— А, совру что-нибудь, — безмятежно ответила Алина.
Вскоре вся наша немногочисленная группа без опозданий собралась в аэропорту. Больше всех из нашей команды волновались два человека. Одним из них, разумеется, была я. Дело даже не в пуделе, за день до отлета я проверила Алину и пришла в полный ужас — никаких документов, подтверждающих, что нас встретят, забронируют гостиницу и предоставят транспорт для передвижения, не было и в помине, вся договоренность была только на словах. Получалось, мы летели в неизвестность. С моей стороны это, конечно, был прокол — мне следовало заранее посмотреть всю документацию. Меня оправдывало лишь то, что прежде Алина всегда очень аккуратно относилась к своим обязанностям. Даже не знаю, что на нее так могло повлиять?
Вторым человеком, трясущимся от страха перед предстоящим полетом, была Степа. До последнего времени она дальше нашего города и Черного моря никуда не выезжала. Степа стояла бледнее мела и на нервной почве постоянно ойкала:
— Ой, паспорт не забыли?
— Степа. Не волнуйся, все документы у меня, — успокоила я тетку.
— Ой, я утюг не выключила.
— Ты и не гладила сегодня.
— Верно. Ой, а как Олежек один с Анютой справится?
— Степа, прекрати. Думай о себе. Ты увидишь Биг-Бэн, Тауэр… — я стала припоминать, что мы можем еще увидеть за один день в Лондоне.
— А знаменитый мост Ватерлоо?
— И его тоже, только прекрати ойкать, а то люди думают, что ты больная. Посмотри, как на тебя «Мисс Экстравагантность» косится, — я действительно обратила внимание, как Лиза бросает в нашу сторону странные взгляды.
— Она не на нас смотрит, а на того молодого человека, который стоит за моей спиной, — точно определила Степа.
Я проследила взгляд Лизы и удостоверилась, что Степе не показалось, «Мисс Экстравагантность» действительно бросала двусмысленные взгляды на Ивана Штурма. А он выглядел просто супер. Джинсы-стрейч ладно сидели на его длинных ногах, легкая куртка была распахнута, под ней виднелся тонкий пуловер, обтягивающий накаченный торс. Лицо Ивана было повернуто в нашу сторону, но черные очки скрывали глаза, тем самым, создавая образ таинственного и прекрасного незнакомца.
— Бонд. Джеймс Бонд. Хорош, ничего не скажешь, хорош, — подтвердила общее мнение Алина, заметив, что мы не можем отвести взгляд от Штурма.
— Хорош, — поддакнул Куропаткин, оказавшийся рядом с нами. — Но, кажется, он не наш. Он уже «мисску» склеил, сам вызвался перенести все ее чемоданы, — с сожалением отметил Веня.
Мы опять повернули головы в сторону Лизы Марфиной, рядом с которой стояли три зеленых чемодана фирмы «Ронкато», очевидно, подаренных на конкурсе вместе с туром. Чемоданы были абсолютно новыми, от них исходил еще не выветрившийся химический запах искусственной кожи.
Степа, в очередной раз ойкнув, отметила:
— Ой, видишь, как люди за границу едут? А я куда собралась с двумя кофточками и парой джинсов?
— Степа, не переживай, скорей всего девчонке не объяснили, что чемоданы складываются один в один. А три она взяла на тот случай, если в Лондоне вещей много накупит.
— Ну, если только так. Англичане ведь такие чопорные, к чаю переодеваются, к ужину переодеваются.
— Когда это было? Степа, времена королевы Виктории давно канули в Лету. Сейчас все по-другому.
Недалеко от нас прощался с супругой Федор Петрович Богомолов. Женой владельца сети магазинов «Сытый желудок» оказалась маловыразительная женщина лет примерно сорока, слегка полноватая и слишком натуральная. Ее непримечательную внешность абсолютно не красила рано вылезшая седина, но она отчего-то никак с ней не боролась, и смотрелась уж совсем какой-то серой.
Рядом с невзрачной курочкой-женой Федор Петрович выглядел расфуфыренным фазаном. Он, совсем не стеснясь супруги, шарил по аэропорту глазами в поисках объекта, достойного внимания. Остановив взгляд на Лизе Марфиной, он блеснул глазами и шмыгнул носом, как бы издалека пытался учуять, чем пахнет длинноногая красавица.
— Ты что-то сказала, рыбка? — медовым голосом спросил у жены Богомолов, не переставая сверлить глазами Лизу.
— Нет, ничего, тебе послышалось.
— Ну, тогда езжай домой, не томись здесь, — Федор Петрович неловко чмокнул в щечку жену и, дружески похлопав по плечу, стал выпроваживать ее из здания аэропорта. Та только пожала плечами и послушно побрела домой.
В отдалении от всех стояла мадам Орешкина, само собой с Мафусаилом и Антоном Зуевым. На парня нельзя было смотреть без слез, хозяйка пуделя каждую минуту отдавала новое поручение:
— Антон, Мафусаил хочет пить. Пойдите и купите ему бутылочку воды без газа, а мне с газом. Антон, неужели вы не видите, что собака проситься писать? Только далеко не отходите, вдруг объявят регистрацию рейса? Что, регистрация полтора часа длится? Нет, мы должны пройти регистрацию первыми, я никогда не бываю последней. Антон, уберите Мафусаила со сквозняка, не хватало, чтобы он в дороге простудился. Антон, сходите к лотку за журналом. Почему для собаки? Для меня. Антон, нужно узнать, не задерживается ли рейс. Ну и что, что не было объявлено по радио? Вам что трудно сходить и узнать? — примерно так и без остановок в течение двадцати минут.
«Бедный Антон, похоже, он нанялся не столько в переводчики для пуделя, сколько в прислуги для суровой мадам Орешкиной», — пожалела я в мыслях молодого человека.
Оставшиеся трое из группы стояли в сторонке и никаких признаков нервозности, а также нетерпения не проявляли. Саня и Ася оживленно о чем-то между собой беседовали, а Владимир Владимирович Зорькин лениво наблюдал за пассажирами.
— Пора, — Алина посмотрела на часы и подошла к Орешкиной. — Лидия Федоровна, командир экипажа пошел нам навстречу. Есть предложение провести Мафусаила на борт самолета сейчас, дабы не заставлять его долго ждать и избавить от ненужной процедуры таможенного и паспортного контроля.
— Да? Пожалуй, вы правы. Моему мальчику здесь уже все лапы оттоптали. А Антону с ним можно?
— К сожалению, Антону следует пройти все формальности со всеми пассажирами.
— А Мафусаилу не будет одному скучно?
— Что вы! Мне обещали, что ему покажут кабину пилотов. Он будет в восторге.
— Тогда пускай идет, — согласилась Орешкина и отдала указание Зуеву передать Мафусаила в руки Алины.
Дальше все происходило в ускоренном темпе. Алина схватила пуделя и поволокла его к входу в служебные помещения. Там ее уже ждал командир экипажа. Вдвоем они запихнули Мафусаила в клетку. Что происходило с псом в дальнейшем, я не видела, но надо отдать должное командиру, когда мы зашли в самолет, пудель уже сидел в кресле, привязанный за поводок к подлокотнику.
За пять минут до начала регистрации в здание аэропорта влетела телевизионная съемочная группа. Алина с помощью Вени подправила прическу и вышла на первый план перед видеокамерой. Отбарабанив заранее подготовленную речь, которая в основном состояла из рекламных призывов воспользоваться услугами туристического агентства «Пилигрим», Алина с чувством выполненного долга призвала телезрителей не переключать каналы и ждать продолжения удивительного рассказа о незабываемом путешествии в страну привидений.
