– Я взяла с собой в Нижний мир несколько столов, но большинство оборудования уже было здесь, когда я сюда попала, – сказала она, колдуя над варочной стойкой.
– Тогда кто же их скрафтил? – спросил Макс.
Она пожала плечами.
– Я думаю, тот же, кто построил саму крепость. Тут повсюду здания: в одних есть оборудование, в других – нет.
– Как ты думаешь, куда делся тот, кто все это строил? Зачем строить что-то в Нижнем мире? – не отставал он.
– Я не знаю, Макс, – ответила Фрейя, поставив фляжку и посмотрев на мальчика. – Я правда об этом не думала – я искала безопасное место для отдыха, где меня никто не попытается убить.
– Я просто спросил, – проворчал он. – Вопрос вполне логичный.
В дальнем конце комнаты под факелами стояли двенадцать сундуков. Одиннадцать из факелов были обычными, но двенадцатый был зажжен красным камнем и испускал жуткий свет.
Выше на стенах сохранилась и другая резьба: на некоторых рисунках были ифриты, на других – скелеты, Странники края или, как ни странно, куры.
Фрейя пошла вдоль одной из стен, указывая на каждый сундук и книжный шкаф.
– В этом еда – и не грибной суп. Я стараюсь брать понемногу, так что не объедайтесь ей. В этом всевозможные металлы, в этом – драгоценные камни, в этом – разные породы дерева. В последнем сундуке всякий хлам, который не поместится в другие.
– Книги стоят в странном порядке. Я не понимаю, почему их поставили на ту или другую полку – знаю только, что остальные полки им не нравятся. Попробуйте их переставить, и они просто вывалятся. А это, – она указала на освещенные факелами сундуки в дальнем конце комнаты, – для готовых вещей.
– А что в красном? – тут же спросил Макс. У него руки чесались открыть сундуки, но он знал, что лучше в них не рыться. Однажды он уже попробовал это сделать и определенно усвоил урок.
– Туда я еще не заглядывала, – призналась Фрейя. – Я решила, что красный факел от чего-то преостерегает. – Она улыбнулась. – Но ты можешь попробовать.
Макс рванулся вперед, но Элисон схватила его за запястье, уронив шлем, который вертела в руках.
– Ты что, издеваешься? – прошипела она ему в ухо. – Из всех сундуков в комнате ты выбрал самый опасный?
– Ты не можешь знать, что он опасен, – сказал он, отдергивая руку.
– Так почему вы вообще спустились в Нижний мир? – спросила Фрейя, подойдя к сундуку у варочной стойки и начав рыться в нем.
– Макс хочет кого-то спасти. – Элисон, зажав шлем под мышкой, направилась к сундуку, в котором, как сказала Фрейя, лежали металлы. – Я просто хочу вернуться домой.
– Мы сможем вернуться, когда найдем Чародея, – сказал Макс, жадно поглядывая на двенадцать сундуков. – Портал никуда не денется. – Ему было интересно, что же в этих сундуках, но он медлил. Что если последний сундук все-таки опасен? Он потянулся к засову красного сундука, но замер, когда Фрейя и Элисон одновременно заговорили:
– А с тех пор, как вы спустились, вы еще кого-то встречали? – спросила Фрейя – а Элисон с возмущением произнесла:
– Что значит «портал никуда не денется»? Ты хочешь сказать, что мы уже его не ищем?
– Нет, а ты? – спросил Макс Фрейю, не обращая на Элисон внимания.
Та покачала головой.
– Не-а. Я не видела никого, кроме вас, моих родных и того старика.
– Макс, что может быть важнее, чем найти портал домой? Ты этого Чародея даже не знаешь! – крикнула Элисон.
Макс жестом велел Фрейе продолжать.
– Что еще за старик?
– Он был в том же ущелье, что и вы, – ответила Фрейя.
Добавив что-то в варочную стойку. – Он вырезал знак на стене ущелье, и на него напал ифрит. Я ему помогла и хотела приютить его, дать немного еды, но он отказался, сказав, что не заслуживает помощи, или что-то в этом духе. – Она нахмурилась. – Он выглядел странно. Как-то печально. Я спросила, кому вообще можно отказать в помощи в Нижнем мире, но он не ответил. Он все же поел и остался на ночь, чтобы залечить раны, но потом просто сбежал. Я решила, что он или сумасшедший, или какой-то преступник.
– Я что, сама с собой разговариваю? – спросила Элисон. – Эй!
– Как выглядел этот знак? – требовательно спросил Макс. – Знак, который он вырезал. Ты его стерла?
Фрейя посмотрела на него с досадой.
– Нет, не стерла. Но его смыло лавой. Это был…
Макс не дал ей договорить – он вытащил из рюкзака дневник.
– Он выглядел так? – спросил мальчик, протягивая ей листок. На обложке был выжжен символ Чародея.
Фрейя подняла взгляд, а затем снова посмотрела на варочную стойку.
– Да, он и был. Старик был очень расстроен из-за какого-то…
Макс с глухим стуком уронил книгу. Кусака отвлеклась от бедренной кости скелета, и, взглянув на них, издала тихий горловой звук.
– Когда это было? Куда он пошел? – требовательно спросил Макс.
– Думаю, несколько недель назад, – ответила Фрейя, глядя на него и хмурясь. – Здесь, знаешь ли, трудно судить о времени. И я понятия не имею, куда он пошел.
Элисон уставилась на него.
– Да что с тобой такое? Ты в порядке?
– Нет, не в порядке. И все остальное тоже, – сказал он, в волнении проводя рукой по волосам. Он был так близко. И даже не подумал спросить, был ли здесь Чародей, когда они только встретили Фрейю. Он отвлекся, и теперь понятия не имел, куда тот делся.
Макс потер лицо. Он резко встал и, выйдя из комнаты, пошел обратно к Ядру.
Только когда он взобрался по лестнице, он понял, что понятия не имеет, где его меч, Гроза костей.
* * *
– И что все это значит? – спросила Фрейя, поворачиваясь к Элисон, снова копавшейся в сундуке с металлом.
– Он помешался на том, чтобы найти этого Чародея с тех пор, как обнаружил дневник. Не знаю, почему, правда – ведь этот дневник ужасен. Тот парень был очень плохим чародеем и алхимиком. Но Макс теперь хочет найти его больше, чем вернуться домой. Я его не понимаю.
– Похоже, он принял все это близко к сердцу, – сказала Фрейя. – Он знаком с этим Чародеем или что?
– Нет, он даже не говорил, знает ли его имя… – Элисон подняла голову и прикрыла рот рукой. “О. О. – Она на мгновение прикусила губу. – А старик, который сюда приходил, назвал тебе свое имя?
– Николас, – ответила Фрейя.
Элисон повернулась и побежала за Максом.
Глава 13
Ложь и суп
– Этот архитектор придет сегодня вечером? – донесся с чердака сердитый голос. Бабушка Дия пряла шерсть в своей маленькой спальне, чем она любила заниматься днем, когда свет был «в самый раз».
