— Слишком много всего, — сказал я. Голос мой дрогнул. – А у меня только и прибавляется, что ран и усталости. Я ведь не супергерой какой-то. Я – это только я. И мне не нужно ничего этого. Я не хочу умирать.
Он положил вторую руку мне на другое плечо и пристально посмотрел в лицо.
— В этом страхе нет ничего ненормального. Но это еще и слабость. Это уязвимое место, через которое они могут прорываться в твое сознание. Ты должен научиться управлять этим.
— Как? – прошептал это.
— Этого тебе не скажет никто, — вздохнул он. – Ни я, ни ангел, ни падший ангел. Ты – плод собственного выбора, Гарри, и ничто не в силах изменить этого. И не позволяй никому и ничему убеждать тебя в противном.
— Но… выбор, который я делал, не всегда удачен, — возразил я.
— А кто не ошибается? – спросил он, улыбнулся мне и поднялся. – Извини, сын, мне пора.
— Подожди, — сказал я.
Он положил руку мне на голову, и на короткое мгновение я снова превратился в ребенка, маленького, усталого и непогрешимо убежденного в силе моего отца.
— Мальчик мой. Тебе еще столько всего предстоит.
— Столько? – прошептал я.
— Боли. Радости. Любви. Смерти. Разбитого сердца. Опасных вод. Отчаяния. Надежды. Хотелось бы мне побыть тобой подольше. Помочь тебе подготовиться к этому.
— К чему? – спросил я.
— Шшшшш, — произнес он. – Спи. Я буду поддерживать костер до утра.
А потом темнота и глубокая, безмолвная, блаженно покойная ночь поглотили меня без остатка.
Глава двенадцатая
Наутро голова моя слишком гудела от обилия мыслей и забот, чтобы думать более-менее продуктивно. Этого я себе позволить никак не мог. До тех пор, пока я не знаю точно, что происходит и как с этим справиться, моим главным оружием остается логика.
Мне необходимо было проветрить голову.
Я натянул тренировочный костюм как мог тихо; впрочем, судя по тому, насколько усталым выглядел Баттерс, я мог облачиться в полный комплект средневековых рыцарских доспехов и не разбудить его. Я взял Мыша на поводок, захватил с собой пластиковую бутылочку ледяной воды и направился к двери.
Томас уже ждал меня, стоя у джипа. Оделся он так же, как я – в шорты и футболку, только на нем это, разумеется, сидело с небрежным шиком, тогда как я, казалось, приобрел свой наряд на распродаже старья.
— А где Жучок? – спросил он.
— У механика, — ответил я. – Кто-то измолотил его.
— Зачем?
— Не знаю точно, — отозвался я. – Ну как, в настроении прошвырнуться?
— Зачем? – повторил он.
— В голове всякая фигня. Надо проветрить.
Томас кивнул.
— Куда?
— На пляж.
— Ясно, — еще раз кивнул он и ткнул пальцем в джип. – А это что за линкор?
— Билли с Джорджией дали напрокат.
— Очень мило с их стороны.
— Мило, но глупо. Он не продержится долго, пока я за рулем, — вздохнул я. – Впрочем, мне нужны колеса. Побежали. Ночь прошла, но я все-таки не хочу оставлять Баттерса одного надолго.
Он кивнул, и мы забрались в джип.
— Ты не хочешь сказать мне, что происходит?
— Видит Бог, нет, пока не выпущу немного пара.
— Ясно, — сказал он, и остаток пути до пляжа мы проделали молча.
В летнее время пляж у Норт-авеню одно из излюбленных мест отдыха горожан. Впрочем, пасмурным октябрьским утром народу здесь было немного. На стоянке виднелось всего две машины кроме нашей – должно быть, кто-то тоже приехал для пробежки.
Я остановил джип, и мы с Томасом вышли. Пару минут я потратил на гимнастику, хотя мог бы проделать ее и старательнее. Томас просто облокотился на капот джипа и наблюдал за мной, воздерживаясь от комментариев. По опыту я знаю, что накачанные мускулы мало помогают в случаях, когда имеешь дело с вампирами. Покончив с зарядкой, я кивнул ему, и мы пустились трусцой по беговой дорожке, начав с самого медленного темпа. Так я бежал минут десять, пока не разогрелся достаточно, чтобы прибавить скорости. Томас с отрешенным видом держался в нескольких шагах за мной. Я бежал, стараясь дышать ровнее; Томас тоже поначалу не задыхался, хотя ноги у меня заметно длиннее, и у меня за плечами несколько лет регулярных занятий бегом. Наконец, я добавил ходу, и ему пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не отставать от меня.
Мы пробежали вдоль всего пляжа, миновали служебное здание – здоровенную дуру, изображавшую палубные надстройку старого речного парохода, отчего казалось, что этот пароход утонул по палубу в песке. В дальнем конце пляжа мы повернули и побежали обратно. Так мы сделали три круга, прежде чем я немного убавил скорость.
— Так хочешь услышать, что происходит?
— Угу, — выдохнул он.
— О’кей, — поблизости не виднелось ни души, да и солнце поднялось уже высоко, выглядывая в просветы между чикагскими небоскребами. Вряд ли Мавра лично подслушивала меня, да и сомнительно, чтобы ее смертные приспешники могли это сейчас делать. Более уединенной обстановки я, пожалуй, не нашел бы. Я начал с получения Мавриного письма и рассказал Томасу все события вчерашнего вечера и минувшей ночи.
— А знаешь, что нам надо сделать? – спросил Томас, когда я договорил. – Нам надо убить Мавру. Нужно сделать это нашим семейным проектом.
— Нет, — мотнул я головой. – Если мы доберемся до нее, первой пострадавшей станет Мёрфи.
— Ну да, да, — сказал Томас. – Я очень хорошо представляю себе, что сказала бы Мёрфи на этот счет.
— Я не собираюсь доводить до этого, — буркнул я. – И потом, что бы там ни говорилось в этом «Слове Кеммлера», за книгой охотятся чертовски серьезные, без дураков опасные люди. Возможно, это не худшая мысль: сделать так, чтобы она, книга, им не досталась.
— Верно, — кивнул Томас. – То есть, ты сбережешь ее от нехороших людей, чтобы вручить ее еще менее хорошему вампиру, так?
— Насколько это в моих силах, нет, — заявил я.
— Значит, Мёрфи так и так пострадает? – спросил он.
Я недобро сощурился.
— Насколько это в моих силах, нет.
— Как это ты ее защитишь?
— Есть кой-какие идеи. Только для начала надо отыскать "Слово Кеммлера", иначе все трепыхания впустую.
— И как ты собираешься это проделать?
— Составим карту, — объяснил я. – Сомневаюсь, чтобы эти ребята разгуливали здесь со всей своей черной магией за просто так. Мне нужно выяснить, где они побывали, и вычислить, что они все-таки делают.
— А Баттерс? – поинтересовался Томас.
— Пока подержим под охраной моих оберегов. Я не знаю, что Гривейн от него хотел, и пока не узнаю, пусть он не высовывается.
