— Лежать!
И Даша словно прилипла к земле.
Воин нападал несколько раз, но каждый раз мой тихий приказ останавливал собаку от нападения. Правда, ей с трудом давалась выдержка, губы тряслись, готовые обнажить зубы в оскале, и из груди то и дело вырывался утробный рык. Но она слушалась, и все остальное казалось неважным.
— И долго еще так будет? — поскучнел Император.
— Пока вы не смените человека, Ваше Величество, — низко поклонилась я.
Широкий рукав взметнулся золотым флагом, давая разрешение. И Туанхо атаковал.
Он много раз видел в Ранко, как работают собаки. Несколько раз и сам выступал фигурантом. А еще, стоило ему вернуться с лекарством для Нюты, я не позволили отдохнуть ни дня. Учила, как нападать, как защищаться, как принимать на кожаный рукав собаку…
И теперь, под ровный рокот барабанов смотрела, как двое крутятся по площадке, изо всех сил стараясь убедить окружающих, что это только игра.
Через несколько минут я командой сняла Дашу с руки Туанхо и усадила у левой ноги. Пришла моя очередь.
«Рядом». И… Шаг вперед, два назад, поворот, небольшая, в три шага пробежка… Застываю, приподняв руки с красиво развивающимся шарфом. И снова двигаюсь. «Раз-два-три, раз-два-три»…
Флейты вели мелодию, барабаны старательно выдерживали заданный мной темп. Музыкантам приходилось несладко, местная музыка имела другой ритм, далекий от вальса. Но для меня, совершенно лишенной слуха, больше всего подходил именно он. И Даше так двигаться было проще, она успевала подстроиться к движению и держаться рядом.
Лица окружающих без всяких переводчиков поведали о том, что танец произвел впечатление. А я веселилась, представляя их выражение при виде настоящего фристайла. Сама скрывала завистливые вздохи, видя выступление знакомых. Умения подготовить собак хватало, но медведь, поплясавший на обоих ушах еще до моего рождения, втоптал мечту в грязь.
Теперь же я купалась в лучах восхищения. Одобрительные возгласы казались фанфарами, пришлось даже вспомнить о медных трубах. Не время почивать на лаврах, надо выбираться из этого дворца, из этой страны, из этого мира…
Пир тянулся бесконечно. Столик с угощением принесли только послу, свита стояла позади, выражая почтение. К концу дня я с ног валилась от усталости, но более того — от беспокойства. Нюта осталась с Линен, но посыльным от неё вход во Дворец закрыт.
К счастью, ничего страшного за время моего отсутствия не случилось. Как только Туанхо принес обещанные лекарства, Нюта пошла на поправку. Я замешивала ржаное тесто на меду, крошила туда шарик спрессованной паутины размером с горошину и выдерживала в тепле несколько часов. Тесто покрывалось синеватыми прожилками, и сырые лепешки из него хорошо очищали рану. Ингредиенты стоили немало, каждый раз посол, услышав цену, стонал и заламывал руки, но платил исправно.
Лекарь тоже качал головой и радовался, что собака идет на поправку. А я старалась понять, кому перешла дорогу настолько, что попытались убить самых дорогих мне существ.
Посол считал, что без канцлера здесь не обошлось:
— Он приложил немало сил, чтобы сделать свою дочь женой Императора. Но титула Матери Страны она так и не получила.
— А почему? Она же на всех приемах рядом с Императором сидит.
— Да не получается у канцлера Вдовствующую Императрицу обойти! А государь пока от материнской юбки далеко отходить опасается. Да и правильно делает! Родители, они за детей на что угодно пойдут, а канцлер ему не отец, тот за своих отпрысков бьется. Стань его дочь Императрицей, кто знает, во что превратиться Террах.
— Значит, это мог сделать любой из клана канцлера? — уточнил Туанхо.
— Или его противник. — покачал головой посол, — Канцлер — что скала каменная, не сковырнешь. Мало кто решится ему противиться. Никому и в голову не приходит, что ему отказать можно. Вот и опасаются, что слухи правдивы, и госпожа Стелла — жрица могучих демонов, которые приняли облик странных собак.
— А значит…
— Если канцлер получит помощь еще и от демонов, власть его станет почти безгранично. Выяснять, что к чему, больно долго. Вот и решили, что проще убрать опасность.
— Может, и так. — согласился Туанхо, — Хорошо звучит, ровно. Только… уезжать отсюда надо, и как можно скорее.
С этим согласились все. Особенно посол, которому мы не принесли ничего, кроме головной боли. Но покинуть Террах без личного указания Императора я не могла.
Дни низались на нить времени, как пластиковые бусины: такие же одинаковые и невзрачные. Нюта шла на поправку, и её уже выносили во двор. Она лежала в тени в окружении личной охраны и не оставляла попыток подняться. Пришлось перенести свой «кабинет» на улицу, благо состоял он из стола, стула и письменных принадлежностей.
С утра и до вечера я покрывала разлинованные листы ровными строчками, так что кисть руки сводило судорогой. Но я обещала Ёншину оставить «Наставления», и держала слово.
И посол, и Туанхо опасались, что шпионы могут добраться до бесценных знаний, но я писала по русски.
— Если со мной что-то случиться…
— Но кто сможет разобрать это письмо? — удивлялся посол.
Туанхо только улыбался — он не раз слышал, как я обучала Куён правильному произношению.
Постепенно я зверела: сидеть на задворках и марать бумагу надоело очень быстро. Хотелось если уже не совсем домой, то в Ранко — точно. Там хоть работа есть по душе, друзья… И Хансо-ран.
Письма от него приходили с каждым гонцом, но все так же не содержали ни слова о любимом. Только его чувства, выплеснутые в волшебных песнях. И поэтому приглашение Вдовствующей Императрицы я приняла как избавление от рутины.
В этот раз меня принимали не так церемонно. Её Величество прогуливалась по саду в сопровождении десятка служанок, и их наряды гармонировали с цветущими кустами. Вокруг бегали маленькие собачки. Из тех, что должны отгонять злых духов.
— Я так рада, что вы согласились развеять мою скуку! — губы Вдовствующей Императрицы улыбались, но глаза остались пустыми, — Пойдемте, в беседке уже все накрыли для легкой трапезы.
«Беседкой» она назвала открытый павильон на берегу большого пруда. Поверхность воды у берега закрывали листья лотосов, и розоватые головки цветов разбавляли зелень тут и там.
Мы сидели так, чтобы любоваться красивым видом. Вдовствующей Императрице подали чашку с маленькими шариками и колокольчик. Серебристый звон пронесся над водой, и поверхность украсилась расходящимися кругами — это разноцветные карпы приплыли за угощением.
— Они знают звук моего колокольчика, и никогда не откликаются на другой, — Её Величество явно гордилась этим достижением.
— Рыбы не так глупы, как принято думать, — я подошла к перилам, — но почему-то, умея приучить их к звуку колокольчика, здесь считают невозможным научить собаку танцевать за вкусный кусочек!
