– Да, – со вздохом ответила его мама.
– А мы можем дать имя нашему дому? Вроде «Летающей крепости» или другое какое-нибудь? – спросил он.
– Он не летает. И это не крепость, – указала Элисон.
– А дом мистера Джонсона сделан не из серебра, – парировал Макс. – Он просто манерный.
– И он может себе это позволить, – напомнила мама Макса. – Он платит нам максимальную ставку за дом, которому он с гордостью сможет присвоить любое глупое название.
– Когда-нибудь я разбогатею настолько, чтобы и самому давать вещам глупые имена, – объявил Макс.
– Мне бы лишь хотелось, чтобы ты дожил до этого далекого «когда-нибудь».
Макс закатил глаза.
– Я уже несколько недель не был на грани смерти, мам.
Элисон подумала упомянуть прошлую ночь, но он только сильно ударился головой, да и, к тому же, узнай его мама о хижине, они больше никогда не выйдут из своих комнат. Его мама выкопает яму, засунет их туда, засыплет землей и скажет им не выходить до совершеннолетия.
Его мама ушла, напомнив им не выходить из дома – что они и сделали, стоило ей только пересечь полянку и исчезнуть.
– Так, а теперь честно – что ты с ним сделал? – спросила Элисон, держа в руках сияющий шлем. – И почему ты вернулся в хижину без меня?
– Хотел доказать, что дневник полезнее, чем ты думаешь, – ответил Макс. – Я зачаровал его, и, надев его, ты сможешь заглянуть в будущее.
Элисон скептически нахмурилась.
– Это невозможно. Это же один из провалившихся элементов, да?
Макс не обратил на вопрос внимания.
– Давай, примерь его, – с азартом призвал он.
Она покачала головой.
– Я видела, что сделали с тобой сапоги. Подозреваю, что ты добавил паучьих глаз и проклял его. – Она кинула шлем ему. – Сам примерь.
Он нахмурился и скорчил рожицу, притворяясь смертельно оскорбленным.
– Ну и ладно. Ну и не верь.
Он осторожно надел шлем. Тот налез до лба и закрыл почти три четверти лица, оставив без защиты лишь небольшую часть подбородка. Элисон, затаив дыхание, ждала, пока – ну, пока произойдет что-нибудь, из-за чего они поймут, что шлем прокляли или плохо зачаровали.
– Я вижу, что ты очень польщена моим подарком! – сказал Макс. Он снял шлем и усмехнулся Элисон. – И это абсолютно нормально, Эли.
– Класс, – пробормотала она. – Отдай обратно.
Шлем подошел ей идеально, и на момент она испытала гордость за свою работу. Она бы с удовольствием просто сидела весь год в хижине Чародея, крафтила вещи и даже не касалась стола зачарования. Она подождала, но никаких видений будущего так и не появилось.
– Я ничего не вижу, – сказала она.
– Правда? Странно. Я был совершенно уверен.
– Может, действие было однократным? – предположила Элисон, не в силах скрыть разочарование. Но если раньше сработало и Макс увидел ее радостной, то почему она расстроена сейчас?
Она отбросила эти мысли прочь.
– Бесполезно. Но хотя бы без негативных эффектов.
– Чары сработали, – сказал он обиженно. – Я знаю. Просто не уверен, как.
Она тут же поняла, что была к нему слишком сурова.
– Слушай, Макс, я верю, что ты его зачаровал, – она смотрела ему в глаза, пока он не поднял на нее взгляд. – Мы еще узнаем, как.
– Да ну, не ври мне. И не трать мое время, – он развернулся и потащился к хижине.
Она схватила его за плечо и развернула обратно.
– Макс. Если после твоих чар он не взорвался, и на провал ничего не указывало, значит все, скорее всего, сработало. Просто нужно понять, что именно ты сделал.
– Ты сама сказала, что это бесполезно, – буркнул Макс.
– Откуда мне знать? Я в чарах не разбираюсь! А ты – да. Ты веришь, что наложил на шлем работающие чары? Правда?
Он помедлил, его гнев улетучился.
– Да, – признал он.
– Тогда мы все выясним. Вместе. Хорошо?
Он кивнул.
– Хорошо. Спасибо.
Она снова надела шлем, но все же не почувствовала ничего, кроме небольшой щекотки. Пока они возвращались в хижину, она поняла, что сказала правду. Она действительно верила, что он изучит чары. Он действовал поспешно и опрометчиво, но ума ему было не занимать.
Глава 7
Несомненный бабах
Мама Макса понимала, что что-то происходит.
Чем больше Макс читал о чарах в дневнике, тем быстрее улетучивалась досада от неудачи со шлемом. Теперь Макс с удовольствием готовил дома завтраки, обычно поднимаясь раньше мамы, чтобы попрактиковаться в готовке – и улучшить навык для готовки по рецептам из дневника. Элисон показала ему, как пользоваться улучшенной печью и кухонной утварью, и его познания в варке и смешивании так выросли, что его стряпню даже можно было есть.
Его мама, разумеется, была благодарна ему за помощь, но она даже не сомневалась, что в Инструкции о том, как быть мамой, написано: нельзя игнорировать внезапное стремление ребенка помогать, – что-то тут не так.
– Что на тебя нашло? – спросила она, подозрительно косясь на бараньи отбивные, приготовленные сегодня Максом. – Ты меня отравил?
– Мама! – протестующее воскликнул он. – Ребенок что, не может сделать маме приятное?
– Нет, – ответила она. – Это и правда неслыханно.
– Я думаю, он имеет в виду, что мы и так заставили вас понервничать за последние несколько недель, – сказала Элисон, откусив от отбивной. – Мы подумали, что должны сделать и что-то приятное. – Она проглотила. – Вот видите? Никакого яда.
«Отлично сработано, – подумал Макс. – А еще мы не хотим, чтобы ты замечала, насколько лучше стали наши домашние инструменты». Элисон настаивала на том, чтобы продолжать их улучшать. Она говорила, отчасти это для практики, а отчасти – из-за вины, которую она чувствовала, обманывая его щедрую маму. Она предлагала наколоть дров для печи, чтобы Макс приготовил ужин, а потом, уйдя со старым железным топором, возвращалась – с дровами и новеньким блестящим топориком. Его мама этого так и не заметила.
В тот день, когда он пытался зачаровать шлем Элисон, его взгляд на мир кардинально поменялся. Когда он услышал, что Элисон заснула, он улизнул в лес. Когда она раскричалась из-за паучьих глаз, Макс понял, что, как бы его это ни раздражало, она могла быть в чем-то права. Он подумал, что, возможно, Чародей добавлял в записи рецептов паучьи глаза как раз затем, чтобы ими никто не пользовался. И если ему удастся понять какой ингредиент – если он был – тот заменил на паучьи глаза, то рецепты могут и сработать. Стоило ему до этого додуматься и обнаружить запасы лазурита в хижине, как дело пошло на лад.
