Орудуя кинжальчиком «от Руди» и фирменной ложечкой с янтарём, Наташа довольно щурилась. Вот так! Статус и наличие золота делает здешнюю жизнь максимально удобной и даже приятной. Перед тобой расшаркиваются, заискивают, угождают. Тебя охраняют. Покосилась на Ингваза, трапезничающего в обществе стражников. Расслабившись и сосредоточившись на поглощении пищи, он, тем не менее, профессиональным взглядом бегло охватывал зал таверны, подмечая малейшие движения сидящих за столами и входящих в двери.
Шамси тоже не казался беспечным, изредка бросая короткие оценивающие взоры на посетителей. Отметив, что женщина, сидящая перед ним, посветлела лицом и нежный румянец покрыл её щёки, галантно предложил:
— Может быть, желаете вина или эля? — Проследил за прозрачной крупной каплей, скатившейся по запотевшему боку кувшина.
— Плохая идея. — Девушка отправила в рот ложку фасоли. Натолкнувшись на его непонимание, пояснила: — Хотите узнать о себе много интересного?
— Вы о чём, Вэлэри? — Всё же наполнил её кубок вином.
— Когда я выпью, то становлюсь слишком… эмм… честной, — как бы извиняясь, легко пожала плечами.
— Занятно… — промычал тайный советник, вгрызаясь в сочащуюся жиром ножку утки. Прожевав, запил элем. — Какой же должна быть правда, если её можно сказать, только находясь в подпитии?
— Сногсшибательной, — уверенно заявила пфальцграфиня, вспомнив, чем чаще всего для неё заканчивался праздник души.
Эксиленц потёр подбородок. Зацепив царапину, поморщился и, растирая следы крови на кончиках пальцев, прошептал:
— Дьявол…
— Почему не заживает ваша рана? — Наташа подалась вперёд, присматриваясь: — Мне кажется или она стала ещё больше?
— Да вот сам не пойму, — дёрнул щекой араб. — Может быть дело в том, чья рука её нанесла? — Опустив взор, буркнул: — Лучше бы Ингваз её прижёг.
— Позвольте, — собеседница обидчиво поджала губы, — в моих руках была ваша вещь. Судя по всему не совсем чистая. В рану попала инфекция. А может быть дело в том, что у вас снизился имму… — она замерла на полуслове, расширив глаза. Не так давно ускользающая от понимания и мучившая её мысль неожиданно оформилась окончательно, пугая своей мрачностью. Взглянув на охранника абассинца и оживлённо беседующих между собой законников, она понизила голос: — Мне кажется, я знаю причину… — махнула кинжалом, делая полукруг. — Даже не знаю, как сказать. — Машинально подцепила кусочек пересоленной колбасы, закладывая в рот, жуя и запивая вином.
— Какую причину? — Шамси следил за её ртом, как она, прожевав, чуть облизала блестящие губы и приложила к уголкам рта лоскут ткани. Было в этом что-то необъяснимо приятное, от чего по его телу разлилось тепло.
— Господи, — девушка выпрямила спину, уставившись на ищейку, — я тоже держала эту гадость в руках и после этого у меня воспалились лимфатические узлы. — Отложив кинжал, провела ладонью у основания шеи. — А у вас что с лимфоузлами, господин гехаймрат? — Остановила взгляд на его шее.
От её наполовину непонятных слов и пристального взора у него похолодело внутри:
— Дьявол вас возьми, Вэлэри, — в руке дрогнул кинжал, — какие узлы? О какой гадости вы говорите?
— Ваша табакерка… Мраморная шкатулка… Она ведь там? — качнула указательным пальцем в сторону его груди.
Он ощупал место, где находилось его сокровище:
— Да.
— Уберите оттуда её немедленно, — наклонившись к нему, возбуждённо зашептала пфальцграфиня. — Помните, я говорила вам о пропитанных ядом вещах? Так вот, мне кажется, это как раз тот случай. Я вас нечаянно оцарапала её ребром. Так? Рана не заживает. Яд проник в кровь. После контакта с ней мне тоже стало значительно хуже. Мало того, что вы сами травитесь, травите сына, так и мне уготована смерть благодаря вам?.. Впрочем, — вздохнула она, — думаю, вы успеете убить меня раньше, чем я…
— Ерунда какая-то, — перебил её мужчина, теряясь под внимательным взором зелёных глаз. — Откуда вы знаете, что она…м-м…натёрта?
— Не знаю, но так подумала. Что вам стоит завернуть её в ткань и убрать в мешок? Ваша любимая дорогая игрушка останется при вас. Может, хотите поспорить, что через неделю вы… того? — неторопливо закрестилась, поднимая глаза к потолку.
— Что? Вэлэри, это смешно. — Хмык получился натянутым. Женщина так непринуждённо говорит о смерти?
— Почему же? — Посерьёзнела она. — Вы — охотник за нечистью. Тех, кто не похожи на людей, вы убиваете. Ваш охранник, — наклонила голову в сторону Ингваза, — имеет на коже ожог, явно полученный от такого пришельца. — Ей не нужны были подтверждения своим словам. По тому, как напрягся Шамси и прищурился, она поняла, что на верном пути. — При растерзанных иномирянах были непонятные и от того привлекательные вещи. Вы их несли домой. Возможно, с ними играет ваш сын. Вспомните, случайно у мальчика не ухудшились слух и речь, состояние кожи? А вам известно, что есть эти вещицы на самом деле? — Напирала на ищейку, во все глаза глядящего на неё. — Инопланетное радиоактивное оружие или безобидное украшение? А табакерка? Её намеренно смазали ядом, предположив частый контакт с владельцем? В вашем доме живёт предатель, господин дознаватель.
— Вы думаете?..
— Не знаю, — вздохнула Наташа, — я предложила вам два сценария развития событий. — Ваше дело — прислушаться ко мне или проигнорировать. Но заявляю вам: я не собираюсь умирать ни от инопланетной пыли в вашем доме, ни от мышьяка.
— Хотите сказать, что сможете сбежать от меня? Не выйдет, госпожа Вэлэри, — он наклонился к ней через стол, — я всегда буду рядом. Запомните: или вы останетесь здесь и вылечите моего сына, или мы уйдём за лекарем вместе.
— Угу, — усмехнулась девушка, лишний раз убеждаясь в серьёзности его намерений. — Велите проводить меня на отдых. Я устала. — Не успела она встать, как за её спиной появился Ингваз. Кивнула ему, направившись в проход между столами: — Дам вам мазь. Сначала обработаете рану своего господина крепким вином, затем смажете. Понаблюдаем ещё немного. Не поможет, отрежем голову.
Услышала за спиной, как поперхнулся и закашлялся эксиленц. Так ему и надо.
Камора оказалась вовсе не каморой, а небольшой, но довольно уютной комнатой с двуспальной кроватью и низким столиком у изголовья. У большого кресла, развёрнутого к горящему камину, находился сундук, исполняя роль то ли шкафа, то ли стола. Сейчас на нём стоял «чемодан» путешественницы. Стопка полотенец и кувшин с водой нашлись в углу на скамье. Из-под неё торчала округлая низкая бадейка. Свеча скупо освещала угол неверным светом.
Оценка древнему приюту путников в глазах пфальцграфини поднялась до 2*.
Нащупав в сумочке абсорбент, вспомнила, что его следует принимать за час до еды. А Шамси можно рекомендовать попить молока. Оно нейтрализует и выводит из организма мышьяк.
Упомянутая служанка появилась тотчас. Старательно изобразив книксен и притащив по просьбе госпожи ведро тёплой воды, помогла ей разоблачиться и обмыться.
