— Да, — глухо ответила Динара Сафиулловна, — но из-за нарушения сбежала «ящерица»…
— Я его отпустила, — и выдержала пронзительно-укоризненный взгляд. — Да, отпустила. Он сделал нужное и важное дело. Но в ритуал вмешался не он. Это магия не нечисти.
Заклинательница неспешно достала один из пузырьков и мелкими глотками выпила лекарство. И рискнула пошевелить плечами. Побледнела еще больше и поджала губы. Спрятала пустой бутылек в сумку, посмотрела на тени под ногами, на меня и нерешительно, непривычно нерешительно для своего опыта и квалификации, сказала:
— Мне не понравился охранник, Николай. Я не чувствую магическую силу, как вы, только силу нечисти, но работала со многими ведьмами и колдунами, давно научилась выделять их в толпе людей… Охранник — человек, но, знаешь, есть в нем что-то… наверно, от одержимости. Я проверила его, но следов воздействия нечисти не обнаружила. Но вот одержим кем-то он был. На нем… словно печать. Если тебе это поможет…
Да, всё рядом, в один голос твердили мои «пациенты», а я постоянно обреталась в больнице. Расставила там маяки, устраивала проверки сердец… но самое главное не нашла. Тело-портал. Жаль, что я ощущаю чужое вмешательство, лишь когда оно явно нарушает работу организма… Или тело подготовили до моего появления.
— Очень вовремя, спасибо, — я закинула на плечо рюкзак. Попросить бы прощупать на предмет одержимости остальных… но она еле на ногах стоит. — Пойдемте, провожу. Нам по пути.
Больница находилась ближе гостиницы, и заклинательница, всю дорогу молчавшая, решила:
— С тобой пойду. Не спорь.
— Динара Сафиулловна!.. Краше вас только в гроб кладут! — не сдержалась я.
— А я и не собираюсь никого изгонять, — возразила она. — Только посмотрю да посоветую. Да опыта наберусь. Разве может человек, пусть даже ведьма, уподобиться высшей нечисти? — спросила скорее у себя. — Это ведь колдовская одержимость? Никогда прежде не слышала…
— Это потерянное умение. Очень древнее. Настолько, что о нем уже не считают нужным упоминать. Даже в сказках.
— И очень зря, — раздалось из-за ворот, и они приоткрылись.
Незабвенный патологоанатом никуда не делся. Я думала, он рванет подальше от греха — и от заклинателей, но Анатоль Михайлович решил рискнуть здоровьем. И жизнью.
— Зря не рассказывают. Отче нашел одного интересного человечка и теперь проверяет всю больницу. А я вот… — и, обернувшись, позвал: — Николай! Подь-ка сюда!
Охранник вышел из темноты под свет фонарей на ватных ногах. Застывшее лицо, взгляд мороженой рыбы, деревянные движения. «Ящерица» на всякий случай скрутил жертву.
— Чуть не убёг, — солидно пояснил Анатоль Михайлович, сложив руки на животе. — Принимай.
— Разреши мне, — Динара Сафиулловна подошла к охраннику, намотала на левую руку толстую заговоренную цепочку и начала обводить раскрытой ладонью воздух в сантиметре от неподвижного тела.
Беду и боль я почувствовала заранее. Как только рука заклинательницы оказалась напротив нашивки охранного предприятия, в глазах Николая вспыхнул огонь, и Динара Сафиулловна, вскрикнув, отдернула руку. А я уже была рядом. Схватила ее за запястье, сорвала раскаленную цепочку и сжала ее ладонь в своих.
— Простите, но иначе не вылечу, — предупредила, хоть и знала, что она меня не слышит.
Цепь прожгла ладонь почти до кости, дымящаяся черная кожа сходила пластами, и полуобморочная заклинательница держалась только благодаря подоспевшей «ящерице». И очень некстати вспыхнувшая магия спалила его привязку. Охранник резво задал стрекача.
— Стой, стервь! — громогласно и басисто рыкнул патологоанатом, но остался на месте, поддерживая Динару Сафиулловну.
А я уже лечила. Забрала боль, определила характер повреждения, поймала остаточную искру силы, использовала ее, продляя ожоги, и в полминуты исцелила ладонь полностью, восстановив поврежденные ткани. Всегда бы так, но чтобы без добавочного… Заклинательница посмотрела на меня мутно и потеряла сознание.
— Позаботьтесь о ней, пожалуйста, — попросила я быстро и подняла цепочку.
Из раскаленной она стала ледяной, но главное сохранила — энергетику заклятья. И силы того, кто его наложил. Я сжала артефакт в ладони и задержала дыхание, ощущая в себе биение еще двух сердец. Охранника. И Феникса. Везет мне сегодня на огненных… И, черт возьми, хватит раскисать, пора дела делать. Пусть не основные… а может, и основные. Хоть это успеть сделать наверняка — спасти город. И беззащитных людей, которые не виноваты ни в выборе стародавних, ни в наших ошибках, ни в собственном месте обитания.
Охранник бежал быстрее, но я — вернее. Я точно знала, где находится Феникс — и заодно отпадала проверка одного из двух городских адресов, подсказанных наблюдателями. И, во избежание опоздания, я решилась на полет. Достала свою подушку и полетела в полуметре над дорогой, благо, в ожидании полуночной грозы народ сидел по домам. И благо, что я почти перестала бояться скорости. И — спасибо, Стёп…
Гроза надвигалась фронтом частых и далеких зарниц, гром грохотал беспрерывно, ветер то замирал, то налетал сырыми шквалистыми порывами, швыряя мой транспорт из стороны в сторону. Но в кустах, рядом с которыми я пролетала, продолжали жизнерадостно стрекотать сверчки, а значит, дождя не будет. Хотя уже насквозь промокшую и берегущую силу меня это не волновало. Азарт погони согревал, а простуды ведьм не брали.
Феникс, она же Ольга Васильевна, ждала свое «второе тело» на улице, сидя на лавочке у подъезда. Меня она почувствовать не успела. Набрав с риском для нервов высоту и неожиданно вынырнув из-за угла дома, я напала стремительно и внезапно. А ведьма не ожидала — вышла на минутку, в тапочках и халате, без единого амулета. Впрочем, она всегда предпочитала отсиживаться дома, под защитой заговоренных стен.
Скрутить ее и погрузить в тяжелый сон — дело одной минуты. А допрашивать — смысла нет, ведьма нема от природы, а я мысли читаю неважно. Пусть начальник возится, не всё ж ему собственно начальствовать. Обыскав на всякий случай неподвижное тело и не найдя, разумеется, защитника, я отправила сигнал своим и села на скамейку — дожидаться охранника.
Николай, вспотевший и запыхавшийся, появился только через пять минут, даже наблюдательский курьер успел раньше. При виде меня он споткнулся и встал, как вкопанный. Огненный взгляд, неприятный оскал, пружинисто-напряженная поза.
— Значит, они могут передавать людям часть силы? — спросила я скорее у себя и встала. — Делают из тела человеческого тела портал и вкладывают в него искру магии?
Охранник не ответил. Молча развернулся и попытался удрать. И даже три шага успел сделать — до ближайшей скамейки у детской площадки. Снова резко и очень близко громыхнул гром. Я методично обшарила неподвижное тело, с особой осторожностью изучив злополучную нашивку и не удивившись знакомому портальному символу на обратной ее стороне. Отправила очередной сигнал курьеру и в задумчивости обошла скамейку, изучая.
