— Поверь, я не сделала ничего такого, что могло бы дать тебе повод для злости, — продолжала настаивать на своем Дана.
Она присела на подлокотник кресла жениха и попыталась поцеловать его в щеку.
Дмитрий отстранился и непроизвольным движением скинул Дану на пол. Он узнал запах!
— Бельдюгин?! Мой конкурент! — взвился рогоносец. — Да как ты посмела связаться с ним?!
Дана вскочила с пола — в ее глазах читалось явное недоумение. Но изменница быстро взяла себя в руки. Не теряя достоинства, поднялась на ноги и оправила платье.
— Какой еще Бельдюгин?! Зачем ты придумываешь?
— Не смей врать мне! — потребовал Дмитрий.
Он весь кипел от негодования и буквально пожирал взглядом Дану.
Предательница тоже смотрела на него в упор, не желая признавать себя побежденной. Их молчаливая дуэль продолжалась довольно долго.
Ровно до тех пор, пока Дмитрий не начал истерически смеяться.
— Ты хоть представляешь, как жалко выглядишь? — спросил он. — Тебя считали светской львицей из-за того что я назвал тебя невестой. Сейчас же ты просто дешевая шлюха, в изорванных чулках и помятом платье. Что делал с тобой Бельдюгин, скажи? Он выполнил твои требования? Облил тебя нечистотами или макнул головой в отхожее место? Ты получила все, чего хотела, а, «невеста»?!
В последнее слово Дмитрий вложил столько сарказма и пренебрежения, что Дана потеряла дар речи. Такого оскорбления она стерпеть не смогла: сняла с себя туфлю на шпильке и запустила ею в Дмитрия.
Тот легко увернулся и рассмеялся громче.
— А теперь еще и босая, — сквозь смех выдавил он. — Не думаешь же ты, что Бельдюгин разведется с женой ради тебя, ведь большая часть их бизнеса принадлежит ей?
— Да катись ты к дьяволу, полудохлый инвалид! — заявила Дана, тщетно пытавшаяся привести себя в порядок. — Кому ты нужен, кроме меня?
— Лучше я всю жизнь проведу в одиночестве, чем свяжу судьбу с такой дрянью, как ты! — строго произнес Дмитрий и отвернулся к рабочему столу, всем своим видом показывая, что не желает продолжать перепалку.
— Не отворачивайся, когда я с тобой разговариваю! — вскричала Дана, набрасываясь на Дмитрия с кулаками. — И не смей оскорблять меня!
Дмитрий без труда отразил атаку и завел руки Даны ей за спину.
Лицо изменницы исказилось от ярости, на нем выступили алые пятна гнева.
— Не попадайся на моем пути. Никогда! И я, так и быть, никому не расскажу отвоем падении, — выдавливая каждое слово, произнес Дмитрий. — Уходи, и пусть какой-нибудь другой дурень расстилает перед тобой ковровую дорожку в высший свет.
Он выпустил руки Даны и приказал:
— Проваливай!
— Да пошел ты знаешь куда?.. — прошипела выпущенная на свободу фурия.
Она дошла до двери и схватилась за ручку. Обернулась, обожгла бывшего жениха ядовитым взглядом.
— Догадываюсь, — ответил Дмитрий. — Так ты уйдешь сама или мне нужно вызвать охрану?
— Это все, что ты можешь? — зло усмехнулась Дана. — Позвать на помощь?! Да, позови своего охранника, сделай милость. Он, в отличие от тебя, настоящий мужик. И пока ты отсутствовал, мы здорово резвились в этом кабинете. Прямо на столе, за которым ты сидишь!
С трудом сдерживая ярость, Дмитрий поднялся и пошел в сторону Даны.
— Ты… ходишь?! — зажав ладонями рот, пробормотала та. — Но как?..
— Вот так, — строго произнес Дмитрий, широко распахивая перед ней дверь, — вот так!
Глава 23
Я уже не знаю того, чему научился, а немногое, что еще знаю, просто угадал.
Никола-Себастьен де Шамфор
Так и не дождавшись секретаршу, Дмитрий отправился в гости к Тихомирову, чтобы сообщить другу о своем чудесном исцелении.
Александр встретил товарища в наспех накинутом халате. Стоя возле двери своей однокомнатной хрущевки, он неверяще хлопал ресницами, словно сгоняя наваждение.
— Димка, ты?.. — неверяще произнес Тихомиров после некоторого замешательства.
— Не ожидал? — расплылся в улыбке Дмитрий. — Я вернулся!
— Рад тебя видеть! — воскликнул в ответ Александр и обнял товарища. — Признаться, уже и не надеялся увидеть тебя среди живых. Ты пропал два месяца назад… О, Боже! Ты снова ходишь?! Как тебе это удалось?
— Не знаю, — сообщил Дмитрий, отстраняясь. — Проснулся утром в своей постели полностью здоровым. Ничего не помню: ни где был, ни что произошло.
Александр, несмотря на радость встречи, выглядел так, будто его застали врасплох: волосы растрепаны, виноватый взгляд, ноги обуты в разные тапки.
— Послушай, ты так и собираешься держать меня на пороге, или все же пригласишь в дом? — поинтересовался Дмитрий. — Я рассчитываю на твое гостеприимство и особенно буду рад чашке свежесваренного кофе и бутерброду.
— Да, да… — слегка смутился Тихомиров и пропустил Дмитрия внутрь небольшой типовой квартиры. — Просто…
— Что- то не так? — перебил его Дмитрий. — Я не вовремя?
Глядя как стушевался друг, Селиванов заулыбался во весь рот и потрепал товарища за плечо.
— Ага! — произнес он. — Кажется, мне все-таки удалось застать тебя врасплох. И кто же она?
— Не думаю, что ты готов к этой встрече, — смущенно пробормотал Александр.
— Интересно почему? — удивился Дмитрий.
— Она не то, что ты ожидаешь увидеть, — покраснел Тихомиров.
Дмитрий вскинул брови и криво усмехнулся.
— Заинтриговал. И в чем особенность твоей пассии?
Словно в ответ на его вопрос из ванной вышла женщина, с головы до ног закутанная в махровый халат. Из-под плотного капюшона выбивались иссиня-черные мокрые пряди ее волос. Босые ноги оставляли влажные следы на линолеуме.
— Сашенька, кто приходил? — обратилась незнакомка к Тихомирову. — Что-нибудь стряслось?
— Нет, милая, — отозвался Александр, — к нам пришел Дмитрий.
Женщина обернулась и уставилась на Селиванова как на привидение.
Дмитрий тотчас узнал это полнощекое, аляповатое лицо с цыганскими глазами и улыбчивым ртом.
— Степановна?.. — ошарашенно спросил он.
— Можно просто Маша, — отозвалась дама в безразмерном халате. — Да, Димочка, ты не ошибся, это правда я.
Мария Степановна работала нянечкой в приюте: в том самом, где воспитывались Дмитрий и Александр. Она всегда была добра к детям, для каждого находила ласковое слово и пару шоколадных конфет, которые сироты видели крайне редко.
Дмитрий замечал, что Тихомиров привязался к Степановне, но считал, что друг относится к ней как к матери. Да и кто мог представить, что в этой женщине Александр рассмотрит нечто большее?
