— А сработает?..
— Когда откроешь глаза, их уже не будет, — пообещала я, доставая чистый лист.
— Нет, тебе нельзя верить…
— И ты только сейчас это понял? — хмыкнула весело.
— Ну, я надеялся на лучшее…
— Зря, — фыркнула я. — Не надейся на лучшее, опасаясь худшего и веря только тьме.
— Я запомню и это.
— Считай лучше, — оборвала я. — Про особенности твоей памяти я знаю.
Троица закатных существ, переглянувшись, бочком-бочком сомкнула ряды, голодно на меня косясь, а я… дорисовывала третье существо — очаровательное создание, в летописях названное лучистым тонконожиком, девятое по силе существо магии заката. Тоненькие лапки напоминали лучи солнца и удерживали крупную, плотно закупоренную в красноватый панцирь тушу. И, разумеется, глаза: вездесущие искры и закатные цвета прилагаются.
Закончив, я спрятала наброски в сумку, выбросила остатки грифеля и небрежно вытерла ладони о штаны. Создания вдруг попятились, а бальзар за моей спиной грозно зашипел. В природе стихий все взаимосвязано: тьма поглощает закат, мрак разгоняют светлые сумерки, а свет сменяет закат. Но даже с преимуществом, даже с их страхом, мне с тремя не справиться. К тому же я — искатель, и существа Изначальности были для меня историей, легендой и возможностью в нее окунуться… Даже если, выходя из оной, один зверь становился опаснее десятка сумасшедших темных Старшего поколения. Поэтому… пользуемся моментом и отправляем «гостей» восвояси.
Прищурившись, я привычно разделила мир на тонкие грани. Плоские черточки резкими угольными росчерками смяли привычную объемность и погасили зимние краски, заменив их тьмой. И сквозь непроглядный мрак тремя искрами умирающего заката сияли существа Изначальности, а рядом с ними пульсировало пятно портала, от которого тянулись тонкие нити ключей.
— Восемнадцать… — мстительно буркнул Эраш.
Я схватилась правой рукой за нить ключа и резко рванула ее на себя, одновременно швыряясь заклятьями и вынуждая существ пятиться в нужном мне направлении. Те разумно отступили и один за другим провалились в портал, а я вновь дернула за нить, обмотав ее вокруг тающего пятна провала, закрывая его. И, быстро достав из сумки плащ, закуталась в него и зябко повела плечами.
— Двадцать! — торжественно (или торжествующе?) провозгласил мой спутник, открывая глаза.
И изумленно заморгал. Бальзар, небрежно развеяв кончиком хвоста защитный кокон, расслабил тугие кольца, и Эраш вывалился из своего укрытия. Вывалился, недоверчиво покосился на меня, пугливо глянул на каменный круг и снова — на меня. Я же с огорчением изучала дырку на правой перчатке, из которой кокетливо высовывался указательный палец. Ключ неудачно перехватила, видимо.
— Куда они подевались? — не выдержал Эраш.
— Туда, откуда пришли, — я капнула на дырку тьмы, сращивая ткань, — в Вечность.
— Точно?
— Конечно, — я пошевелила пальцем, поправила сумку и повернулась, собираясь уходить.
— Ты куда? — требовательно и в то же время неуверенно.
Я едва не сказала — домой, ведь башня, по сути, мой настоящий, истинный дом.
— В башню. Бальзара я повидала, и больше мне здесь делать нечего. Ты как хочешь, а я как знаю. И иду есть и греться, — и неспешно углубилась в лес, привычно опираясь на искательское чутье.
— Подожди! — Эраш вприпрыжку бросился за мной, а бальзар увязался следом.
Усмехнувшись, я ускорила шаг.
(8)
* * *
Башня встретила нас доброжелательным теплом натопленных очагов. Схаали и худо-бедно присматривала за моим неугомонным спутником, и следила за огнем. Не обращая внимания на Эраша, застрявшего в коридоре, я устремилась на кухню, на ходу снимая плащ. И до вожделенного котла с похлебкой оставалось несколько шагов, когда позади раздался громкий вопль. Я устало закатила глаза. Наверняка сунулся в винное хранилище — снимать напряжение… Всего их в башне около десяти, и на двух стоят охранные заклятья, которые я не стала снимать по собственным соображениям.
Развернувшись, я потопала обратно, закинув на плечо плащ и поминая мрак. На сей раз спасать не буду. Посмотрю, подколю для пользы дела, посмеюсь и… Тьма. Мальчишка дурно на меня влиял — во мне просыпалась неуместная жалость и неистребимое желание помочь… Чтоб он провалился в Вечность со своими выходками…
Вернувшись в лестничный зал, я спустилась по ступенькам в коридор второго нижнего этажа и остановилась. Да, только посмотреть. И присела на нижнюю ступеньку. Схаали, спешившая за мной, невесомой дымчатой шалью обернулась вокруг моих плеч.
Второй нижний этаж был точной копией первого нижнего: длинный широкий коридор, испещренный арочными проходами, у развилки разбегающийся направо и налево и опоясывающий башню. На каменном полу — толстый темный ковер, на стенах — тусклые факелы в виде кулака, сжимающего паутину. Арочные проходы завешены плотной черной тканью — все, кроме одного. Оный был открыт, а ткань — обернута вокруг голосящего парня и пришпилена двумя факелами к высокому потолку. И еще два факела подпирали жертву собственной глупости: один — под ступни, а второй — под пятую точку. И Эраш неустанно извивался, вздрагивал и ругался.
Я хмыкнула. Неплохая задумка. Болтаться в горизонтальном положении, и не встать, и не сесть, да и падать вниз — шагов десять…
При виде меня парень встрепенулся:
— Рейсан!..
— Нет, — я вытянула ноги и оперлась локтем о ступеньку.
— Но…
— Нет.
— Почему?! — обиженно и недоуменно.
— Может, это пойдет тебе на пользу, — предположила я, свободной рукой отыскивая в сумке бурдюк с чаем. Заодно неожиданно нашла среди вещей и старое сморщенное яблочко.
— Сердца у тебя нет! — привычно ляпнул он.
— А у тебя — головы, — я с удовольствием взялась за яблоко. — И еще неизвестно, чего не иметь лучше, а чего — хуже.
Эраш проворчал что-то неразборчивое и ойкнул, едва не присев на факел. Я же с интересом за ним наблюдала. В первую очередь — проверяя недавнее предположение об особенностях источниковой сущности. Если на него не действует магия мрака, то под потолком он провисит недолго, а если все же действует… Наверно, помогу. Посмотрим. Как карта ляжет.
— Мальчик знает, кто он такой? — прошелестела схаали.
— Знает, — я с сожалением доела огрызок, сунув черенок в карман штанов. — Думаю, что знает.
— Вы о чем? — всполошился парень.
— Ты виси-виси, — невозмутимо ответила я. — Не подслушивай разговоры взрослых.
— Нет, ну о чем вы? Ой!..
— Ноги подожми, — серьезно посоветовала я. — Второй пары сапог на тебя здесь может и не найтись.
Схаали ухмыльнулась, а Эраш сдержанно зашипел. Раскрасневшееся веснушчатое лицо на мгновение исказила гримаса детской обиды, от которой ребенок начинает реветь навзрыд. Правда, к чести парня, он сдержался и упрямо закусил губу, продолжая извиваться. Я неторопливо считала про себя, прихлебывая чай. И на тридцатом счете парень, издав очередное громогласное «Ой!», рухнул на каменный пол. Ушибся, судя по красочному бормотанию, изрядно. И, кажется, тем местом, на которое постоянно ищет себе приключений, — головой то есть.
