— Убив меня, вы, возможно, и получите книгу, но это не даст вам в руки «Слова», — возразил я. – Или вы думаете, что я ношу с собой и то, и другое?
Правая рука ее медленно сжалась в кулак, и в помещении стало на несколько градусов холоднее.
— Где «Слово»?
А то я сам не хотел бы этого знать, подумал я.
— Вы хотите узнать это? – произнес я вслух. – Убейте меня, и «Слова» не будет вовсе. Как и вашего нового порядка.
Она разжала кулак.
— Я могу заставить вас сказать мне, — заметила она.
— Если бы вы могли сделать это, вы бы это уже сделали, а не стояли бы здесь с дурацким видом.
Не прекращая улыбаться, она медленно двинулась ко мне.
— Я предпочитаю воззвать к рассудку, прежде чем уничтожу его. В конце концов, это всего лишь сделка. Так вы уверены, что не хотите работать со мной?
Блин. Ментальная магия – это мало, очень малоизученная область нашего ремесла. Каждый чародей, созревший для вступления в Белый Совет, проходит специальный курс защиты от нападения на его рассудок, но делается это довольно формально. В конце концов, Совет приложил в свое время немалые усилия к тому, чтобы ликвидировать чародеев, покушающихся на святую нерушимость чужого сознания. Это один из Законов Магии, и если Стражи поймают кого-нибудь, занимающегося этим, его просто убивают, раз и навсегда. В результате экспертов по этой области магии в Совете нет, а обучение поручено дилетантам.
Что-то подсказывало мне, что Алисия – Собиратель Трупов не дилетант.
— Я бы не подходил ближе, — произнес я ледяным тоном.
Она продолжала приближаться – очень медленно, но так, словно получала удовольствие, затягивая развязку.
— Ваш последний шанс.
— Я сказал, — мотнул головой я. – Держитесь по…
Прежде, чем я успел договорить, она сделала движение мерцающими пальцами левой руки, словно рвала невидимую ткань.
Что-то взвихрилось, а потом я вдруг оказался в эпицентре урагана, в смерче, который пытался подвинуть меня ближе к девице. Ноги мои начали скользить по полу. Я вскрикнул, откинувшись назад, поднял руку с браслетом, и передо мной распустился купол ослепительного голубого света. Однако это не изменило ровным счетом ничего: бешеный смерч продолжал тянуть меня к ее протянутой руке.
Я едва не ударился в панику, но вдруг понял, что происходит. Никакого ветра – во всяком смысле, в физическом понимании – не было и в помине. Книги на полках не шевелились, полы моей ветровки не развевались. Мой щит защищал меня только от материальной угрозы, и я убрал его, сберегая силы.
Жуткий вакуум не трогал моего тела. Он целил в мои мысли.
— Вот и правильно, — произнесла Алисия.
Черт подери. Она слышала мои мысли.
— Разумеется, молодой человек. Отдайте мне то, что я прошу, сейчас, и я оставлю вам достаточно рассудка, чтобы вы могли есть без посторонней помощи.
Я стиснул зубы, напрягая мысли, выстраивая оборону.
— Слишком поздно, малыш.
Черта с два поздно. Мои мысли сжались в одно неделимое целое, идеальный образ стены из гладкого серого гранита. Я выстроил в уме эту стену и заполнил ее энергией, которую держал наготове. На мгновение на меня накатила волна тошноты, а потом ментальный ураган стих так же резко, как начался.
Голова Алисии дернулась как от пощечины.
Стиснув зубы, я бросил на нее торжествующий взгляд.
— Ну что, получила? – спросил я.
Она прошипела злобное ругательство, подняла левую руку и сложила пальцы подобием клешни.
И сразу же на образ гранитной стены в моем мозгу обрушилось чудовищное давление. Не короткий, сокрушительный удар, как я ожидал из того, чему меня учили, этакий ментальный таран. Вместо этого на нее навалился жуткий, гнетущий вес – словно внезапный паводок намерился смыть мою стену до основания.
Я надеялся, что давление сразу же ослабнет, но оно только становилось все более невыносимым. Я изо всех сил старался удержать образ стены на месте, но несмотря на все мои старания в поверхности ее появились и начали расползаться черные, заполненные пустотой трещины. Моя оборона рушилась на глазах.
— Восхитительно, — заметила Алисия, и в голосе ее не ощущалось ни малейшего напряжения. – Сто лет прошло, а они все учат свою молодежь давно устаревшим приемам.
Я заметил за спиной Собирателя Трупов движение, и в разбитой фанерной двери показался Ли Хань. Половина его лица побагровела и распухла, да и одно плечо торчало под не совсем естественным углом. Из ссадин на его теле сочилась зеленовато-бурая жижа, и двигался он, словно испытывая сильную боль, но все же он перемещался самостоятельно, и взгляд у него был настороженный, хищный.
— Господин, — произнес Хань. – У тебя все в порядке?
— Все просто идеально, — мурлыкнула Алисия. – Как только я получу его разум, остальное твое.
Его перекошенное лицо расплылось в улыбке, неестественно широкой для нормальных человеческих черт.
— Спасибо, господин.
Вот черт. Самое время делать ноги.
Вот только ноги мои не пошевелились.
— Не стоит стараться, юный чародей, — ласково посоветовала Алисия. – Как только ты сосредоточишь свои мысли на том, чтобы пошевелить ногами, твоя оборона рухнет. Лучше просто откройся мне, мальчик. Тебе будет не так больно.
Не обращая внимания на некроманта, я попытался обдумать варианты действий. Конечно, моя умственная оборона рушится, но любое усилие воли, которое я потрачу на то, чтобы пошевелить ногами, обрушит ее остатки еще быстрее – почти мгновенно. Мне необходимо было хотя бы на мгновение – ну, на время, достаточное на то, чтобы отвлечь внимание Собирателя Трупов – ослабить давление, и я смог бы убраться к чертовой матери. Однако с учетом того, что я вообще практически не мог пошевелиться, выбора у меня оставалось до обидного мало.
Часть стены дрогнула и начала рушиться. Я ощутил, как воля Собирателя Трупов начинает просачиваться внутрь – первыми струйками надвигающегося темного моря.
Если я хотел жить, у меня не оставалось иного выбора.
Я мысленно коснулся Адского Огня, пылающего в рунах на моем посохе, и запустил его в мое сознание, в разваливающуюся стену, защищавшую меня. Трещины в холодном сером граните заполнились багровым пламенем, и там, где темные струйки вражьей воли касались их, слышалось пронзительное шипение ледяной воды, разом превращающейся в пар.
Алисия вдруг глухо охнула, и давление на мой мозг разом исчезло.
Я повернулся, пошатнулся, восстановил равновесие и бросился к задней двери.
— Держи его! – прорычала за спиной Алисия. – У него книга и «Слово»!
Послышался неприятный звук рвущейся плоти, и Ли Хань испустил нечеловеческий, звериный вой.
