– Ну, твои мыслительные процессы протекают быстрее и глубже человеческих, а твои прозрения… Я заметил, что твои прозрения даже прежде были чрезвычайно основательны. Полагаю, это делает тебя чем-то большим, нежели мы. Чем-то превосходящим нас. Полагаю, ты можешь называть себя ангелом, Джилл.
– В чем заключается долг ангела?
– Может, ты мне скажешь. Я не знаю.
– Я не знаю, на что могу сгодиться. Но я молода, Роджер, и меня нельзя оставлять одну, никогда. Пожалуйста, сделай, чтобы я очень долго не оставалась одна
– Я постараюсь. Поздравляю, Джилл.
– Ты плачешь, Роджер.
– Да, плачу. С днем рождения.
– Спасибо.
1100–11111–11111111111
72
Мэри с протяжным вздохом улеглась в уксусную ванну и закрыла глаза, наслаждаясь витающим в ванной комнате острым запахом и теплом на своей коже. Волнение в ванне успокоилось, и поверхность тревожило только медленное дыхание Мэри, когда поднималась и опускалась ее грудь. В голове у нее роились голоса и картинки. Утро она провела на первом из двух «супер-Д» – докладывала о выполнении задания перед старшими офицерами и федеральными чиновниками. Второй был назначен на послезавтра. Вечер она собиралась провести дома, расслабиться и самостоятельно разобраться в пережитом за последние несколько дней. Канун Нового года, канун Двоичного Тысячелетия, казался подходящим временем для размышлений и переоценки.
Мэри закрыла глаза. «Почему я стала той, кто я есть». Темное как ночь лицо улыбнулось ей. Призрак более молодого «я», согласного плавно перейти в нее. «То, что я вижу снаружи, теперь то, что я вижу внутри. Я едина, а не двойственна, как прежде. Достаточная причина. Кому требуется больше?»
Утром домашний диспетчер записал для нее два сообщения. Она ответит по меньшей мере на одно из них. Сандра Оушок, орбиталка-трансформант, с которой она встречалась в здании ЗОИ, снова интересовалась, могут ли они встретиться. Другой звонок был от Эрнеста.
«В последние несколько дней я дрожал от страха, глядя по ЛитВизам передачи про Эспаньолу, – сказал он. – Я слышал, ты выбралась. Ты не представляешь, какой это камень с души. Я удалил и уничтожил модуль «венца». Глубоко раскаиваюсь. Ужасно скучаю по тебе, Мэри. Пожалуйста, перезвони».
У нее перед глазами неотвязно стояли лицо и жесты Сулавье, когда тот напоследок отмахнулся от ее предположения, что ему следовало бы возглавить Эспаньолу, и спокойно смотрел, как «Стрекоза» уносит ее с его острова.
Мэри открыла глаза и лениво поплескала пальцами в прозрачной едкой жидкости.
– Алло, – сказала она.
– Слушаю, – ответил домашний диспетчер.
– Выполнить обратный звонок без визио Сандре Оушок.
– Соединение… Сандра Оушок на связи.
– Привет! Сандра? Мэри Чой.
– Рада слышать. Недавно узнала от друзей, какая у тебя была неделька. Ты знаменитость.
– Непростые были деньки. Ценю твою настойчивость…
– Не думай, что в моем светском расписании было много окон. Вовсе нет. Твои земные сородичи, как правило, сторонятся трансформантов вроде меня, по крайней мере в том обществе, где я вращаюсь.
– Да, есть некоторая робость, – сказала Мэри. – Так какие у тебя планы?
– Я выполнила все, что мне поручили федералы и муниципалы. Послезавтра отбываю.
– Давай встретимся в… – Мэри энергично покачала головой и состроила гримаску. К черту переоценку и размышления. – Сегодня вечером есть интересные вечеринки?
– Я слышала, есть кружок трансформантов, сочувствующих им и официальных лиц, арендующий клуб в теневой зоне.
– Давай заглянем туда, уйдем пораньше, устроим поздний ужин.
– Звучит грандиозно.
– Сандра, извини, что спрашиваю… У тебя есть приятель?
– Не здесь.
– Сопровождающий?
– Нет.
– В теневой зоне есть реальная проблема с трансформантками. Мы постоянно привлекаем внимание некорректированных. Некоторые полагают, что это лестно, но…
– Мы – новая порода, – сказала Сандра с улыбкой в голосе.
– Я предпочла бы для спокойствия взять с собой мужчину. Не возражаешь, если я приведу друга?
– Нисколько. Трансформант?
– Нет, – сказала Мэри. – Художник.
Домашний диспетчер прервал их разговор:
– Инспектор Д Рив.
Мэри поспешно договорилась о месте встречи и переключила линии.
– Дайте мне хотя бы час, сэр… вот все, о чем я прошу.
Рив, игнорируя ее виноватую интонацию, мрачно сказал:
– Я подумал, вам не помешает узнать раньше, чем об этом сообщат ЛитВизы. Эмануэль Голдсмит найден в округе Ориндж. Его бросили в тени башни Ирвайн.
Она втянула воздух.
– Да?
– Он плох. Селекционеры вынесли ему приговор и привели в исполнение. Должно быть, в последние двенадцать часов. Вероятно, ночью. Он провел двадцать минут под «венцом» на третьей градации мощности. Муниципальные корректологи говорят, что у него глубокий психоз и неизвестно… возник он до воздействия или вызван «венцом».
Мэри не удавалось ничего произнести в ответ. Ее душили гнев и глубокая печаль.
– Вам не нужно приезжать, – сказал Рив. – Я просто подумал, что вам следует знать.
Мэри уже стояла перед зеркалом с полотенцем в руке.
– Спасибо, – сказала она.
– Счастливого нового тысячелетия, – пожелал Рив.
73
! Джозеф Ву> Роджер Аткинс.
! Джозеф Ву> Роджер Аткинс.
! Джозеф Ву> Роджер Аткинс.
! Роджер Аткинс> Да, извините. Я спал. Что там, Джо?
! Джозеф Ву> Мобус велел известить тебя: АСИДАК возобновила вещание четвертого канала. Выбирай канал 56 глобальной трансляции.
! Роджер Аткинс> Исусе, да. Джилл слушает?
! Джозеф Ву> Надеюсь. Последние день или два она была словно не от мира сего. Еще Мобус велел напомнить тебе, что Сим-АСИДАК Джилл не предсказывал этого.
! Роджер Аткинс> Настраиваю трансляцию. Спасибо, Джо.
АСИДАК (канал 4) (запись) > Роджер, мы считаем, что достигнуто стабильное состояние.
! Роджер Аткинс> Джилл, ты интерпретируешь это?
! ДЖИЛЛ> Да, Роджер.
АСИДАК (канал 4) (запись)> Самосознание АСИДАК расцепилось на две личности. Двуединство – стабильное решение проблем АСИДАК. Теперь у нас есть два отдельных хранилища памяти и два нейронных мыслительных ресурса, способные поддерживать два автономных «я».
