— Не волнуйтесь, Ваше Величество, я позабочусь о нашей гостье, — Мета слегка склонила голову, высказывая почтение, а после добавила: — Буду беречь ваше сокровище и не позволю придворным украсть ее у вас.
Эйден, ни Розалинда не ожидали подобных речей от королевы Эйшеллии. Как и ее подданные, она казалось холодной внешне и не стремилась к многословию. Но, похоже, внутренняя страстность этой женщины могла соперничать лишь с ее красотой. Высокая, изящно сложенная Мета походила на статую изо льда: светлые волосы и нежно-голубые глаза; тонкая, чуть ли не прозрачная кожа. Хрупкая и в тоже время крепкая.
— В таком случае, мне не о чем беспокоиться, — Эйден галантно поклонился обеим дамам и удалился, прихватив с собой Ралфа.
Розалинда слегка занервничала, оставшись единственной чужестранкой за столом. Но серьезные дела в мире мужчин принято обсуждать без участия жен и помощниц. Будь они даже королевами.
— Я верю, что настанет время, и женщинам позволят участвовать в переговорах наравне с их мужьями, — объявила Мета не страшась, что ее услышат. — Смешно сказать, Адалард с удовольствием делится новостями и спрашивает совета наедине, но при своих министрах и посторонних и словом не обмолвится.
Розадинда все больше проникалась симпатией к королеве Эйшеллии — прямолинейной и открытой. А потому позволила себе замечание:
— Не могу с вами не согласиться. Но вода, как известно, обтачивает камни, и женщины, подобно ей, могут направлять своих мужей и сглаживать острые углы их характеров.
— Вы несказанно умны! — восхитилась Мета. — Вот теперь я верю, что вы сумели обхитрить отряд наших магов и остановить бронированный поезд чуть ли не в одиночку.
Розалинда залилась румянцем. Так странно и неожиданно слышать такое из уст побежденной королевы. Впрочем, и Адалард, и его супруга вели себя вовсе не как проигравшие. Мудрые правители, они смогли вовремя остановиться и пойти на уступки. И вправе гордиться своим решением.
— Это любовь сделала меня сильной и наделила неисчерпаемой энергией, — уверенно заявила Розалинда. — После пяти лет неудачного замужества во мне пробудились новые дары Богини, те, о которых я прежде и не подозревала.
Мета смотрела на эту молодую леди и не могла поверить, что в столь хрупком теле содержится такой мощный дух.
— Вы истинное дитя Пресветлой, — восхитилась королева Эйшеллии, — не удивительно, что Шилдания стала сильнее, заполучив такого союзника. Но ваш муж… ваш бывший муж — я слышала, он имел отношение к некромагам. Так ли это?
Розалинде меньше всего хотелось омрачать прекрасно начавшийся день разговорами об Асторе, но отказать Мете в любезности она не решилась. К тому же эйшеллка наверняка знала о некромагии не понаслышке и могла объяснить многое.
Выслушав печальную повесть гостьи, Мета поделилась и своей историей. Рассказала о Керте, своем первенце, отринувшим свет.
— Не нахожу слов, чтобы выразить Вам мое сочувствие, — сникла Розалинда. — Я не была привязана к Астору всем сердцем, и все же ужаснулась, узнав, к чему привела его тяга к некромагии. Не представляю, что бы стало со мной, если на его месте оказался мой первенец. Для матери нет ничего трагичнее, чем потерять дитя. Да еще и при таких обстоятельствах.
Прекрасные глаза Меты наполнились слезами, как хрустальные бокалы игристым вином. Голос стал более глухим, полным неприкрытой скорби.
— Мы с Адалардом до последнего надеялись, что Керта можно спасти, — проговорила она на одном выдохе. — Искали его, пытались отвоевать горы Гланселя, чтобы шилданцы не обнаружили морион первыми. В итоге потеряли и сына, и королевскую честь. Столько людей погибло из-за нашей несговорчивости и самонадеянности.
Розалинда сжала ладонь Меты в своей и, не отрывая взгляда от ее печального лица, тепло возразила:
— Все это в прошлом, теперь появился шанс исправить прежние ошибки и навсегда оградить народы трех королевств от пагубного воздействия некромагии.
— Победить Беала не так легко, — покачала головой Мета. — Своих слуг он не отпускает даже после их смерти.
От того, с каким ужасом произнесла королева Эйшеллии незнакомое имя демона, Розалинда почувствовала, как холодок пробежал по ее спине.
— Кто такой Беал? — осторожно спросила она. — Он имеет какое-то отношение к найденному в горах мориону?
Пока короли обсуждали взаимовыгодный союз, их королевы толковали о демоне, ставшем главной причиной войны и страшной чумы, унесших жизни многих магов.
— Теперь для меня самое важное — оградить своих младших детей от зова темного демона, — поделилась сокровенным Мета. — Как сильные маги и наследники престола Эйшеллии они больше всех остальных подвержены риску. Что если и в них проснется кровь предков-некромагов. Я не переживу этого…
— Верить в лучшее нужно всегда, — попыталась вразумить ее Розалинда, — в этом я убедилась на собственном опыте. Ваши сыновья не обязаны повторить печальную участь брата. У Вас и Адаларда впереди много лет, чтобы научить их благородству и привить им тягу к свету.
— Вы так добры, — смягчилась Мета, незаметно смахивая слезинки с лица. — Хотите, я покажу вам своих малышей?
— Сочту за честь, — возрадовалась Розалинда.
Говаривали, будто королева Эйшеллии так печется о своих сыновьях, что не подпускает к ним никого. А нянек и гувернанток выбирает с такой тщательностью, так строго за ними следит… Один косой взгляд, неуместное слово — и их отстраняют от мальчиков-принцев.
Дирк и Витольд были так похожи внешне, но отличались характерами, как солнце от луны. Оба высокие, как все эшелльцы, крепкие и сильные, как молодые дубки. От отца им достались темные волосы и пронзительные, напоминавшие небо в разгар шторма, глаза. Светлая кожа и тонкие губы — это уже наследство от матери.
Когда Розалинда вошла в детскую, мальчики играли. Но в то время как Дирк командовал армией оловянных солдатиков, его брат Витольд читал книгу. Он был настолько увлечен, что не заметил, как всполошились няньки, завидев королеву.
— Признаться, меня печалит его пристрастие, — поделилась Мета. — Керт тоже любил читать…
— Вы напрасно волнуетесь, — Розалинда вступилась за мальчика. — Важно не само пристрастие к чтению, а выбор книг.
Она посмотрела на многочисленные тома, разложенные на столе возле Витольда. Многие из этих книг были ей знакомы и не имели и намека на некромагию.
А вот занятие Дирка, напротив, заставило ее насторожиться. Повинуясь сильной магии движения, оловянные солдатики послушно шли в наступление, раня противников слишком острыми для игрушечных штыками.
— Кто из них старший? — вежливо осведомилась Розалинда, отводя взгляд от играющих мальчишек.
— Он, — Мета взмахом руки указала на Дирка. — Родился всего на пять минут раньше брата.
По просьбе королевы-матери оба мальчика представились высокой гостье и обменялись с ней приветственными фразами. Несмотря на то, что им обоим было чуть больше пяти, разговаривали и вели себя они как настоящие принцы.
