— Мне очень жаль, — повторила она, — что я не рассказала вам всю правду. Знаю, так было бы правильно. Честно.
Роман шумно вздохнул и кивнул. В глубине души он прекрасно понимал, что толкнуло Полю на ложь. Не желание обелить себя, не природная лживость. А инстинкт самосохранения. Говорят, у матерей он особенно силен.
Выжить любой ценой, спасти потомство — вот что, наверное, вложено в женщину самой природой. А отец должен обеспечить и защитить. Так рассуждал Роман.
И к собственному удивлению отметил, что совершенно не злится на Полину. Скорее на себя самого.
— Мне тоже жаль, — произнес он упавшим голосом. — Жаль, что я не заслужил твоего доверия. По крайней мере, настолько, чтобы услышать все подробности.
Поля желала только одного: провалиться сквозь землю. Краска стыда залила ее лицо, дыхание сбивалось, а слезы подступали к горлу.
Состояние девушки не укрылось от Романа. Помня о предупреждении врача, он боялся расстроить Полю. Старался сдерживаться и не наговорить лишнего.
Но как же трудно молчать о том, что гложет изнутри. Сегодняшний случай разбередил старую рану, обострил чувства и возродил боль.
— Я подставила вас, — всхлипнула Поля. — Мне не пройти медкомиссию, не заменить Матрену. Вы вкладывались напрасно…
Роман притянул ее к себе и стал поглаживать по вздрагивающей спине:
— Вот уж глупости. Беременность — не болезнь. Если позволит здоровье и останется желание, продолжай работать.
Негромкий стук в дверь оборвал разговор. В палату вошла медсестра и, кажется, пожалела, что потревожила пару.
— Не обращайте на меня внимания, — попросила она. — Я только оставлю на тумбочке стакан кефира и тут же уберусь. Боже, счастливые будущие родители — это так трогательно…
Роман прочистил горло. Хотел что-то сказать, но медсестра уже убежала, плотно прикрыв за собой дверь.
Полина оттолкнулась от груди Романа и, округлив глаза, испуганно прошептала:
— Не сердитесь. Сейчас ее догоню и скажу, что она ошибалась.
— Кто сказал, что я злюсь? — недоуменно приподнял бровь Роман. Удержал Полю от бегства, обхватив ее талию: — Не говори ничего, не надо.
— П-почему?.. — от нервозности Полина стала заикаться.
Она так ждала реакции Романа, прокручивала в голове массу вариантов. Тренировалась оправдываться. Подбирала нужные слова.
Но к такому повороту оказалась не готова.
Глава 10
— Я тебе хоть немного нравлюсь? Ты смогла бы меня полюбить… когда-нибудь? — Роман задал один из главных вопросов в собственной жизни. — Понимаю, ты еще не забыла Дениса и все такое…
— И думать о нем не хочу! — порывисто выпалила Полина.
По-детски маленькими ладошками обняла лицо Романа, указательным пальцем коснулась шрамов, улыбнулась. Кажется, запомнила каждую его черту. Запомнила и полюбила, неожиданно для себя самой. Но и не надеялась на взаимность.
— Вы были правы, когда сказали, что Денис для меня умер, — продолжила Поля. — И для меня, и для моего ребенка.
Удивительный, непостижимый мужчина. Неужели он готов простить ей ложь? Больше того — взвалить на себя еще одну ношу? Воспитывать чужого ребенка?
Разве не на это намекал Роман только что?..
— Вас невозможно не полюбить, — призналась Поля, замирая от неожиданных, новых для нее ощущений. — Вы справедливый, добрый, открытый. Настоящий герой. И еще очень красивый…
Поля поражалась своей смелости. Слова, что так долго томились в ее сердце, прорвали плотину из сомнений и бурным потоком пролились наружу.
— И ты очень красива, — с особым трепетом признался Роман в ответ. Положил свои ладони на ладони Поли. Всмотрелся в ее сияющие глаза. — Моя первая встречная… Я пообещал на тебе жениться и хочу это сделать. Ты согласишься?
Поля задумалась. О таком предложении она не могла и мечтать. Но…
Было одно «но», что заставило насторожиться.
— Кому обещали? — уточнила Полина. Врожденная осторожность и приобретенная осмотрительность не позволили ей ответить тотчас.
Роман вздрогнул, запоздало сообразив, что сболтнул лишнего. Ну, кто его просил в такой момент вспоминать о ссоре с Алисой? Почему тот телефонный разговор вообще всплыл в его памяти?
— Разве это важно? — он попытался оправдаться.
— Не знаю, — призналась Поля, осторожно высвобождая руки. — Я совершенно запуталась. Не хочу, чтобы ради меня вы жертвовали свободой. Это неправильно. Вы ведь из-за этого женитесь, правда? Потому, что хотите помочь?..
Поля подтянула колени и положила на них подбородок. Горестно вздохнула. Страхи и сомнения поедали ее изнутри. Не позволяли радоваться.
— Нет, — отрезал Роман. — Вовсе не поэтому.
— Значит, из-за обещания? — продолжила рассуждать Полина.
Не могла поверить, что Роман к ней неравнодушен. Боялась. Зачем ему маленькая, глупая девчонка? Да к тому же беременная…
Поза девушки говорила о закрытости. Поля сидела так, точно скрывала все еще маленький живот. Защищала ребенка от всех возможных угроз и разочарований. А заодно пряталась от Романа.
— Боюсь испортить вам жизнь, — призналась она. — Мама говорит, что я всегда все порчу…
Роману стало до того жаль Полю, что сердце болезненно сжалось. Кем нужно быть, чтобы вбить дочери в голову подобные мысли? Ладно, отчим, он, по крайней мере, Поле чужой человек. Но мать?..
— Ты ничего не испортишь, — возразил Роман.
Протянул руку и коснулся миниатюрной обнаженной ступни Поли. Вовсе не жалость двигала им в тот миг. Скорее желание обладать, быть рядом. Как можно ближе.
— Я сам рос без отца, знаю, каково это, — признался он. — Хочу дать ребенку детство, которого у меня не было. Не допущу, чтобы ты, как моя мать, трудилась от зари до зари ради того, чтобы прокормить малыша. Одеть, купить игрушки, дать образование.
Появление Поли в его жизни заставило Романа заново посмотреть на прошлое. Оглянуться и многое понять.
— Вы не обязаны расплачиваться за чужие ошибки, — не по возрасту мудро заметила Поля. — Это я доверилась не тому человеку, мне и отвечать.
Она все еще верила, что Роман станет хорошим отцом. Своему ребенку. А сможет ли полюбить чужого? Не станет ли, как ее отчим, попрекать каждым куском хлеба?
«Нет, Роман Николаевич не таков, — возражала Поля себе же. — Он хороший. Это я плохая…»
В тот момент чувствовала себя так, будто стояла на подиуме обнаженной. А тысячи людей тыкали в нее пальцем и упрекали. В том, что забеременела. В том, что испортила жизнь Роману. Мысленные картины были настолько реальны, что Поля начала дрожать.
