Фиона, поведя плечом, фыркнула:
— И не собиралась вовсе. — Горестно вздохнула: — Надеюсь, Руди не забудут покормить.
На настойчивый стук в дверь Рыбка отреагировала быстрым рывком за ручку.
В покой заглянул вихрастый мальчишка и остановив взор на пфальцграфине, баском выпалил:
— Вас зовут вечерять.
— Франц! — Наташа втащила пацана в комнату и, сжав его лицо в ладонях, всмотрелась в округлившиеся от удивления глаза. — Как я рада тебя видеть!
— Госпожа… — улыбнулся он, показывая косой передний зубик. — Я думал, что обознался.
— Подрос, окреп… — отстранив, осматривала его. — У меня для тебя есть подарок. — Достала из короба поясной ремень с небольшим кинжалом. — Ведь кухонные ножи не совсем то, что требуется настоящему рыцарю?
Он степенно принял подарок:
— Спасибо, госпожа. — Освободив кинжал от ножен и крепко сжав в руке, сделал несколько махов. Глаза блестели от восторга. — Спасибо…
Поцеловав его в макушку, улыбаясь, сказала:
— Надеюсь, ты никогда не обагришь его кровью невинного.
Ответом стала смущённая улыбка.
Наташа вошла в обеденный зал. Горели свечи, отражаясь в столовом серебре. Пахло жареным мясом, специями, сладким вином. По высоким горлышкам запотевших кувшинов скатывались прозрачные капли. Порционные горшочки с крышками-булочками притягивали взор. Золотистые тушки цыплят, обложенные тушёными овощами, горки белого хлеба, пласты воздушного омлета с зеленью, вызвали обильное слюноотделение.
Мужчины с кубками в руках, стоя у сервированного стола, обернулись на шум закрывшейся двери. В воцарившейся тишине послышалось чирканье ножек стула о пол.
Ирмгард, зацепив подвернувшийся стул, в несколько шагов оказался перед гостьей.
— Наконец-то… — судорожно выдохнул, сглатывая.
Девушка подняла на него глаза. Он изменился: возмужал, стал шире в плечах и как будто ниже ростом. Углубившиеся носогубные складки, вертикальная морщинка между бровями… Усилилась похожесть с отцом. Длинные волосы, собранные в хвост и выбившиеся на лоб вьющиеся пряди придали погрубевшим чертам лица лихой вид. Влажно блестящие глаза, подрагивающие губы. Презрев условности, он рывком притянул пфальцграфиню к себе:
— Ты… Мой Ангел…
Наташа не вырывалась. Прижатая к груди, слушала глухое буханье его сердца.
Требовательное покашливание за его спиной ничего не изменило. Вице-граф даже не вздрогнул.
Девушка пошевелилась, мягко выскальзывая из крепких объятий:
— У нас будет время поговорить.
Серая фигура, выдвинувшаяся из сгустившейся тени у камина, выросла сбоку так неожиданно, что у пфальцграфини перехватило дыхание:
— Юфрозина…
Присевшая в реверансе, графиня не спускала колючих глаз с гостьи. Ровным бесцветным голосом произнесла:
— Добро пожаловать.
Дитрих на правах хозяина, пригласил королевского дознавателя к столу и проводил Наташу к месту, усадив по левую руку от себя. Заняв место во главе, наполнил кубки вином.
Шамси, сидя напротив пфальцграфини, беззастенчиво смотрел в её напряжённое лицо.
Сидящий рядом с ним Ирмгард не спускал глаз с её золотистого жемчужного ожерелья.
Юфрозина смотрела перед собой в блюдо с нарезанным сыром и кусочками холодного свиного рулета.
Хозяин застолья, как ни в чём не бывало, уверенно произносил слова приветствия в честь тайного советника, оказавшего своим нежданным появлением честь владельцу замка. Опустошив кубок и склонившись к уху гостьи, шепнул:
— Что тебе положить?
— Я сама. — Наташа, пригубив вина и уняв волнение, осматривала подносы на столе.
Выбрав горшочек, оказавшийся довольно горячим, вывернула его содержимое на широкую серебряную тарелку. Каша с грибами в соусе. Она помнила её неповторимый вкус. От предвкушения в желудке буркнуло. Достав ложечку, отёрла салфеткой, привлекая внимание присутствующих.
Юфрозина с тревогой поглядывала на руки пфальцграфини. Она помнила об опасности, грозящей со стороны этой неугомонной женщины. И вот ведь странно… Что бы с ней ни случилось, всегда выходит из воды сухой.
Наташа видела перед собой другую Юфрозину: с поникшими плечами, тихую, безмолвную, тёмную. Пусть Шамси почитает в её потухших глазах! Что ни говори, а его слова о её беспросветной душе зацепили.
Мужчины пили и ели мало. Напряжение хоть и спало немного, но наэлектризованность воздуха ощущалась остро.
Девушка, быстро насытившись, высматривала на столе что-нибудь сладкое. Пласты кремового творога в глубокой широкой миске и рядом с ней застывшие кусочки жёлтого засахаренного мёда подходили для благой цели как нельзя лучше. Молока бы сюда. Она сглотнула, чуть облизывая губы, ловя на себе взор сидящего напротив мужчины.
Эксиленц, прищурившись и вполуха слушая Дитриха о предстоящей поездке на рудник, наблюдал за ней.
Ирмгард не сводил глаз с лица пфальцграфини.
Юфрозина, выпрямившись и сложив руки на коленях, икнула, скосив глаза на мужа.
Все чего-то ждали. От гостьи.
Не дождётесь. Наташа, оставив затею побаловать себя сладким, вытерла ложку и спрятала её в сумочку.
— Господин барон, — Шамси заложил кинжал в ножны. — Я хочу спуститься в подвал. Буду рад видеть вас своим сопровождающим.
— В подвал? Сейчас? — Дитрих потёр висок, вставая.
— Именно сейчас, — с нажимом подчеркнул дознаватель и обернулся к пфальцграфине: — Жду вас внизу.
Учтиво поклонившись графине, вышел.
Наташа, поблагодарив хозяев за вкусную трапезу, ни на кого не глядя, поспешила уйти. Она не рассчитывала, что абассинец отложит осмотр подвала до утра. Его нетерпение передалось ей. Переодевание не заняло много времени. Юбка-брюки, вязаный свитер, полусапожки, волосы, подобранные под низко повязанный платок, и она, попросив Фиону дождаться её прихода, вышла из комнаты.
Заметив вынырнувшую из темноты и увязавшуюся за ней мальчишескую фигуру, приостановилась:
— Франц, тебе опять наказали присматривать за мной?
— Нет, я сам.
— Не ходи за нами. — Знала, что не послушает. — Королевский дознаватель, как бы ты ни таился, всё равно тебя услышит. Держись подальше.
До полуночи оставалось совсем немного. Замок спал.
Она спускалась по лестнице. Франц не отставал.
— Где живёт Эрна с малышом?
— На втором этаже. Рядом с покоем, где жили вы.
— Одна?
— Нет, за ней смотрит Сюз.
— Дети барона, Кэйти, Кристоф? Они здесь?
