«Пусть лучше считает меня безумцем, чем думает, будто я ее бросаю только из-за прихоти, — рассудил он. — Как она может довериться мне, если я ей не доверяю?..»
И он поведал ей все, позволяя словам литься свободным потоком. Воспоминания, так тщательно спрятанные в глубине памяти, оживали и заставляли сердце омываться кровью. Но это была малая расплата за то недолгое счастье, что подарила ему Надежда.
Глава 17
Надежда
— Их называют плазмоидами или орбами, считая шарообразными сгустками энергии, — пустился в объяснения Сандро. — Но мне на собственном примере пришлось убедиться, что они — это нечто иное. Представители другого измерения, обладающие разумом и мышлением, во многом отличающимся от нашего. Они спокойно живут среди нас, но иногда вступают в контакты и оказывают определенное воздействие.
Я не знала, что и думать. С одной стороны, речь Сандро звучала как монолог сумасшедшего. Все эти разговоры об инопланетянах, потусторонних силах или как их там… шарах из другого измерения. Но с другой — я и сама замечала многие странности на вилле. И это не было галлюцинациями.
— Они питаются энергией, перерабатывают ее, хотя могут и поделиться ей с людьми, — продолжил Сандро. — Их приманивают места с отрицательной энергетикой и люди, обладающие особым даром. Так было и со мной. Когда я сделал первые снимки, вспышка камеры приманила их. Они прошли через меня, помогли собраться с силами и приняли как своего. И теперь я следую за ними. Только их свет помогает мне избавиться от страха и видеть — видеть мир через их призму. Они мои проводники, мои друзья…
— Это из-за них ломается аппаратура? — догадалась я. — Их присутствие оказывает влияние на близких тебе людей?
Сандро шумно выдохнул, точно собирался выпить водки, и повесил голову. Обеими руками ухватился за мою ладонь, ища поддержки и понимания.
— Да, ты права. Их постоянное присутствие не меняет человека, но заставляет проявляться черты характера, доселе дремавшие в нем. Мало кто выдерживает эти изменения.
— Ты хочешь сказать, что ты специально приманиваешь их? — вздрогнула я. — Чтобы с их помощью видеть?
— Мне приходится, — сообщил он. — Вспышка фотокамеры призывает их, помогает мне установить с ними контакт. В противном случае я вновь становлюсь слепым. И это пугает меня больше, чем необходимость бывать на местах трагедий.
Я вздрогнула. Вот мы и подошли к самому интересному. Осталось чуть-чуть «надавить», и он раскроет свою тайну.
— Ты прежде упоминал о каком-то договоре, — осторожно напомнила я. — Это они, светящиеся шары, вынуждают тебя фотографировать места трагедий?
— Да, я следую за ними, чтобы не утратить связь, — кивнул Сандро. — Вначале пытался помочь, предотвратить катастрофу. Но они наглядно показали, что мое вмешательство может сделать только хуже. К тому же, стоит мне подойти ближе, как зрение пропадает. Так орбы охраняют свою территорию.
— Ты сказал, что они питаются энергией, — принялась рассуждать я. — Так не может ли статься, что именно они и создают опасные ситуации? Не в них ли кроется причина трагедий?
Сказала и замерла в ожидании. Больше всего на свете боялась услышать подтверждение своей догадки. Неужели Сандро променял одну банду на другую — более жестокую и беспощадную?
— В наше время точно никто не может сказать, кто они и что из себя представляют, — начал он. — Одни полагают, будто это души умерших. Другие — что представители цивилизации, живущей на Солнце. Третьи — что это демоны, прорвавшиеся в наш мир…
— А кто они для тебя? — настаивала я. — Почему другие люди так плохо реагируют на их присутствие?
— Они разные, но в то же время являются единым целым. Одни больше походят на ангелов, что хотят помочь. Другие злобны и коварны. И только от самих людей зависит, кого из них они примут. Мне же выпала особая «честь» — быть наблюдателем. Думаю, мои отрицательные эмоции — для них вкусная пища. Изо дня в день я вижу трагедии и не могу вмешаться. И это — мое проклятие и расплата за прежние грехи. Постоянное чувство вины гложет меня изнутри. И такой судьбы я не пожелал бы никому, даже врагу.
Мне стало так обидно за Сандро, так жаль его. И все же рациональное мышление заставляло сомневаться в правдивости его слов. Не слишком ли он зациклился на «друзьях»? Не придумал ли сказку, в которую и сам поверил?
— А ты не пробовал излечить слепоту другими методами? — наблюдая за реакцией Сандро, спросила я. — Ты же богат, тебе доступны лучшие клиники и специалисты…
Он высвободил мои ладони и отвернулся. Сгорбился, уронив голову на грудь.
— Пробовал… И сразу после гибели родителей, и после… Физически со мной все в порядке, дело скорее в психике. Так что современные методы коррекции зрения не для меня.
— А к психологам обращался?..
— Чаще, чем ты думаешь. Вначале они утверждали, что все пройдет со временем и зрение восстановится само. Но этого не случилось. А мне до того надоело каждый раз рассказывать о трагедии, переживая ее вновь… Пять лет назад я отказался от врачей. Навсегда. И свел общение с внешним миром до минимума.
Я погладила его по спине. Следуя внезапному порыву, обняла за талию и приникла всем телом. Как это трудно: понимать, что любимый человек болен. Но сочувствием тут не поможешь. Здесь нужно чудо.
— Ты не поверила в мою историю, ведь так? — поинтересовался Сандро. — Можешь не отвечать, понимаю, звучит как бред…
— Сложно представить то, что не видела своими глазами, — примирительно сообщила я.
— Разве не видела? — спросил он, не оборачиваясь. В голосе его появилась уверенность. — А как же фотографии? Разве ты не замечала орбов на них?
Я нахмурилась, вспоминая увиденное. Ну да, конечно же! Те потертости на фотографиях и не всегда приметные шарообразные вспышки света… Мне тогда подумалось, что они появились из-за дождя или снега во время съемок. Или из-за того, что камера Сандро довольно древняя…. А дело вот в чем!..
— Хочешь сказать, что фотопленка может зафиксировать их присутствие? — голос мой дрожал, выдавая волнение. — Это просто невероятно!
— Не только запечатлеть, — добавил Сандро. — Каждый такой снимок содержит в себе заряд их энергии. Потому в мой кабинет лучше не соваться неподготовленному. Если человек обладает отрицательной энергетикой или ведет себя агрессивно в тех местах, где наблюдается большое скопление орбов, то он может просто почувствовать себя плохо. Все то темное, что скрывается в нем, начнет пожирать его изнутри. Преодолеть такое крайне трудно. Можно лишиться как сознания, так и рассудка.
Так вот что произошло тогда со мной. И с теми «качками», что пробрались на виллу.
— Если это так опасно, то почему ты устраиваешь выставки? — насторожилась я. — И почему людей так тянет смотреть на эти снимки?
— Небольшая «доза» не убивает, скорее, позволяет пощекотать нервы, — пояснил Сандро. — И я стараюсь подбирать фотографии так, чтобы ценители искусства не пострадали от воздействия моих «друзей». К тому же, без новой «подпитки» фотографии теряют отрицательный фон.
