В Капуле я пробыла довольно долго и, вроде бы, успела привыкнуть ко всему. Но вот к встрече с животинкой Маэ оказалась не готова. Причина банальна: тлушки в моем подсознании рифмовались с телушками — милыми моему русскому сердцу коровками.
И никак не ожидала я увидеть вместо них десяток неповоротливых зеленоватых созданий с округлыми телами, коротенькими усиками и хоботками. А еще у этих препротивных мохнатых созданий на задней части имелись трубочки, похожие на хвостики.
— Не стой, как бревно!.. — окрик свекрови вывел меня из той прострации, в которую я погрузилась, увидев вместо коров тлю. Огромную такую, противную до омерзения тлю, размером с крупную кошку. — Ставь ведро и отходи, иначе засосут до смерти!
Я подпрыгнула на месте и, как истинный Брюс Ли, ткнула пяткой в морду настойчивой тлушке, пытавшейся пристроить к моей пятой точке свой хоботок. Тоже мне, нашла лопушок. Нет, оно и понятно — сочно и наверняка вкусно, но зоофилией я не страдаю, не обессудьте.
Обиженная животинка гнусаво замычала, но ткнула хоботок в ведро и принялась усердно хлюпать. Вскоре к ужину присоединились и остальные тлушки.
В то время, пока прожорливые твари с усердием пылесосов поглощали варево, Маэ их доила. Точнее — гладила по мохнатым спинам и подставляла пустое ведерко им под задние трубочки. Глядя на то, как сосуд свекрови постепенно наполняется, я испытала нечто среднее между восхищением и неприязнью. Но любовь к восхитительному молоку все же поборола отвращение к самим тлушкам.
— Хочешь попробовать? — Маэ пригласила меня поучаствовать в сборе молока. — Тащи сюда свои кувшины.
Совместный труд объединил меня со свекровью не хуже, чем выпитая на двоих бутылка виски. Маэ постепенно забыла о недавнем разговоре и снова стала жизнерадостной и разговорчивой. А я изо всех сил старалась ей угодить и не затрагивать опасных тем.
В итоге расстались мы, только когда солнце Капулы стало клониться к закату. Маэ вручила мне сбор противозачаточных трав и рассказала, как правильно его принимать. Я упаковала подарок в котму, поставила в тележку кувшины с молоком и, тепло попрощавшись со свекровью, направилась в обратный путь. Мне не терпелось опробовать в деле чудодейственные травки свекрови и наконец-то позволить Филу ни в чем себе не отказывать.
За время пути я успела почувствовать себя Красной Шапочкой, успешно побывавшей в логове волка, но струсившей, едва оказавшись в темном лесу. Байки о местных бабайках пугали меня сильнее, чем предыдущая встреча со свекровью. Нет, я никого конкретного не боялась. Скорее опасалась, что тот, кого я не боялась, все же настигнет меня за очередным деревом и сожрет.
Как итог, до дома я добралась раза в три быстрее, чем шла к свекрови. Правда, по дороге расплескала половину молока и обматерила все кривые деревья, чьи тени настойчиво походили на животных. А таковых в лесу Капулы было о-очень много. Так что мой запас ругательств существенно обогатился новыми, неслыханными раньше эпитетами и междометиями.
В жилище меня ждал незажженный очаг и полная темнота. Пришлось вспомнить выдуманные совсем недавно ругательства, но теперь уже отнести их на свой счет. Неправильная я варварка, непредусмотрительная и ленивая. Надо же, умотала в гости и позабыла подкинуть дров в огонь.
Пока я разбиралась с очагом, готовила и пила выданный свекровью настой, Капула успела полностью погрузиться во тьму. Так тоскливо и пусто было в доме без хозяина. Вот уж не думала, что так быстро заскучаю по Филу.
«Мы не скучаем, мы переживаем», — возразила моя внутренняя дикарка. Заставила меня накинуть на плечи шкуру, откинуть полог жилища и уставиться в ночь. Пришла пора, как настоящей жене охотника, освоить синдром Хатико.
Фил явился только под утро, когда сумрак, как ночной хищник, стал отползать, испуганный первыми лучами рассвета. Мой герой с гордым видом орлана восседал на Унитазике и придерживал одной рукой пойманную добычу. Огромного крыса, с длинной и густой белой шерстью.
Наверное, мне следовало испытать радость от того, что муж прислушался к моим пожеланиям. Но в тот миг я была на него так зла, что не сразу сумела оценить масштаб подношения.
— Где ты был всю ночь? — набросилась на мужа.
Глупый вопрос — но он первый и единственный, который пришел мне в голову. Бессонная ночь, полная тревожных предчувствий, не прошла даром. Я была так зла, что, кажется, могла врукопашную сразиться с самой Калки. Как жаль, что в этом мире не водилось скалок. Уж я бы показала муженьку, где тараканы зимуют. Ушел, понимаешь, на всю ночь в неизвестном направлении и заставил меня переживать.
— Я тоже рад видеть тебя живой и невредимой, — пошутил Фил.
Спрыгнул с «боевого коня» и размашистым шагом направился ко мне. Он выглядел таким притягательным и сексапильным, что мне захотелось немедленно стащить с него дурацкую котеку и заняться любовью. Прямо на пороге собственного жилища. Вся моя злость и все мое негодование разбились в прах, стоило мужу обнять меня за талию.
Мои руки, независимо от воли рассудка, взметнулись и обхватили мощную шею Фила. Губы раскрылись под требовательным напором его языка. Я вся дрожала от страсти и нетерпения. Прильнула к сильной груди мужа и блаженно прикрыла глаза.
Поцелуй мужа воспламенял все мои чувства. Его прикосновения взбудоражили мою внутреннюю дикарку и заставили ее пританцовывать от радости.
— Беспокоилась, — заверила я Фила, на секунду оторвавшись от его губ. — Пожалуйста, не оставляй меня больше на ночь одну.
— Обещаю, недостаток моего внимания возмещу тебе сполна, — хрипло прошептал Фил.
С моей талии его ладони перекочевали на ягодицы, прошлись по пояснице, изгоняя из моего тела скопившееся за ночь напряжение. Я непроизвольно выгнула спину и потерлась бедрами о пах мужа. Почувствовала себя полностью открытой для его ласк.
— Не хочешь посмотреть на мою добычу? — пробормотал Фил. Ему, как настоящему мужчине, хотелось похвастаться заслугами. — Из этого крыса выйдет прекрасная белая шуба. Как ты и мечтала.
Я бросила взгляд на Унитазика и улыбнулась.
— Спасибо, это прекрасный подарок. Но знаешь, сейчас мне хочется вовсе не нарядов.
— А чего же? — Фил сделал вид, что не понимает моих непрозрачных намеков.
Я наклонилась вперед и кончиком языка обвела контуры его губ. Опустила ладони на его сильную грудь и шепнула:
— Тебя…
Фил протянул руку и погладил мою грудь, обвел подушечкой указательного пальца контур соска. К чему слова, если свое согласие он мог высказать делом.
Я завелась от одной только мысли о предстоящей близости. Потянулась к котеке и суетливыми движениями стянула ее с мужа. Теперь ничто не мешало мне наслаждаться возбужденным членом, позволить своему дерзкому пальчику пройтись по нему вверх-вниз, осторожно и ласково обвести контуры головки. В ответ на мои движения Фил издал необыкновенно томное рычание. Он скучал по мне не меньше, чем я по нему. В его глазах загорелась страсть — дикая и неуемная.
