– Постой! – меня вдруг осенило. – Это не может быть «кошка», потому что она не смогла бы подбросить письмо в комнату Виктории. Если бы такой человек, как она, оказался бы в квартире Силенской, обязательно что-нибудь пропало бы, а в нашем случае все вещи остались на месте… Давай считать, что в смысле шантажа Александр действует тайно от сестры.
– Ладно, – Жорик жестом остановил меня и почему-то перешел на сухой деловой тон, – разберемся. Первоочередная задача – схватить Саньку с поличным. Ты будешь работать этим самым «поличным».
– Это как?
– Элементарно! Сегодня вечером ты выступишь в роли одинокой барышни, жаждущей романтических объятий.
Окончательно сбив меня с толку, Жорик преспокойненько направился к барной стойке. Вредность вынудила меня сделать как можно более равнодушное лицо. Я безразлично отодвинула край тяжелой гардины и принялась рассматривать прохожих.
– Все обдумала? – мне показалось, что прошла целая вечность, пока Жорик наконец принес кофе и продолжил разговор.
– И не думала даже ничего обдумывать, – полная чувства собственной значимости, отозвалась я. – Потрудись корректно поставить задачу. Что именно я должна буду делать?
На секунду мне показалось, что громкость моего сердцебиения превышает все нормы приличия и перекрикивает звучащую в зале музыку.
– Сегодня вечером ты отправишься в клуб знакомств господина Клюшки, дабы иметь честь пообщаться с нашим Александром. Более того, ты с радостью согласишься поехать с ним за город и, якобы распив там бутылку шампанского со снотворным, позволишь ему снять с себя все драгоценности.
– Как это «якобы распив»? – зачарованно спросила я.
«Вот оно! Настоящее приключение! С благородной целью, с риском, с возможностью по-настоящему проявить себя!» – счастливо причитала худшая половина меня. Вторая половина выражалась грубо и нецензурно, вопила что-то о детстве, играющем в местах, для этого не предназначенных, о времени, убитом безжалостно в упор, а также о других минусах готовящегося мероприятия. Как всякий нормальный индивидуум, я слушала ту половину себя, которая говорила приятные вещи.
– Не переживай, снотворное в бутылки Александра всегда подмешивала «кошка». На этот раз она этого не сделает.
– Сомнительное поручительство, – нахмурилась я. Потом вспомнила о собственном мужестве и делано бодро пробормотала: – Ладно. Рожденный ползать – разбиться не может. Не думаю, что мне на роду написано отравиться снотворным. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
– И наоборот, – добавил Собаневский.
Я от души расхохоталась. Удивительно, как удачная шутка может изменить отношения между людьми. Бывший опер уже не казался мне бесчувственным и жестоким. Странно, но между мной и Жориком потихоньку воссоздавалась дружеская атмосфера. Хорошо, когда у людей общие задачи. Я сообразила, что мне такие отношения вполне выгодны, и решила поддерживать их в дальнейшем.
– А Александр захочет со мной общаться?
– Опять же угнетаемая братом Валерия выступит в роли прекрасной феи. Едва ты переступишь порог клуба, она моментально позвонит Александру и сообщит, что пришла отвечающая всем его требованиям «жертва».
– Каким таким требованиям? – подозрительно прищурилась я.
– Ну уж уровень интеллекта и личностные качества его явно не интересуют, – Жорик подмигнул. – Договоримся с Силенской, приоденем тебя, нацепим дорогих побрякушек. Кроме того, Лера скажет, что видела у Клюшки досье на тебя и знает, что ты крайне дорожишь своей репутацией.
– Стоп! – здравая часть меня кое-как нашла достойный аргумент. – Сначала Санька звонит мне с угрозами, зная, что я взялась помогать Силенской, а потом принимает меня за богатую незнакомку, ищущую жениха в клубе знакомств? Он что, совсем идиот?
– Говори уже напрямую, что думаешь, – усмехнулся Жорик. – Ты хотела сказать это про меня, да? Нет, он не идиот, и я тоже. Прежде чем предложить этот план, я обсудил его с «кошкой». Лера уверена, что Санька не знает тебя в лицо. Представишься другим именем, сыграешь роль. Ну да, придется немного изменить голос. Справишься?
– Все это звучит логично, – я все еще пыталась разобраться в вводных данных. – Но я никак не могу понять зачем. Почему бы тебе просто не узнать у «кошки», где можно найти преступника, и не схватить его?
Авантюрная часть меня всерьез опасалась, что я подкидываю сейчас отличную идею. Жорик вполне мог принять ее и немедленно лишить меня возможности совершить подвиг.
– А толку?! – судя по выражению лица Жорика, я проявляла чудеса глупости. – Привлекать-то его не за что! А «кошка» давать официальные показания против него боится, причем небезосновательно. Вдруг за брата вступится кто-нибудь из сильных мира сего и его не посадят?
– А твои методы убеждения на что? – я покосилась на карман Жорика, в котором, как выяснилось ранее, он таскал наручники. – Не можешь, что ли, поймать этого Александра да признание из него сам вытянуть?
– Не могу, – честно признался Жорик. – Клюшка и Лера – народ невежественный. О том, что подобное мое поведение противозаконно, они не задумываются. А Санька – человек бывалый, с ним по всем правилам действовать нужно. Эх, не были бы бабы такими трусливыми… – тяжело вздохнул Жорик.
Я моментально поклялась себе, что во имя чести всех женщин буду теперь делать вид, что вообще ничего не боюсь.
– Ни одна из потерпевших, – объяснил причину своей скорби бывший опер, – не согласится дать показания. Все побоятся признать, что посещали клуб знакомств. Все они – женщины порядочные.
– А я, значит, нет?!
– А кто говорил, что не слывет «семейной и порядочной» и репутацией своей не дорожит? – ехидно напомнил опер.
Вот те раз! И ничего не попишешь.
– То есть ты хочешь, чтобы я позволила ему обокрасть меня и потом написала заявление в полицию?
– Именно, – подтвердил Жорик. – Ты не бойся. Я с собой возьму одного хлопца – он действующий опер. В смысле в органах он и по сей день работает. Мы с ним этого Александра сразу после совершения ограбления возьмем. И доказательства все на месте, и ты цела, и преступник пойман. А потом уже и о шантаже потолкуем. И о напарнике. Когда вина уже доказана, для выяснения подробностей можно обрабатывать преступника любыми методами, – Жорик многозначительно вскинул брови. – Думаю, Виктории больше не придется беспокоиться.
От последних фраз мне стало заметно не по себе.
– Будем считать, что сам ты – человек не жестокий, просто работа у тебя такая, – прошептала я вдруг осипшим голосом.
Жорик утвердительно кивнул, даже не попытавшись оправдаться. Я никак не могла определиться со своим отношением к Георгию. С одной стороны – еще неизвестно, кто хуже – обворовывающий богатых дур Санька (дамы другого рода с посторонним мужиком в лес не поедут) или Жорик, «обрабатывающий любыми методами» всех, от кого требуются показания.
