— Не говори глупостей, я всегда обо всем тебе рассказываю, — соврала Ольга.
Нике доверяла полностью, но делиться встречей с Сергеем отчего-то не захотела. Возможно, потому, что боялась сильнее расстроиться. А скорее всего — из страха получить нагоняй от подруги. Чего доброго, Ника бросится разыскивать Сергея и расскажет ему об отцовстве. Вот только чувствовать себя опекаемой Ольге не хотелось. Как и признаваться в том, что до сих пор не забыла ночевку в съемной квартире на окраине города. Не потому, что забеременела после этого, а оттого, что испытывала к Сергею. Одной встречи, одного взгляда хватило, чтобы понять: все еще влюблена.
Ольга легла в постель с твердой убежденностью — сегодня ей не заснуть. Стоило прикрыть глаза, как в голове возникал мысленный образ Сергея — четкий и ясный. Рука все еще ощущала прикосновение губ, а в ушах звучал его голос. «Надо же, не забыл, — улыбалась в темноту Ольга, — вот только готов ли узнать правду?»
Ближе к утру, взвесив все «за» и «против», Ольга решила, что не стоит терзаться понапрасну. Три года воспитывала Виктора в одиночку и дальше справится. Но если судьба еще раз сведет с Сергеем — надо попытаться наладить контакт, а не смущаться, как школьнице. Выяснить, что Сергей за человек и стоит ли ему рассказывать о сыне.
— Мяв! — Василий подобрался к кровати хозяйки и напомнил о себе единственным доступным способом. — Мяв, мяв.
Ольга похлопала по краю кровати и пригласила:
— Иди уже сюда, «муженек». Не поверишь, но если бы не ты — разговор с Сергеем мог сложиться иначе.
Кот не понял, в чем виноват. Но на всякий случай свернулся клубочком и притворился мертвым.
После ночи без сна Ольга чувствовала себя разбитой и растерянной. Обыденные дела давались с трудом, а при попытке заставить себя думать начиналась головная боль. Оттого предварительное слушание дела о мошенничестве судья Рысакова вела, пребывая словно в тумане. Подумаешь, ликеро-водочный завод подал иск на главного бухгалтера. Такое случается сплошь и рядом. Ольга почти не слушала, задавая стандартные вопросы и пролистывая материалы дела.
Адвокат подсудимой стал настаивать на сборе дополнительной информации. Такое тоже случалось часто. Но что толку отсрочивать неизбежное — вину бухгалтера доказать довольно легко.
Ольга покосилась на обвиняемую Николаеву: молодая девушка, высокая, привлекательная, с длинными белокурыми волосами и взглядом раненой лани. Бледная — того и гляди упадет в обморок. Ей бы на танцполе блистать да с подругами шушукаться о женихах, а не на скамье подсудимой сидеть.
Судья согласилась с отсрочкой рассмотрения дела. Кто знает, вдруг за отведенное время адвокат действительно подсуетится и совершит невозможное. Выносить приговор молодым Ольге было особенно трудно. Справедливое наказание или нет, но чувство вины, незаметное внешне, порой терзало неимоверно. Плохое качество для судьи, но незаменимое для человека.
Огласив решение, Ольга вошла в свой кабинет. Денис, желая угодить, принес ей чашку кофе и булочку.
— Жалко девочку, — заметил, покачивая головой. — Сглупила, захотела быстрых денег. Сама себя наказала, работы ее в любом случае лишат.
— Ты о ком? — переспросила Ольга, не отрывая взгляда от распахнутого окна.
Там цвела сирень, и пели птицы, а ей приходилось носить душную мантию, читать пыльные тома и выслушивать монотонную речь помощника.
— О подсудимой, конечно, — изумился Денис. — Что с вами, Ольга Николаевна, на вас сегодня лица нет?..
Она закрыла окно и опустила жалюзи. Повернулась к помощнику и призналась:
— Отпуск мне нужен, только и всего. А что касается подсудимой — срок ей светит реальный, ведь речь не о мелочи. «Девочка», как вы ее назвали, на протяжение двух лет воровала у крупного завода-импортера. Судья, как и его помощник, не должны руководствоваться эмоциями. Закон суров, но он закон. Какой бы добросердечной я ни была, мне придется вынести заслуженный приговор.
Денис покивал и отвесил судье комплимент:
— В вашем добросердечии и мягкости я нисколько не сомневаюсь. Вообще удивительно, что такая милая женщина выбрала профессию судьи.
— Это мечта детства, — нехотя призналась Ольга. — И давайте оставим этот разговор. Не люблю обсуждать свои моральные качества, особенно с малознакомыми людьми.
Денис прокашлялся в кулак, скрывая изменившееся выражение лица. Ответ явно пришелся ему не по вкусу. Но уже спустя минуту помощник вновь попытался приблизиться к Ольге:
— Кстати, насчет отдыха: Героида Станиславовна хочет в пятницу отметить день рождения. Корпоратив, так сказать. Вы пойдете?
Ольга удивленно вскинула брови: Героида редко заботилась о досуге сотрудников и не поощряла шумные застолья. А с другой стороны — шесть десятков исполнялось не каждый год.
— Даже не знаю… — протянула Ольга. И тут же нашла причину отказаться: — В выходные планировала сводить Виктора в парк…
Денис улыбнулся, забрал у судьи опустевшую чашку и поставил на стол.
— Так ведь это в выходные, — произнес многозначительно. — Не отказывайтесь, посидим немного, пообщаемся в неформальной обстановке. Ничто так не сплотит коллектив, как распитая вместе бутылка шампанского.
— Я не употребляю спиртное! — воскликнула Ольга громче, чем собиралась. Подошла к своему столу и принялась перебирать бумаги. — Так что корпоратив лучше провести без меня.
Героида имела другое мнение на этот счет. Так что Ольге ничего не оставалось, как запастись вечерним платьем, туфлями, терпением и приготовиться к пятничному вечеру.
Ника как эксперт в области привлечения внимания мужчин взялась за подругу всерьез. Стильная укладка подчеркнула изящный овал лица подруги, румяна выделили скулы, подведенные умелой рукой глаза прибрели глубину и загадочность. Красная помада и вовсе превратила скромную судью в роковую женщину.
— Я на себя непохожа, — недовольно заметила Ольга, оправляя подол длинного платья с открытой спиной. — И алый цвет мне не идет.
— Не дури, подружка! — приказала Ника, вручая ей расшитый мелкими стразами клатч. — Смотришься шикарно. Твой Денис умрет от восхищения.
— Мне неуютно в этом, — призналась Ольга. Хотя про себя отметила, что выглядит пусть и необычно, зато впечатляюще. — Вот только Денис вовсе не мой. А умерщвление карается законом.
В комнату к подружкам забежал Виктор. В одной руке он держал кота, обреченно повисшего вниз головой, а в другой — поделку из бумаги. Выполненный неловкими детскими ручонками цветок напоминал веник из разноцветных лоскутков, но Виктор нес его с гордостью, точно королевский скипетр.
— Мама!.. — воскликнул он, замерев в нескольких шагах от Ольги. — Ты похожа на принцессу. Ходи всегда в этом платье…
— Вот! — объявила Ника, сверкая на подругу глазами. — Слушай, что говорит мужчина.
Виктор преподнес Ольге цветок, и она тут же приколола его к груди. Ну и пусть поделка не смотрится на шелковом платье, зато как греет материнское сердце. Даже Ника, любившая малыша как своего собственного ребенка, не стала возражать.
