— Разумеется. Но вы заинтересованы в том, чтобы помешать этим мужчинам и женщинам прежде, чем они достигнут своих целей.
Я снова пожал плечами.
— Я этого не говорил.
— Но я это знаю, — произнес он, и голос его сделался холоднее. Он посмотрел на меня в упор. – Потому что я знаю вас. Я знаю, что вы противостоите им. Я только хочу,чтобы вы знали: я не позволю им безнаказанно убивать моих людей.
Я сердито посмотрел на него. Я не боялся встретиться с ним глазом. Такое случается между двумя людьми только однажды, а мы с Марконе уже заглядывали друг другу в душу. Сказав, что знает меня, он имел в виду именно это. И я видел его душу, и она оказалась ледяной пустыней – но упорядоченной и не без своих принципов. Если Марконе давал слово, он его держал. И если кто-то нападал на его людей, он обрушивался на нападавшего без колебаний, страха или сожаления.
Это не делало его благороднее. Марконе имел душу тигра – хищника, защищающего свою территорию. Это делало его только решительнее и опаснее.
— Я не наемный убийца, — сказал я. – И я на вас не работаю.
— Я вас и не прошу, — возразил он. – Я просто хочу дать вам информацию, которая могла бы помочь вам в ваших усилиях.
— Вы невнимательно меня слушаете. Я не собираюсь никого убивать ради вас.
Он внезапно сверкнул зубами, ослепительно-белыми на фоне загара.
— Но вы противостоите им.
— Да.
Он откинулся на спинку сидения.
— Я видел, что вы делаете с людьми, оказывающимися у вас на пути. Я бы ставил на вас.
Эта мысль, высказанная в такой вот форме, неприятно царапнула мне душу. Я не убийца. То есть, конечно, порой мне приходится драться. Иногда при этом погибают люди или нелюди. Но это не значит, что я подобие, скажем, Джека-Потрошителя. Время от времени мои отношения с различными обитателями потустороннего мира приобретают чертовски опасный характер, но и тогда я убивал всего-то…
Я задумался и прикинул в уме.
Я убил их больше, чем оставил в живых.
Гораздо больше.
В животе моем возникла неприятная пустота.
Марконе смотрел на меня, полуприкрыв веки, и ждал.
— Что вы хотели мне сказать? – спросил я его.
— Не хочу зря тратить вашего времени, — отозвался он. – Задавайте вопросы. Я отвечу все, что смогу.
— Многое ли вам известно о сделке, в результате которой убили Мендосу?
Он побарабанил пальцами правой руки по колену.
— Мендоса собирался уходить на пенсию, — сказал Марконе. – Это была его последняя операция. Я многим ему обязан за преданность, и по его просьбе я позволил ему действовать в определенной степени самостоятельно.
— Он продавал что-то без вашего ведома?
Марконе кивнул.
— Содержимое старого сейфа. Мендоса наткнулся на ключ от него на распродаже.
В переводе с воровского жаргона это означало покупку у контрабандиста или взломщика.
— Продолжайте.
— Ключ открывал старую банковскую ячейку, закрытую с тысяча девятьсот сорок пятого года. В ней лежали произведения искусства, ювелирные изделия и прочие культурные артефакты.
Я вопросительно изогнул бровь.
— Награбленное во Вторую Мировую?
— Так предположил Мендоса, — кивнул Марконе. – Он предложил мне несколько объектов из этого сейфа, а я в ответ позволил ему распоряжаться остальным по своему усмотрению.
— Что вы получили из этого? – спросил я.
— Двух Моне и Ван Гога.
— Черт возьми, — я тряхнул головой. – А что случилось потом?
Мендоса понемногу распродавал содержимое сейфа. Это продолжалось несколько недель, а потом он сообщил мне, что один из людей, к которым он обращался касательно одной древней книги, похоже, обладает способностями, выходящими за рамки обычных.
— Он называл вам его имя? – спросил я.
— Мужчина по имени Гривейн, — ответил Марконе. – Мендоса спросил моего совета на этот счет.
— И вы рассказали ему, насколько сложные отношения у чародеев с техникой.
— Помимо прочего, — кивнул он.
— Но сделка продолжалась.
— Похоже на то, — согласился Марконе. – После смерти Мендосы я попросил мисс Гард собрать информацию о происходящем в местных оккультных кругах.
Я покосился на женщину и кивнул.
— И она сообщила вам о том, что в городе активизировались некроманты.
— Как только мы установили это, мы предприняли усилия с целью установить местонахождение этих личностей, в первую очередь Гривейна, но столкнулись с затруднениями.
— Я могу выяснить, где они бывали, — возразила Гард, не оборачиваясь. – Или по меньшей мере места, где они использовали свои заклятия.
— По всему городу разбросано несколько точек с повышенной концентрацией некромантской энергии, — сообщил я. – Это мне уже известно.
Марконе положил ладонь на подлокотник.
— Однако мне кажется, вам еще неизвестно, что минувшей ночью в Уэккере один из членов моей организации имел размолвку с представителями конкурирующей иногородней группировки. Имела место перестрелка. Моего человека смертельно ранили и бросили умирать.
— Это не обязательно связано с некромантией, — заметил я, нахмурившись. – Но что послужило причиной энергетического пятна на этом месте?
— Интересный вопрос, — согласился Марконе. Он достал из нагрудного кармана пиджака сложенный листок бумаги и протянул его мне. – Здесь записаны имена санитаров «скорой помощи», — пояснил он. – По словам моего человека, они первыми прибыли на место.
— Он говорил с вами перед смертью? – спросил я.
— Говорил, — подтвердил Марконе. – Собственно, говоря точнее, он не умер.
— Вы, кажется, говорили, что он был смертельно ранен.
— Совершенно верно, мистер Дрезден, — с непроницаемым лицом ответил Марконе. — Смертельно.
— То есть, он выжил.
— Хирурги в больнице графства Кук считают это чудом, случайным совпадением. Естественно, я сразу же подумал о вас.
Я задумчиво потер подбородок.
— Что еще он вам сказал?
— Ничего, — сказал Марконе. – Он не помнит, что происходило после того, как увидел подъезжающую «скорую».
— Значит, вы хотите, чтобы я поговорил с ребятами из «скорой». Почему вы сами этого не сделали? – поинтересовался я.
Он изогнул бровь.
— Дрезден. Постарайтесь не забывать, я все-таки преступник. В силу некоторых причин людям в форменной одежде несколько трудно открывать передо мной свои сердца.
