И ушел. Растворился во мраке, точно его и не было. А я поняла, что мне уже не холодно. И не страшно. Почти. Из незримого коридора, на который указал Девятый — из единственного, — тянуло теплом. И пахло… солнцем. И светом.
— Рейсан, — меня знакомо обняли за плечи. — Идем.
Я обхватила руками его ладони и улыбнулась. Два крыла. Всегда вместе. И по краю Вечности, и за краем.
Эпилог: Время выбирать судьбу
— Итак, снова женщина.
В озерной воде отражалось знакомое создание. Невысокая, хрупкая, невзрачная, с бледным блеклым личиком, острым носиком, тонкой светлой косой и мечтательными серыми глазами — яркий пример хранилищной мышки. Иола. Полное имя внятному произношению не подлежит. Должна была повзрослеть — много лунных сезонов прошло, а она ничуть не изменилась. Внезапное исчезновение судьбы и чистые руки порой странно влияют на человеческую оболочку.
— Неужели не нашлось более подходящего тела?
— Ну, извини, — Молчун развел руками. — Ты сам ее выбрал, когда позволил найти свой оберег. И Вечность там, в долине, коснулась ее, сделав человеком без судьбы и стерев прежние пути. А мое дело — повертеться рядом, утешить, объяснить, подсказать, договориться с Эри — ей как раз пришло время отдавать долги жизни и… Вот. Не парня же к тебе тащить. Хлосс за него горой.
— Да и парень — не промах, верно? Что ж, и за это благодарю.
— Не за что, Девятый, — и Молчун расплылся в довольной улыбке. — Кстати, с возвращением!
— И тебя, друг мой.
Человеческий облик Молчуну был к лицу. Напившись сил у источника, он быстро сбросил старую шкурку. Хрюкающий черный ворон превратился в невысокого молодого человека, темноволосого и смуглого, как сам мрак, и лишь глаза остались прежними, искрящимися насмешкой и янтарным задором. Сидя рядом, он с интересом рассматривал отражения.
— Кстати, а со мной сейчас Девятый разговаривает или все же Иола? — с любопытством уточнил Молчун.
— Сейчас — Девятый, но вскоре я спрячусь во мраке, уступив место другой личности. В ней будет что-то от Иолы, что-то от меня, но больше от новой жизни — ее опыта и даров. А я останусь наблюдателем, тенью — изучающей, исследующей, узнающей и иногда подсказывающей. Сегодня ты разговариваешь со мной в первый и последний раз. Мне нельзя проявляться, и вскоре мы попрощаемся.
— А Рейсан… ушла?..
— Ненадолго. Скучаешь по ней?
— Очень, — признался Молчун.
— Чудные вы существа — схаали. Не люди — не смертные… но вашей душе позавидовал бы любой человек. Удивляюсь вам, сколько знаю, — и тебе, и Хлоссу.
— Каких создал — такие мы и есть, — весело отозвался парень. — Кстати, Хлосс спрашивает, когда у тебя проснется совесть, и ты сменишь его на посту. Устал быть наставником и требует покоя.
— Покой тоже надо заслужить и… Ах ты, негодник. Рассказал ему все?
— Я не хотел! — запротестовал Молчун. — Хлосс выбил из меня признание под пытками… практически. Когда он понял, что я — тоже схаали, то сообразил, кто находился рядом с Рейсан, и долго ругался. Дальше отпираться смысла не было. Но заменять его в братстве я отказался.
— И правильно. Здесь ты мне нужнее.
— Опять в животное превращаться? — уныло вздохнул он. — Учти, каркать я никогда не умел… и давно разучился!
— Ничего, научишься. Дурное дело нехитрое.
— Пора?..
— Нет, позже. Расскажи, что произошло в мое отсутствие.
— О, — Молчун вдохновенно улыбнулся. — Самая важная сплетня — это очередная война!
— Кого с кем?
— Сумерки передрались между собой. В общем-то они всегда не ладили и наконец сцепились. По известной причине, туманные сумерки не поделили с темными какое-то заклятье, а на самом деле наш парень начудил. Не зря же на вора обучался. Просочился в хранилище туманных — за знаниями об источниках, у них ведь был такой при Третьем, — стащил нужное и сбежал. А чьи следы нашли потом туманные? Темные. А мрака, как известно, в мире давно нет, и темные не следят — нечем. Вот подумали на темных сумеречных — похожа ж магия. Заодно припомнили старые обиды и недомолвки.
— И только-то?
— Ну… В хранилищах других сумеречных он тоже побывал. И потом тоже… не на тех подумали. Перекресток же. Мечется с пути на путь, и следит… всяким разным. Только светлые смекнули, что к чему, и сами ему отдали нужное. И в войну не полезли. Как и темные. Но сумерки… до сих пор грызутся. Неизвестные наверняка в истерике и в ярости. Смотри, попадешь в очередную западню…
— Не успеют устроить. Я вернусь раньше. Теперь идет эпоха Темного источника — но люди назовут ее эпохой Второй войны, а следом придет и моя. Как Эраш?
— Живет. Ищет тайники древних темных. Чудит. Возится с мелочью, наставляя ребятню по твоим правилам. Девочку себе нашел — вора. Пополнение ждут. Да и что с ним станется-то, с источником? — Молчун развел руками. — Все тебя надеется дождаться, — и после паузы тихо добавил: — Расстроится, что не Рейсан… придет.
— Пополнения? Детей?
— Тьма изменилась, — схаали мудро улыбнулся. — Ты ее изменил, а Эраш принес твои изменения в мир темных. Подобно Вечности, во мраке заключается не только смерть, но и жизнь.
— Я давно этого ждал… Молодец, парень. Не зря мы его отпустили.
— То есть? — в глазах Молчуна загорелся живой интерес.
— Эраш и должен был стать моей новой оболочкой. Но правильнее было остаться с той, у кого в руках нет внешней силы — чтобы понять. Чему они научились, что усвоили из урока. Как изменяет внутренняя тьма и как она работает. И как теперь распределять в мире собственную силу. И Эраш так и остался ненайденным. И я об этом не жалею. Но уши при встрече все равно оторву. Мальчишка.
— А вот посмотришь на тебя — и не скажешь, что сердит, — Молчун жизнерадостно хохотнул. — Ты ждал. Ты этого хотел. Кражи, скандалы, распри, войны… и твои люди в стороне, хватающие то, что остается без присмотра.
— Всего лишь возвращающие себе свое. И, кажется, зря я оставил тебя без присмотра и в человеческом облике. Мяукающей птичкой ты приносил больше пользы. И ты слишком много знаешь, чтобы иметь столь длинный язык.
— Так я ж молчу обычно, я ж только с тобой… размышляю, — и, помолчав, спросил осторожно: — Получается… ты учился у Рейсан?
— Да. Узнавал и учился. Люди слишком долго меня ждали. Смотрели, как в мир приходят один за другим Первая, Второй, Третий… Смотрели, как расцветет чужая магия… и не дождались. Научились быть источниками для самих себя. Мне нужно было понять, как. Как им это удалось, и как подобрать к ним ключи, чтобы… Знаешь, почему началась война между темными?
— Рейсан говорила…
— Рейсан не все знала. Не только знания. Сила. Когда я пришел, люди встретили меня не как наставника, а как равного. И как должника. Учиться они не хотели — считали, что давно все знают. Им нужно было то, чего прежде было мало, — внешняя сила. В мире. Навсегда. Меня едва не убили.
