— Я приставлю к тебе парочку. Они и помогут, и подскажут. А обычаям и церемониям я тебя сама научу!
Когда-то, давным-давно, я увлекалась историей. И меня, наивную девочку, до глубины души поражали нравы при королевских дворах. Интриги, подковерные игры, лицемерие… Сомнения шевельнулись душе серой змеёй, недостаточно большой, чтобы опасаться, но довольно неприятной.
— Спальня. Нравится? Если нет, я велю сменить обстановку!
Она состояла из множества занавесок и… кровати. Настоящей! Большой!
С трех сторон её прикрывали резные ширмы, сверху ниспадали складки балдахина, так что вся конструкция напоминала беседку. Легкую, воздушную, наподобие тех, что украшали императорский сад.
— Нет-нет, мне все нравится!
— Вот и ладно! Сегодня придут девушки из швейного ведомства, снимут мерки. Негоже гостье Императора ходить в единственном платье! Ну и украшения подберем. #287284176 / 06-июн-2017 А пока — отдыхай!
Но осмотреться не получилось — Соно вернулась практически сразу. Её взволнованный голос заставил меня понервничать:
— Верховная Жрица хочет тебя увидеть.
— Это обязательно?
Я никогда не любила официальные мероприятия. Улыбаться, делать вид, что рад встрече, и при этом мечтать оказаться как можно дальше.
— Обязательно! С Верховной Жрицей говорят сами Духи-Хранители! А еще она — покровительница ёнмиранов. От того, какое ты произведешь на неё впечатление, зависит очень многое!
— Я думала, достаточно официально представиться Императору!
— Ох, милая. Жизнь — непростая штука. А у таких как ты, она зависит от многих людей!
К сожалению, Соно говорила истинную правду. Мне и так неслыханно повезло: я перенслась в другой мире, но осталась жива и невредима. Первый встречный оказался Принцем, который почему-то решил опекать незнакомку, так что удалось избежать не только смерти, но и других бед. Меня могли банально изнасиловать, продать в рабство… Да что угодно. Защититься самостоятельно я не могла!
А значит, надо идти к этой Жрице, мило улыбаться и выражать восхищение знакомством.
Храм Духов-хранителей располагался за пределами Дворца. Соно решила лично сопровождать меня, и у ворот нас ждали носилки — большие разукрашенные коробки с длинными ручками. Для Досточтимой Кормилицы Императора полагалось восемь носильщиков, я обошлась шестью.
— Не переживай. Придет время, и твой паланкин разукрасят алыми и синими кистями, и нести его будут двенадцать слуг, — неправильно поняла мое удивление Соно.
— Да мне все равно. Я думала, мы верхом поедем!
— Ну что ты. Лошади — это для мужчин. Садись!
Двое носильщиков подняли переднюю стенку ящика, предлагая мне залезть внутрь. Приставленная служанка подала руку, помогая сделать это изящно. Повинуясь жесту Соно, я позвала собак. Обе тут же устроились на свободном пятачке. Я пожалела носильщиков — мало им меня!
Внутри царил полумрак — свет с трудом пробивал заклеенные тонкой белой бумагой решетки с боков. Но я быстро поняла, что они поднимаются — паланкины оказались оснащены окнами!
Я тут же воспользовалась возможностью оглядеться.
При виде стражников, идущих впереди, прохожие жались к стенам домов или каменным оградам. Торговцы, расположившиеся прямо на обочинах, замолкали, но едва наш кортеж проходил, их голоса снова вплетались в общий шум.
Хотелось выйти, потолкаться в толпе, поглазеть на лотки, ощутить легкую прохладу разноцветных шелков… Но меня ждали в Храме.
Носилки покачнулись и твердо встали на землю. Дверца поднялась, и девушка протянула руку, помогая выбраться. Вовремя — у меня как раз начали затекать ноги. Да и душно оказалось ехать в бумажно-деревянном ящике.
Четыре стражника замерли, оглядывая окрестности. Служанки стояли справа и слева от носилок. Одну из них Соно приставила ко мне. Остальные четыре сопровождали её.
Носильщики застыли, припав на одно колено. А я не могла насмотреться на открывшуюся мне красоту.
Высокие, в человеческий обхват каменные столбы поддерживали крышу, крытую алой и черной черепицей. С приподнятых углов свисали алые и золотые кисти, а между ними покачивалась на ветру «музыка ветра». Бамбуковые трубочки едва слышно постукивали, создавая тихий аккомпанемент всему происходящему.
Тяжелые ворота, выкрашенные киноварью, приветливо распахнулись, и в сопровождении Соно я прошла между одетых в бело-черные одежды стражей. Под ноги легла приподнятая над землей дорожка из светло-серого камня.
— Не наступай, — успела шепнуть Соно, — Это «Путь Духов».
Я послушно сошла на обочину из такого же камня, но не покрытого замысловатым рисунком. И не сдержала любопытства:
— Что такое «Путь Духов»?
— Дорога, по которой имеет право ходить только Император, высшие военачальники в дни назначений, да Верховная Жрица.
Плавно изгибаясь, дорога вела в гору. Сделав девять поворотов, мы оказались у широкой лестницы, которая вела в сам Храм.
Высокое здание, напоминающее многоэтажную пагоду, словно готовилось взлететь на расправляющих крылья крышах. На каждой я рассмотрела какие-то фигурки.
— Духи-Хранители, — тут же пояснила Соно, — Тигр, Дракон, Феникс и Змееголовая Черепаха. Потом рассмотришь, нас ждут.
Чтобы подняться по лестнице, нам пришлось миновать две гигантские статуи сидящих львов.
— Киси! — не удержалась я от улыбки.
— Это собаки, — прошептала Соно и отступила, — Дальше иди одна. Тебя встречают.
На вершине лестницы, в окружении вооруженных женщин, стояла жрица. Ветер играл тонкой тканью её платья, так что, казалось, она утопает в белоснежном облаке. Дождавшись, когда я преодолею ступени, жрица моча развернулась и пошла вдоль стены, минуя главный вход. Стражницы окружили меня и повели следом.
За Храмом раскинулся целый город. Приглядевшись, я поняла, что это части одного здания, соединенный галереями, лестницами и переходами. Но проходить по всем не пришлось — створки голубовато-зеленой двери распахнулись, приглашая войти.
Навстречу мне из-за маленького стола поднялась женщина. Белизну её одежды оттеняли черные узоры, вьющиеся по широким рукавам и подолу.
— Приветствую тебя, дитя чужого мира.
Серебряные украшения в высокой прически качнулись. Бабочка, посаженная на пружинку, словно парила над цветком, и с каждым движением головы взмахивала крыльями.
— Приветствую и я тебя, Жрица, — попыталась я поддержать манеру разговора.
Она улыбнулась и пригласила меня присесть. Совсем молодая девушка, почти девочка, внесла поднос. На столе появились сладости — печенье, орехи в меду, сушеные фрукты. И чай. Жрица сама заварила его в зеленоватом чайнике и разлила по крохотным, чуть больше наперстка, чашечкам. И кивнула:
