Макс поднялся, опираясь на стену и смотря на убитого им скелета. Он начинал догадываться о том, какую силу может таить в себе его меч. Он не подходил к дверному проему, чтобы стрелки могли свободно пускать стрелы в библиотеку. Девочки подстрелили еще двоих, но затем Максу снова стало не до них – пришлось уклоняться от стрелы стоявшего в дальней части комнаты скелета. Как ни хотелось мальчику атаковать того в ответ, ему предстояло разобраться с другим скелетом. Он взмахнул мечом и ударил врага по ребрам. Тот оторвался от земли и полетел вперед спиной, а затем врезался в стрелявшего.
О! Это было интересно. Макс сосредоточился на другом скелете, снова проверяя свою новую теорию о силе меча. Скелет уже замахивался на него мечом. Вместо того чтобы ударить по костям, Макс скрестил с врагом мечи, и стоило лезвиям соприкоснуться, как скелет отлетел спиной вперед.
Это было весело! Почувствовав прилив энергии, Макс ринулся в толпу, атакуя все что двигалось, с целью не убить, а просто коснуться. Каждый раз когда он касался врага, тот отлетал к стене или в глубину комнаты. Кусака вовсю веселилась, радостно гавкала и гонялась за бегавшими от нее скелетами, перескакивала от одного упавшего скелета к другому. Чем больше немертвых падало, тем больше костей ей доставалось.
Это почти напоминало игру. Кусака не давала скелетам стоять на месте, нескольких из них пронзили вылетевшие из коридора стрелы, эти отвлекающие маневры позволили Максу пойти в контратаку, крича и размахивая новеньким мечом, разбрасывающим чудовищ. Мы выживем в Нижнем мире. Это же просто! Не успела эта мысль полностью сформироваться в его подогретом адреналином уме, как он услышал встревоженный крик Эли. Но не успел понять, о чем она предупреждала: его отвлекла внезапная пульсирующая боль от впившейся в плечо стрелы.
* * *
Элисон стояла на коленях рядом с лежавшим на полу Максом.
– Ты уверена, что у тебя нет койки или другого места, чтобы его положить? – спросила она.
– Я уже говорила, что будет, если лечь в кровать, – ответила Фрейя, воткнув факел в держатель на стене и отбежав к варочной стойке. – Просто постарайся устроить его поудобнее.
«Каким образом?» – подумала Элисон, но смолчала. Вместо этого она начала по памяти повторять правила встречи с мобами, которым их научили в школе.
– Не вытаскивайте стрелу, пока у вас не будет исцеляющего зелья, – произнесла она вслух, и разорвала рубашку Макса там, где в плечо попала стрела.
– Аккуратно зафиксируйте стрелу, – повторила она следующий шаг инструкции.
– Сварите исцеляющее зелье, – сказала она – но этим занималась Фрейя. Девочка все еще стояла у варочной стойки, и в ее стеклянной чаше бурлила красная жидкость, пока Фрейя добавляла ингредиенты.
– Внимательно следите, нет ли новых опасностей, потому что в это время вы будете беззащитны. – Она огляделась вокруг. По комнате бродила Кусака – она собирала вырванные у скелетов кости и относила их в угол. Здесь она копать не могла, но у нее явно было местечко для своих сокровищ. Думаю, от этого крепость чище. Не то чтобы волчица пристально следила за комнатой, но она постоянно перемещалась и наткнулась бы на отбившихся от остальных врагов, будь они здесь.
– Объясните пострадавшему, какой он идиот, – сказала Элисон, на ходу выдумав новый пункт. – Ты идиот. Я же говорила тебе не подходить к дверному проходу.
– Как насчет Гроза костей? – пробормотал Макс.
Элисон расслабилась и посмотрела на него. Она была настолько же рада видеть его очнувшимся, как и сбита с толку его вопросом.
– Ты о чем?
– Мой… меч. – Он потянулся раненой рукой к бедру, где должен был висеть меч. Он выронил его, когда упал, и тот лежал в стороне. Сейчас его обнюхивала Кусака.
– Так вот что тебя волнует? – закричала Элисон. – Макс, тебя подстрелили.
– Но ты меч видела? На нем чары, которые… дают отпор! – несмотря на то, что он морщился от боли, в его голосе слышался восторг.
– Ты невозможный, – ответила Элисон. Она резко встала и подошла к Фрейе, которая переливала красную жидкость в бутыль.
– Как там наш пациент? – спросила девочка.
– Прекрасно. Болтает про свой меч. – Элисон закатила глаза. – Все готово?
– Да, – ответила Фрейя, протягивая ей бутылек. Между ними прошла Кусака, неуклюже тащившая за рукоять меч Макса.
Фрейя держала Максу голову, пока Элисон вливала ему в рот зелье. Сперва мальчик кашлял и задыхался, но потом допил. Вздохнув, он лег. Элисон подвинула его так, чтобы его исцеляющему телу было легче вытолкнуть стрелу.
Она задрожала, толкнулась и вышла из плеча Макса, упала на пол. Он снова вздохнул и закрыл глаза.
– Пусть поспит, – с этими словами Фрейя осела, опершись на стену. – И мне бы не помешало.
Теперь, когда с Максом все было в порядке, адреналин схлынул, и Элисон затрясло. Она попыталась подняться с колен и плавно пересесть от Макса к Фрейе, но скорее упала рядом с ней. Она была рада, что стена дала ей опору.
Фрейя приоткрыла глаза.
– Что это с тобой? Ты ранена?
– Я не привыкла так много сражаться. И… – Она со щелчком закрыла рот. Она не хотела произносить это вслух.
– И?
Элисон закрыла глаза, чтобы не видеть Фрейю.
– Это я подстрелила Макса, – прошептала она.
Она ожидала вскрика ужаса, обвинений, требования отдать лук или, ну, чего угодно кроме «И что?..», произнесенного будничным тоном.
Но именно это Фрейя и сказала. Элисон открыла глаза и посмотрела на новую подругу, прижимавшуюся затылком к стене.
– В смысле «И что»? Я подстрелила лучшего друга! Я чудовище!
– Мы сражались. Ты сказала ему держаться подальше от дверного проема. Ты стреляла в толпу. Стрела попала в него. В битвах кто-нибудь постоянно палит по своим.
– Я об этом никогда не думала, – признала Элисон. У сражений и правда имелись кое-какие важные особенности, помимо общего правила «убей чудовище и не дай ему убить тебя».
– Ты подстрелила его, но именно ты позаботилась о нем и удостоверилась, что он получит лекарство. Теперь с ним все хорошо. – Она посмотрела Макса, лишившегося рубашки и спавшего на спине. – Но мне придется найти ему другую рубашку.
* * *
Элисон уже почти уснула, когда Фрейя заговорила. Она сидела у стены, зад почти онемел, шея затекла, но она не двинулась, когда слова пробудили ее от дремы. Ей понадобилась секунда, чтобы сообразить, что к чему, но Элисон быстро поняла: Фрейя говорит о смерти родителей.
– Если честно, я не знала, что делать, поэтому делала то, что требовалось, – сказала она. Она вытянулась на полу, положив голову на Кусаку, вернувшуюся к ним с ребром в пасти и теперь счастливо его жевавшую. Ее чавканье и хруст кости странным образом успокаивали.
