелях, то все отлично, то все плохо.
И именно в самый разгар головомойки явился посланник царицы.
— В чем дело? — недовольно нахмурилась Петрея, сложив руки на груди.
— Выше высочество, — почтительно склонился тот. — У меня сообщение для Одетт-арин.
— Ну так сообщи.
— Его Величество царица Адония желает видеть вас, — сообщил мужчина.
— Хорошо…
— Прямо сейчас, — добавил он.
Вот это оперативность и неожиданность.
Я тяжело сглотнула, кивая.
— Но у нас занятие, — упрямо возразила Петрея.
Сдается мне, она сопротивлялась не из-за жажды знаний, а из-за упрямства.
— Мы продолжим позже, Ваше высочество. Сейчас я буду вынуждена оставить вас.
— Что здесь происходит? — Еще сильнее нахмурилась она, явно чувствуя подвох.
— Не могу знать.
Адония действительно ждала меня в одном из кабинетов, которых во дворце было целых три. И выбирались они в зависимости от настроения повелительницы Террико. В этот раз кабинет был выдержан в темно-синих тонах с серыми вкраплениями. Явно ничего хорошего не ожидалось.
Да и сама царица смурнее тучи.
И в кабинете не одна.
Но присутствию Валкота я не сильно удивилась. Этого стоило ожидать. А вот почему других советников не было. Интересно…
— Одетт-арин, — поприветствовал меня бывший жених на манер Террико.
Исправляется или усыпляет бдительность. Наверное, я всегда буду смотреть на него с подозрением.
— Лорд Валкот, — кивнула я в ответ.
— Итак, приступим к делу. Что ты хотела мне сообщить, Одетт-арин? — нетерпеливо произнесла Адония, сцепив руки на столе.
— Выше Величество, у меня есть все основания подозревать, что маравиец не так прост, каким его считает Крост.
— И что это означает?
Боги, помогите и защитите непослушную дочь свою.
— Я считаю, что это был сангир.
Она знала! Одного взгляда на вмиг побелевшее лицо Адонии было достаточно, чтобы понять, что царица знала больше, чем писалось в летописях.
— Что? — прохрипела она. — Что ты сказала?
— Сангир. Я думаю, что это был он.
— Не может быть. Крост…
— Он не знает, — тут же вставила я, желая уберечь шефа от гнева царицы.
Она сейчас в таком состоянии, что может натворить глупостей. А начальника жалко. Он же не виноват в том, что не поверил мне. Тут кто бы угодно не поверил.
— Мне кажется, Ваше Величество, нам стоит выслушать Одетт-арин, — неожиданно вмешался Валкот.
