– Эй, Мёрфи! – окликнул я. – Кончала бы возиться с детьми – достойный соперник пришел.
Мёрфи мотнула головой, перебрасывая хвост за плечо; глаза ее сияли.
– Повтори-ка мне это в лицо, Дрезден.
– Дай мне минутку ноги ампутировать – и повторю, – отозвался я. Я разулся и поставил башмаки к стене, потом снял ветровку. Мёрфи взяла стоявший в углу деревянный шест длиной чуть больше пяти футов, я прихватил такой же, ступил внутрь очерченного цветным скотчем на матах квадрата, и мы церемонно поклонились друг другу.
Для разогрева мы обменялись несложными выпадами, подчинявшимися строгому, размеренному ритму. Деревянные шесты громко клацали друг о друга. Мёрфи не торопилась наращивать скорость.
– Я тебя почти две недели не видела. Выдохся?
– Да нет. – Я старался говорить негромко; в конце концов, это касалось только нас двоих. – Работал. Закончил только вчера вечером. – Я чуть отвлекся, сделал неловкое движение, и шест Мёрфи больно стукнул меня по костяшкам пальцев. – Уау… блин-тарарам!
– Внимательнее, нытик! – Все же Мёрфи дала мне секунду-другую помахать в воздухе ушибленными пальцами. Потом мы начали все сначала. – У тебя что-то на уме… сосредоточиться не можешь?
– Не для посторонних ушей, – произнес я еще тише.
Она огляделась по сторонам: поблизости никого вроде бы не было.
– Ну?
– Мне нужны стволы. На тебя как, можно рассчитывать?
Мёрфи выгнула бровь.
– Тебе нужны люди?
– Я же сказал: не просто люди. Стволы.
Мёрфи нахмурилась:
– Что ты задумал?
– Черная Коллегия, – пояснил я. – В городе их сейчас по меньшей мере двое. А то и больше.
– Убийцы?
Я кивнул:
– Один из них едва не разделался со мной вчера вечером.
– Ты в порядке?
– Угу. Но этих ребят надо прихлопнуть, и быстрее. Это не тихие озорники вроде Красных.
– В смысле?
– В смысле, когда они кормятся, жертвы, как правило, не остаются в живых. Ну, они и питаются реже, но чем дольше они задержатся у нас, тем больше народа погибнет.
Взгляд Мёрфи вдруг вспыхнул яростным огнем.
– И каков твой план?
– Найти их. Убить их. Все.
Брови ее удивленно поползли вверх.
– Только и всего? Никаких официальных приемов с маскарадом, никаких романтических свиданий для разминки?
– Обойдутся. Мне показалось, было бы неплохо для разнообразия просто замочить их – и дело с концом.
– Ничего план. Мне нравится.
– Главное, простой, – кивнул я.
– Как ты сам, – заметила Мёрфи.
– Как я сам.
– Когда?
Я покачал головой:
– Как только разузнаю, где они прячутся в дневное время. Думаю, дней двух-трех на это хватит.
– Как насчет субботы?
– Ну, можно… А почему именно суббота?
Она закатила глаза.
– В ближайшие выходные у нас ежегодный семейный сбор. Вот я и стараюсь найти себе неотложную работу на эти дни.
– О-о, – уважительно протянул я. – А почему бы тебе просто не… ну, не продинамить это событие?
– Нет, тут нужен хороший повод, иначе от моей мамочки так просто не отделаться.
– Так соври!
Мёрфи покачала головой:
– Она поймет. Она у меня типа экстрасенс.
Теперь уже я удивленно выпучил глаза.
– Ну ты даешь, Мёрф! Что ж, попробую обстроить все так, чтобы угроза вторжения жутких монстров помешала тебе насладиться трогательным семейным воссоединением. Но твоя шкала ценностей снова ставит меня врасплох.
Она поморщилась:
– Извини. Я полгода с ужасом жду этого дня. Видишь ли, у нас с мамочкой очень уж сложные взаимоотношения. Родичи иногда способны просто с ума свести. Тебе этого не по…
Она вдруг осеклась, а я дернулся, словно от легкого укола. Она не ожидала от меня, что я пойму ее. У меня не было матери. У меня не было семьи. Никогда не было. Даже те смутные воспоминания, что сохранились об отце, – и те таяли понемногу. Когда он умер, мне едва исполнилось шесть.
– Господи, Гарри, – выдохнула Мёрфи. – Брякнула, не подумав. Прости.
Я кашлянул и сосредоточился на упражнении.
– Это не займет много времени. Я найду вампиров. Мы врываемся к ним, заколачиваем несколько кольев, отрубаем несколько голов, плещем куда надо святой водой и уходим.
Она стала наконец ускорять движения – ее, как и меня, явно обрадовало то, что мы свернули со скользкой темы. Шест ее с такой силой ударял по моему, что удары болезненно отдавались в моих пальцах.
– Ты хочешь сказать, все как в книжках? – спросила она. – Кресты, и осиновые колья, и чеснок?
– Угу. Кек-уок.
Мёрфи фыркнула:
– Тогда на кой черт тебе стволы?
– На случай, если с ними наемники. Мне нужны стрелки с хорошей реакцией, дело придется иметь с профессионалами.
– Да, – кивнула Мёрфи. – Несколько лишних рук не помешают, это точно. – Она еще увеличила скорость, так что ее шест потерял очертания, слившись в неясную дымку; я с трудом успевал отбить удары. – А почему ты не обратился к тому парню, рыцарю?
– Нет, – буркнул я.
– А если он окажется нам нужен?
– Майкл явится по первому же моему зову. Но мне тошно видеть, как его ранят по моей вине. – Я нахмурился, едва не сбился с ритма, но все же успел отразить очередной удар. – Уж не знаю, Господь Бог или кто другой составляет для Майкла график, но мне кажется, Майкл менее уязвим, когда работает по тому графику, а не моей просьбе.
– Но он ведь взрослый человек. Я хочу сказать, он знает, на что идет. И по части мозгов у него тоже все в порядке.
– И детей у него тоже полон дом.
На этот раз с ритма сбилась Мёрфи, и мой шест ударил ее по пальцу. Она поморщилась, но мотнула головой в сторону мачо, которого только что побила.
– Вон тот, О'Тул, – племянник Микки Малона. Если я попрошу, он за тебя в огонь пойдет.
– Не дай Бог! Новички в этом деле не годятся. Одна дурацкая ошибка – и все летит прахом.
– Я могла бы поговорить со Столлингзом.
Я покачал головой:
– Мёрф, ребята из ОСР справляются со всякими сверхъестественными пакостями куда лучше, чем обычные увальни, – и все же многие из них не до конца верят в то, с чем им приходится иметь дело. Мне нужен человек сообразительный, решительный, который в решающую минуту не дрогнет и не сваляет дурака, и это ты.
