От Герарда не было вестей и Наташа, стараясь занять руки любой работой, заглушала нарастающее беспокойство, уговаривая себя, что всё, что ни делается — к лучшему.
Собираясь пообедать и передохнуть в своём покое, выйдя в холл из кухни, где она с помощью Леи делала большой торт, заказанный ко дню рождения ребёнка, столкнулась в дверях с Витолдом. Раскрасневшийся и непривычно взлохмаченный, он не походил на хладнокровного степенного прилизанного сноба.
Не поздоровавшись, ухватив её под локоть и направляя в сторону переговорной комнаты, сходу начал:
— Идёмте-ка…
В большом ларце, прижатом к его боку, что-то громыхнуло. Сердце Наташи ответило беспокойным гулким ударом.
— Полегче, господин палатин, — упёрлась, пытаясь вырвать локоть.
— Вэлэри, нам нужно переговорить. — Он замолчал, отпустив её и пропуская прохаживающихся по коридору прислушивающихся к их разговору постояльцев. Понизил голос: — Прошу вас уделить мне немного внимания. — Указал на дверь переговорной.
Девушка открыла комнату, впуская гостя, быстро развернувшего и захлопнувшего дверь за её спиной:
— Я устал от вашего безобразного поведения.
Вот только оценочных действий со стороны постороннего мужчины ей не хватало! Отступила к столу:
— Что вам от меня нужно? Разве я вам что-нибудь должна?
Он водрузил ларец на стол и вернулся к выходу, перекрыв выход:
— Я просил вас навестить мою бабушку. Вэлэри, что происходит? Это для вас непосильный труд?
— Господин пфальцграф, я не собираюсь сопровождать пфальцграфиню на свадебный пир. Я вполне самодостаточна, чтобы решать, куда и с кем мне идти.
Он, сведя брови к переносице, с непониманием уставился на неё.
— Вы мне никто, чтобы решать за меня, что я должна делать, а что нет. Мне не нужен ни опекун в вашем лице, ни муж. Я в состоянии сама о себе позаботиться.
— Опекун? Муж? — он побагровел. — Да не проживёт тот и дня, кто свяжет с вами свою жизнь!
— Всё! — выкрикнула она. — Я не поеду с вами в Алем!
— Уже не нужно никуда ехать, — ответил Витолд с вызовом.
Сердце пфальцграфини замерло в предвкушении приятной новости. Ретинда умерла? Постаралась, чтобы состояние души не отразилось на лице. Лишь приподняла брови в ожидании вести.
— Я только что вернулся от герцогини фон Макленбург. Похитили Леонор.
— О-о… — Наташа опустилась на стул. — Её ведь не… — Прикрыла рот ладонью. Перед глазами пронеслись воспоминания её похищения Карлом, как он ловко всё спланировал. Она поёжилась. — А жених?
Герард обещал ей, что свадьба не состоится. Вот, что он имел в виду! Пока Прошение будет болтаться чёрт знает где, он, устроив похищение, избежит свадебного пира. Только надолго ли? Вспомнился убитый горем отец. А мать невесты? Как можно играть её чувствами?
Услышала сквозь шум в ушах:
— О чём вы? Жених потрясён и бросил все силы на поиски Леонор.
— Выкуп! — Выкрикнула Наташа, вдруг подумав: «А что, если Герард ни при чём?» — За неё потребуют выкуп!
— Мы ждали два дня. Требований не поступило.
— А… — прикусила язык, собираясь спросить о её предполагаемом возлюбленном. Не его ли это рук дело? Только как она объяснит, что знает об этом?
— Что? — уставился на неё Витолд.
— А… зачем вы мне рассказываете об этом?
— Бригахбург останавливался у вас. Вы ничего не заметили в его поведении странного? Может быть, он приводил сюда женщину?
— Я не слежу за своими постояльцами, господин палатин. — Возмущённо поджала губы. — И потом, я его видела на пиру с Леонор. Мне показалось, что они счастливы. Оба.
— Да, конечно… — рассеяно произнёс пфальцграф. — Вы едете со мной.
— Это куда?
— Бабушка хочет вас видеть.
— Завтра… Я навещу её завтра.
— Сегодня вечером я пришлю за вами. — Направился к выходу.
— Вы забыли, — напомнила она, указав на ларец.
Мужчина вернулся:
— Это вам. Простите, Вэлэри, — склонился к её руке. — Я был груб с вами, — вздохнул, откланиваясь.
Наташа смотрела на закрывшуюся дверь:
— Ничего не понимаю.
Открыв ларец, снова удивилась. Низкая золотая ваза с чеканным растительным рисунком оттягивала руки. Заглянула внутрь, ставя её на стол, рассматривая. Да уж… Крышку бы к ней и будет вполне подходящая урна для праха.
— Не-ет, это я от тебя не приму. — Водила пальцем по гладкому ободу горлышка. — Самому пригодится.
Неужели придётся посетить её бывший дом для возврата подношения? С чего бы Витолду дарить ей такие подарки? Что он задумал? Может, зря она упирается и пфальцграфиня хочет сказать ей что-то важное? Или это ловушка? Не пора ли прибегнуть к помощи Шамси?
Словно услышав её мысли, в дверь постучали.
Наташа молчала, выжидая. Видеть никого не хотелось.
Лемма вошёл не спеша, как к себе домой.
Девушка вздохнула. Вспомни заразу — появится сразу. Ему ведь не нужно особое приглашение.
Его руки, как всегда были на несколько градусов горячее её рук. Пройдя к столу, заглянул в открытый ларец:
— Шоленбург щедр, — улыбнулся он, пристально уставившись на пфальцграфиню.
Она захлопнула крышку ларца:
— Чем обязана вашему вниманию?
— Я встретил пфальцграфа и решил, что вы не будете против моего общества.
— Вы обедали, Шамси? — перенесла ларец на каминную полку. — Сегодня наше коронное блюдо — лазанья аль форно, куриная, с грибами и соусом бешамель. Не желаете отведать?
— Не сомневаюсь: всё предложенное вами будет превосходным.
Наташа сходила на кухню и, отдав распоряжение, поднялась в свою комнату. Достав из тайника Соглашение, похлопала им по ладони, раздумывая, не делает ли ошибку? Для начала она попросит эксиленца прочесть вслух текст документа. Скрывать то, с чем уже ознакомился тайный советник, не имеет смысла. А там будет видно.
Обед прошёл в молчании. Но тягостным его назвать было трудно. Мужчина и женщина, сидя напротив друг друга, вели молчаливый диалог.
Хозяйка застолья, жуя кусочек лазаньи и наблюдая за реакцией гостя, выгнула бровь: «Вам нравится?»
Он одобрительно наклонил голову набок: «Превосходно».
Она скромно улыбнулась, опуская глаза, ничуть не сомневаясь в оценке. Ещё бы! Это одно из самых дорогих блюд, пользующихся повышенным спросом у постояльцев. Они готовы его есть три раза в день.
Перехватив его взгляд на свитке с Соглашением, лежащем с краю стола, вздохнула: «Это то, о чём вы думаете».
