Мне не терпелось. От «рудимента» передалась и его жажда крови, и мне очень хотелось применить то, что я готовила весь вечер – то, что незримыми кольцами вьющейся лианы оплетало правую руку от кисти до плеча и вмещало почти всю силу моего безумия. И только бы дали повод... Да и без повода применю. Наткины знания и умения не должны попасть в чужие руки. Точка.
– Почему сегодня? – спросила я негромко, когда тревожно-молчаливое ожидание стало действовать на нервы. – Почему вообще эта осень этого года? Есть какие-то признаки… удачного посещения?
– И да, и нет, – Корифей глянул на меня искоса. – Эта шарманка заводится в любое время – как в любое время ты идешь в гости к родственникам, особенно если нуждаешься в помощи. Но если у тебя есть совесть, то в любое время ты не явишься. А сначала предупредишь, обзаведешься разрешением... и назначенным временем. Хозяйка выбрала время и дала знать. И вот мы здесь. А уж почему этой осенью этого года... Спросишь у нее сама.
Я передернула плечами, вспоминая Хозяйку. Это вряд ли... Повезет, если она всё же сочтет меня гостем и не прикончит. И Фильку отдаст. А вот где искать Даньку... Разве что младший крестник окажется в состоянии найти брата, и найти быстро. Душа болела за ребят больше, чем за себя. За себя болеть оказалось нечему. После правды «рыб» и слияния с «рудиментом» я ощущала себя... на краю мира. Того самого, разбитого вдребезги городскими приключениями последних дней... и потерями прошлых лет. И сегодня ночью я либо допрыгну до края другого мира, нового и целого, либо нет.
Отвлекая от угрюмых мыслей, начали бить старинные часы – знакомым далеким боем из иного мира. И с двенадцатым ударом углы проема вспыхнули тусклым золотом, и искры четырьмя подожженными пороховыми дорожками побежали вглубь, очерчивая коридор. Обманчиво мягкие стены, пол и потолок, закутанные в теплую коричневую дымку, обманчиво далекий путь... обманчиво гостеприимный выход. Ведьмой я бы не увидела, но «рудимент» разглядел: проем заключался в раму, сплетенную из рук с когтистыми пальцами, и они только и ждали решения жертвы.
Корифей резко выдохнул, очевидно волнуясь. Ради встречи с прародительницей он даже приоделся – сменил вытянутые треники и страшную совковскую майку на потертые джинсы и свитер. И даже, кажется, голову помыл. Тряхнув дредами и что-то пробормотав, не то молитвенное, не то ругательное, ведун шагнул вперед и сунул руку по локоть в проем. Охранные ладони встрепенулись и сжались в кулаки, а туман в коридоре на секунду помутнел, чтобы разойтись ширмой, расстелится ковровой дорожкой, испещренной кольцеобразными символами.
Ведун снова выдохнул и протянул мне руку:
– Давай, ведьма. И без сантиментов, это знак, что ты со мной.
Само собой... Ладонь Корифея оказалась ледяной и липкой. Однако он волнуется...
– А где остальные... желающие? – я пошла за ним след в след, оглядываясь.
Здесь пространственной магии оказалось столько, что искусственный «уголь» едва не рычал от напряжения, впитывая желанную силу, и правую руку кололо и сводило судорогой. И в левой были странные ощущения. Как травмированные суставы болят к дождю, так левая рука ныла... к силе?
– Придут, когда я открою главные ворота, – скупо ответил ведун и замолчал так многозначительно, что я поняла: никаких вопросов. Просто делай, что велят.
Лады. До поры до времени.
Коридор, казалось, вёл в никуда. Бесконечная символьная тропа по прямой, скрытый дымкой потолок, тусклое мерцание туманных стен. И усиливающееся жжение в левой руке – поддерживающие артефакты Натки кололись... будто нервничали. Кровь, вспомнились слова Даньки, в них живая. Я не понимала, как три капли бездушной органической материи могут что-то ощущать, но они определенно могли что-то ощущать. И определенно ощущали.
Не выдержав, я потерлась локтем о бок. Корифей этот жест заметил и сухо сказал:
– Почти пришли.
И из стены бесшумно появилась Хозяйка. Красные глаза внимательно ощупали сначала ведуна, потом – меня, и она улыбнулась:
– Здравствуй, кровиночка. Здравствуй, сестра. Добро пожаловать в мое скромное жилище!
Коричневая дымка потолка разошлась разорванной надвое портьерой, туман поднялся наверх театральным занавесом, открывая... Ну, и рот заодно открывая, да, – мой, от изумления и благоговейного восхищения.
Мы стояли в центре огромного, многогранного зала – и словно актеры смотрели со сцены на стены-ложи. На каждой грани лепились друг над другом широкие балконы, задернутые туманными шторами, а между гранями змеились винтовые лестницы, примыкающие узкими площадками к балконам и выводящие на них – для того чтобы...
Я завертела головой, считая. Двенадцать граней-стен – как двенадцать сфер стихийной силы. Но – это то, что я видела. Потолок уходил на бесконечную высоту, теряясь в клубящейся тьме, и что было там, во мраке... Наверно, что-то... надстихийное. А около… Околостихийного, нужного нечисти для формирования «угля», я не заметила, хотя на всякий случай изучила и пол. Зато артефакты ощущали – вибрировали, тянулись...
– Стой, – рука Корифея цепко схватила меня за плечо, и ведун тихо добавил: – Стой, ведьма. Этого они и ждут, наши «друзья». Что ты покажешь. Что раненая «лисья» кровь потянется к источнику для исцеления. Стой. Стой насмерть. Пусть сначала выйдут.
Я нервно почесала зудящую руку. Ах, они даже не понимают, где искать свое «счастье», слабаки... Особенно жутко ныл локоть, и в его ямочке остро обозначилось твердое инородное тело. Сустав ломило и выкручивало так, словно артефакт намеревался прорвать кожу и «выпрыгнуть» наружу. Я стиснула зубы, шипя от боли и ругаясь про себя. А что делать, если выпрыгнет?..
«Рыбы» начали появляться бесшумно, одна за другой. Отдергивали туманные шторы, перепрыгивали перила нижних балконов, быстро заполняя зал. У меня от их количества зарябило в глазах. Но, возможно, здесь были не только «рыбы», но и сочувствующая нечисть из других родов. При их появлении артефакты вдруг успокоились, замерли… в предчувствии уж не знаю, чего. А Хозяйка, полыхнув алыми глазами, встала за нашими спинами, распахнула руки с красными комками огня в ладонях.
– Кто такие? – прошипела она зло.
– Со мной, – негромко ответил Корифей, цепко оглядывая прибывших и считая.
– Уверен, кровиночка?
– Да, – ведун вдруг широко и расслабленно улыбнулся. – Пора. Забирай нас.
И пол исчез из-под ног, сменившись лестничной площадкой. И как во сне я уставилась на действо… готовившееся не один десяток лет. Разом разошёлся туман штор на балконах выше, и оттуда одна за другой выступили знакомые фигуры. Кто-то спрыгивал вниз, заключая нечисть в плотное кольцо, кто-то остался наверху, наблюдая и прикрывая. Боевые ведьмы. Господи, как они всё это провернули... И сердце учащенно забилось от восхищения и восторга. И возбуждения – хочу вниз!..
– Идем, ведьма, – Корифей снова сжал мое плечо. – Идем, нужно найти твоего пацана. У нас здесь не так много времени.
