В комнате шумно работали вытяжки, и их звук немного раздражал. Поежившись, как от холода, я наугад взяла одну из папок и раскрыла. Всего две фотографии одного места. На первой — пустынная улица, одинокий фонарь и кирпичная стена довольно старого здания. На второй — искореженный автомобиль, врезавшийся в препятствие. Нет, Сандро не смаковал смерть водителя и, похоже, снимал с довольно большого расстояния. Но все же это изображение заставило меня внутренне содрогнуться. От него словно веяло холодом, оно приковывало к себе взгляд и наводило на нехорошие мысли о тщетности бытия.
Фотоснимки казались очень старыми, затертыми. Их покрывали круглые пятна, похожие на снежинки или капли влаги, упавшие на объектив во время съемки. И мерещился налет белесой плесени…
На оборотных сторонах фотографий стояли даты: первая была сделана за три дня до произошедшей катастрофы. Мне стало не по себе: неужели Сандро, зная о том, что должно случиться, просто ждет? Неужели ему никогда не хотелось помочь бедолагам, которые должны погибнуть?
— А может, ты и правда чудовище… — произнесла я вслух. — Сандро Бруни… Цербер!..
И удивилась тому, как сильно дрожал голос. Страх стальными тисками сковал сердце. Стало трудно дышать, точно воздух наполнился крошечными кристалликами льда, и они больно ранили легкие при каждом вдохе.
Я все же поддалась панике. Стремясь поскорее найти нужные снимки, я одну за другой раскрывала папки, но от этого мне становилось только хуже.
Гул вытяжек стал сильнее. Теперь к общему шуму добавилось странное перешептывание, потрескивание и шуршание. Точно кто-то невидимый прогонял меня из убежища Сандро.
— Да-да, вы правы, мне лучше уйти, — согласилась я, обращаясь неизвестно к кому.
Но постороннее присутствие ощущалось крайне сильно. Меня ощупывали, толкали в спину едва заметными прикосновениями. И одновременно изучали, будто проверяя на устойчивость. Возможно, пытались сказать нечто важное, но я не хотела этого слышать.
Метнулась к выходу. Но только лишь для того, чтобы обеими ладонями упереться в закрытую дверь.
Слезы брызнули у меня из глаз. Непослушными пальцами я принялась набрать код, но дверь и не думала открываться.
— Нет, не может этого быть! — крик сорвался с моих губ, но не смог заглушить нарастающего рокота «друзей» фотографа.
Я пять раз набрала код, прежде чем осознала простую истину. Изнутри замок открывался другим кодом. Сандро все предусмотрел. А я нет.
Зажав уши руками, метнулась к полкам. Доставала фотографии из папок и рвала их — все, что попадались под руку. Казалось, не остановлюсь, пока не уничтожу их все.
Недовольный рокот превратился в рев, но я не могла остановиться. В меня словно дьявол вселился. Голова шла кругом, перед глазами плясали черные точки, еще секунда — и упаду в обморок. Или сойду с ума от злости и бешенства.
Такой меня и застал Сандро. Как вихрь, ворвался он в кабинет, схватил в охапку и потащил прочь. А я брыкалась и исторгала ругательства, такого со мной еще никогда не было. Я не понимала, что творю. Но искореженный разум приказывал немедленно продолжить начатое, не останавливаться, пока последняя фотография не превратится в труху.
— Что они сделали тебе?! — кричал Сандро. — Зачем ты вообще влезла туда! Я же предупреждал этого не делать… Мадонна! Ты только посмотри на себя!
Он подтащил меня к огромному зеркалу, но я не хотела в него смотреться. Извернулась и укусила Сандро за плечо.
Мужчина перехватил мои руки, плотно прижал их к моему телу. И все же поставил меня перед зеркалом, не позволяя отводить взгляд.
И я испугалась собственного отражения. Из зеркальной глади смотрела сумасшедшая: с блуждающим взглядом, бледными щеками и дрожащими губами.
— Нет! Это не я… не хочу!
Слезы хлынули у меня из глаз, и наваждение спало. Я стала просто испуганной девчонкой, нарушившей обещание. Шум в ушах прекратился, дыхание восстановилось.
— Прости… — прошептала я и стала оседать. Ноги стали как ватные и не могли удержать вес тела. — Спасибо, что спас.
Сандро не ответил, но подхватил меня на руки и отнес в мою комнату. Бережно уложил на кровать.
— Как только ты придешь в себя, отвезу тебя в город, — распорядился он. Поднял камеру, сделал снимок. — Не хочу подвергать тебя опасности.
Сообщив свое решение, он ушел, оставив меня одну. Оставалось только обессиленно откинуться на подушку и закрыть глаза. Хотелось разрыдаться, но запас слез иссяк. Вот так одним необдуманным поступком я лишилась возможности выполнить задание. Да, наверное, и самой работы лишилась — Николаич не станет доверять серьезные дела такой рохле. Так и проведу остаток жизни в архиве, задыхаясь от пыли и неисполнившихся надежд.
Но больше всего удручало даже не это. Я не хотела расставаться с Сандро. Еще больше не хотела, чтобы он запомнил меня как обманщицу и истеричку.
«Вот что мне мешало как следует разговорить Сандро, прежде чем лезть в его кабинет, — ругала я себя. — И что это за чертовы слуховые галлюцинации?»
Ответ напрашивался сам собой: тайну фотографий я так и не узнаю. Сандро больше не доверяет мне и не станет делиться сокровенным. Скорее всего, он и видеть меня больше не захочет.
Но он пришел через несколько часов. Принес поднос с ужином и присел рядом на стул. Положил руки на камеру, потупил взгляд.
— Ешь, тебе понадобится много сил для восстановления.
К этому моменту я успела окончательно прийти в себя. И проголодаться. Но прежде чем наброситься на тушеные овощи и рыбу, решила испытать удачу. И попробовала помириться.
— Ты больше не будешь меня фотографировать? — полным вины голосом спросила у Сандро. — После того как увидел меня такой… некрасивой….
Подействовало. Он сделал новый снимок и, глядя через объектив, проговорил:
— Ты держалась молодцом. Поверь, твоя реакция не самая худшая из всех, что можно предположить. Это я должен был догадаться, что женское любопытство проявится особенно сильно. И предупредить о том, что изнутри мой кабинет запирается на другой код. Одного не могу понять: за что ты так возненавидела снимки?
Настала моя очередь потупить взгляд.
— Мне не хотелось, чтобы ты уделял им столько времени, — уклончиво отозвалась я и бросила на Сандро быстрый взгляд. — Эти фотографии плохо влияют не только на моделей, но и на тебя самого. Никакие они тебе не друзья.
На лице Сандро отобразилось безмерное удивление.
— Хочешь сказать, что пыталась мне помочь? Ты…
Он замолчал, словно не в силах произнести следующую фразу.
«Да, я в тебя влюбилась!» — чуть не крикнула я и зажала рот ладонью. Стало стыдно и страшно. Страшно стыдно за то, что не могу признаться. За то, что слишком боюсь, что не примет и оттолкнет…
