Пока люди радовались открытию и восхищались щедрой природой, из лесного массива боязливо выглянули удивленные звери. Охотники тут же взялись за копья и ринулись за добычей. Но Оним остановил их:
— Сначала доберемся до храма, а уже после займемся насущным.
После всего случившегося варвары не особенно доверяли жрецам, а потому покосились на Калки.
— Оним прав, — ответила я за «богиню», — убедимся, что мир полностью очистился, а после устроим настоящую пирушку. От себя могу пообещать неистовые танцы в честь возрожденной Аланты. С бубном и песнями.
Мое заявление заставило варваров захлопать в ладоши, свергнутых жрецов — недовольно поморщиться, а Фила — насупиться.
— Не ревнуй, — заявила я мужу. — Скромной быть не клянусь, но и развратничать не стану. Если ты, конечно, пообещаешь станцевать со мной в паре.
Фил недовольно рыкнул, но согласился. Вот с него и начну приобщать мужской пол к прекрасному. А то, понимаешь, несправедливо выходит: женщины танцуют, а мужчины нет. Пора исправлять ситуацию.
Отдохнув и перекусив, мы вновь отправились в путь. Процессия с Калки во главе много часов блуждала по незнакомой и интригующей местности. Варвары не переставали удивляться непривычному для них миру и, пожалуй, немного побаивались. Совсем как я, когда впервые попала в Капулу.
Чем дальше мы отходили от купола, тем чаще на нашем пути стали попадаться остовы древних строений, нерабочие механизмы, полуразрушенные мосты и насыпи. Все говорило о том, что некогда Аланта была высокоразвитой и цивилизованной.
Даже сейчас, занесенная землей, пеплом, поросшая травой и кустарниками, она будоражила воображение. Наталкивала на мысли о пришельцах из далеких галактик, научной фантастике и великих достижениях в разных областях науки.
Многие дома, на поверку, все еще могли оказаться пригодными для жилья. А если как следует покопаться в «начинке», то и починить технику — задача вполне выполнимая. Во мне проснулся настоящий исследователь, но с осмотром достопримечательностей пришлось повременить. Я не имела права отвлекаться, пока не обследовала гору Палип и ее окрестности.
Ближе к вечеру мы все же отыскали нужное место. Факелы в руках стражников высветили нагромождение крупных камней — непривычно белых, похожих на мрамор. От величественной горы Палип остались жалкие руины. Выданный мне жрецом дозиметр — пусть непривычной модели, но все же вполне рабочий — подтвердил мои догадки. Уровень радиации в Аланте пришел в норму.
— Видишь, Кесо не мог перенестись в другой мир, — жестоко поведал мне Нер. — Великая Матерь погибла.
— Не хотелось бы тебя огорчать, но иного мне не остается, — возразила я. — Посмотри, там, кажется, есть проход.
Среди огромных валунов действительно зиял темный провал, похожий на нору довольно крупного лиса. Не иначе как сам Кесо и прорыл этот туннель в надежде найти проход межу мирами. И он таки его нашел — это я знала точно.
Фил выхватил у стоящего рядом стражника факел и первым метнулся к «норе». Осветил ее нутро и выкрикнул:
— Лаз широкий, мы вполне сможем пройти.
Но остальные варвары не спешили забираться в груду камней. По многовековой традиции, они принялись разводить костры и опасливо озираться, страшась ночных хищников.
Я направилась к мужу.
— Кто еще с нами? — выкрикнула в толпу.
На опасное приключение отважилась Маэ и еще несколько бесстрашных варваров. Остальные предпочли отсидеться в сторонке.
— Мы тоже не горим желанием туда лезть, — ответил за всех жрецов Нер.
— Нет, вы пойдете обязательно! — пришлось мне вмешаться. — Я не настолько наивна, чтобы оставить вас без присмотра.
— Ты должен там побывать, — позвал Нера Оним. — Это наша святая обязанность.
Под натиском троих товарищей старший жрец сдался и уныло поплелся к провалу.
Кесо потрудился на славу. Это даже удивительно, как человек в одиночку сумел проделать такой проход. Фил может гордиться отцом — он великий жрец. Истинный хранитель наследия предков.
Чем ниже мы спускались, тем шире становился туннель. И вскоре мы вышли к винтовой лестнице, уходящей глубоко вниз. Появилось ощущение, что гору, словно огромный гвоздь, будто вбили в землю. Но при этом совершенно не повредили. Не иначе как духи предков хранили это место.
Спустившись, мы оказались в просторной зале, стены которой сияли и переливались, как тысячи звезд. От непривычно яркого освещения нам резало глаза. И Нер не преминул этим воспользоваться. Он рванул назад, но Фил успел схватить его вовремя.
— Куда это ты собрался? — строгости и решительности моему мужу не занимать. — Такое пропустить нельзя.
— Смотрите!.. — Маэ указала вперед и первой упала на колени.
Напротив нас находилось огромное каменное изваяние — женщина, удивительно похожая на Калки. Рядом с ней, поблескивая кристаллическим покрытием, располагался огромный монитор.
Как завороженная, я подошла к статуе. На ее груди, в том месте, где у людей расположено сердце, виднелась замочная скважина. Ключ моментально оказался у меня в руке. Легкое движение — и он, как нож в масло, вошел в углубление.
В груди Великой Матери что-то булькнуло. Экран замигал разноцветными огнями. Перемещая ладонь по поверхности монитора, я просматривала «локации».
Нужный мне мир отыскался почти сразу. Я ткнула в изображение пальцем, и оно разрослось на весь экран.
— Кесо!.. — это Маэ бросилась к экрану.
«Телевизор» отчетливо показывал картинку: Василий, таксист из моего мира, чинил в гараже машину. И помогал ему, как ни странно, мой свекор. Похоже, Кесо заинтересовала техника нового мира.
— Кесо!!! — взвыла Маэ. — Иди к нам, любимый!
— Он тебя не слышит, — предупредила я.
— И никогда не вернется? — Маэ вздрогнула. Второй раз потерять мужа она была не в силах.
— Ну, почему же?.. — я улыбнулась и подмигнула свекрови.
Замахнулась и забросила ключ в свой мир. Точно под ноги Кесо.
Тот подпрыгнул от неожиданности. Потом поднял ключ и непонимающе заозирался по сторонам. Что-то быстро-быстро проговорил Василию (к сожалению, «телевизор» звук не транслировал).
Пожав Василию руку, Кесо засунул ключ в рот и блаженно прикрыл глаза.
А уже через секунду он нежился в объятиях Маэ. Я была за них так счастлива, что чуть не пустила слезу.
— Варя, — Фил неслышно подкрался сзади.
— Да?.. — я обернулась и заметила, что лицо у моего мужа стало бледным и расстроенным. — Что случилось?
— Ты вернешься?.. — впервые за все время нашего знакомства я слышала неуверенность в голосе Фила. — Молока осталось ровно на один переход.
Неужели он настолько сильно меня любит? Мой взгляд скользнул по его статной фигуре, на несколько секунд задержался на воинственной котеке, скрывавшей под собой настоящее сокровище. Такого мужчину бросит только полная идиотка. Нет, я, конечно полная, но не идиотка.
