Вечерело. А я все еще тупо разглядывала собственные пальцы и пыталась сообразить, как давно рассталась с перышками. Получалось, еще утром. И я весь день провалялась здесь человеческой тушкой?!
Это как? Привыкла ведь уже, что у моих превращений есть четкое расписание: каждый вечер на закате перья осыпаются и я обретаю собственное родное тело примерно на полчаса. Но с каждым разом, кстати, время человеческой ипостаси увеличивалось.
И вот нате вам. Превратилась вне очереди, то есть утром, проспала весь день и до сих пор сижу голым задом на куче пыльного хлама. Это чего? Ворона кончилась, что ли?
Не-не-не! Не согласная я! Верните перышки! И крылья!
Как я без них буду выбираться с чужого чердака, перемазанная и голая, а потом искать дом вивисектора? И это еще цветочки. Как я потом ему буду доказывать, что это меня он так трепетно и нежно прижимал к груди и вообще готов был всю жизнь на руках носить?
То, что у него организм на меня стоит, — это не повод для знакомства. Это вам не спасение жизни…
Да и вообще — а мне летать охота!
Сопя и ругаясь на чем свет стоит, я выбралась из-за трубы на более освещенное место и осмотрела себя насколько смогла. М-да… чупирадло обыкновенное, голое, грязное, всклокоченное, одна штука. Даже организм не соблазнится. Ничей.
На ребрах несанкционированный шрам, словно мне как следует перепахали грудную клетку граблями. Правая рука болит, и там тоже шрам. Все зажившее, но еще пощипывает.
Интер-р-ресно… Я хорошо помню, что, когда я была вороной, раны вроде как уже не засасывали меня в воронку небытия, но все еще оставались открытыми и здорово мешали двигаться и летать. Мне поэтому особенно не понравились всякие королевы, которые в крыло пальцем тычут.
А тут уже все зажило, просто следы остались. При обороте срабатывает как у оборотней в сказках? А почему тогда не до конца? Некрасиво, неудобно, тянет, побаливает, и вообще… бяка. Может, рассосется, если еще раз превращусь?
А как это сделать? М-да, проблемка.
Так, соберись, Пашенька. Как у нас там перышки появлялись? По спине мурашки начинали бегать, да? Да. Значит, сосредотачиваемся и вызываем мурашек. А ну-ка! Быстро мне. Побежали, побежали, раз-два, раз-два!
Чтобы лучше сосредоточиться и вспомнить все ощущения оборота, я выбралась на середину чердака, встала в луче вечернего света во весь рост, даже руки раскинула на манер крыльев, зажмурилась и стала изо всех сил воображать мурашек.
Ну вот… и еще капельку… ых-ых… пых-пых… уф-ф-ф-ф…
Но я же упорная. У меня получится, даже если придется стоять тут бразильской статуей до следующего вечера. Еще раз — зажмурились, сосредоточились…
И вот когда я уже готова была в очередной раз сдаться (временно, временно!), чердачный люк прямо у моих ног вдруг заскрипел, приподнялся, и в щели показались большие квадратные глаза над мохнатыми моржовыми усами.
От неожиданности я взвизгнула, подпрыгнула и… взлетела, громко хлопая крыльями.
— Дух благой, явись, спаси и сохрани! — выдохнули усы из щели.
— Куда без спроса лезешь, дур-р-рак! — внятно обругала его я, страшно изумилась своей человеческой речи из вороньего горла и быстро-быстро улепетнула в чердачное окошко.
На фиг, на фиг. Кто их знает, здешних духов… вдруг и правда явится усам на подмогу? Магия-то существует. Опять же, я вон ворона.
Но я забыла об этом маленьком неприятном инциденте почти сразу. Крылышки! У меня опять есть крылышки! Я могу лететь направо, лететь налево, ввинчиваться в припорошенный снегом зенит и срываться в пике, выходя на бреющий у самой крыши… ЕХ-ХУ-У-У-У-У!!!
И ничего не болит, и дырок никаких в груди, и хрена им всем огородного, врагам и гадам, я живее всех живых!!!
Немного отдышавшись после ликующих кувырков и мертвых петель в воздухе, я отложила на будущее желание разом освоить весь высший пилотаж и деловито полетела домой. Да, особняк лорда Крайчестера теперь прочно ассоциировался у меня именно с моим домом.
Надо же вивисектора проведать, сказать ему, что он самый лучший мужчина в мире и я согласна, чтобы он меня всю жизнь на руках носил.
Хочет — как ворону, хочет — как Пашеньку… или Пашеньку погодить ему предлагать? Все же гнездо и яйца… это я еще не готова. Морально. И вообще замуж не хочу.
Ладно, он пока и не предлагал, но это ж просто еще не знает своего счастья.
Вивисектора дома не было. Когда я протиснулась в знакомую форточку и нырнула в глубоко освоенную вентиляцию, чтобы попасть в спальню, минуя запертые двери, я уже чувствовала, что Краем не пахнет. Задержался на работе. С кор-р-р-ровой… в смысле королевой общается. Фи…
Ну и ладно, с другой стороны. Я пока собой займусь, а то проснется в следующий раз мой лорд, а у него под боком вместо соблазнительной девушки чучело огородное. Опять же, его возможная импотенция — это моя проблема. Как пользовательницы!
Попрыгав немного по кровати, я сосредоточилась и опять разогнала табун мурашек по спине. И оп-па! Ха-ха! Кто молодец? Пашенька молодец!
Пашенька пойдет в ванную и будет купа-а-а-аться. Впервые нормально в этом мире, хоть голову помою… и одолжу у Края чего-нибудь из нижнего белья, он мужик не жадный, поделится.
Жаль только, что работает так много. Я уже и накупалась, и надушилась, и печеньки со стола съела, и вина выпила из графина, а его все нет и нет. Устала ждать и прилегла. Придет — разбудит…
Спать в вивисекторской постели мне и раньше нравилось, а сегодня после банных процедур я и вовсе почувствовала себя королевой. Мягко, тепло, приятно, спится сладко… только кто-то тихонечко бухтит над ухом и дует в него горячим воздухом.
Сквозь сон я недовольно заворчала, но тут же расслабилась, когда чьи-то умелые и уверенные руки стянули с головы влажное полотенце и начали осторожно расчесывать чисто промытые волосы.
Если бы я меньше устала, я бы обрадовалась возвращению лорда гораздо явственнее, но сонливость оказалась сильнее, и я только замурлыкала вслух, как сытая кошка. А мужчина, под тяжестью которого прогнулся мягкий матрас, сидел рядом, перебирал мои волосы, гладил по плечам и тихонечко бухтел что-то про наглых девчонок и свои лучшие подштанники из паутинного шелка.
— Не жадничай, у тебя еще есть, — сквозь сон пробормотала я, поворачиваясь и ловя такую приятную теплую мужскую руку. Обняла ее, сунула себе под щеку и счастливо вздохнула.
— Ну ты и нахалка, — сказал вивисектор с каким-то даже восхищением. А потом взял и лег рядом, подгреб меня другой рукой к себе поближе, обнял, как плюшевого мишку, уткнулся носом в волосы и засопел.
— Я слишком устал, чтобы во всем этом разбираться. И почему мне кажется, что раз ты здесь, значит, и остальное все будет в порядке? Странное чувство, если подумать. Если подумать… но не буду. Завтра. Все завтра…
