— Падаван, — произнес я. — Я удваиваю твой оклад.
— Вы же мне не платите, Гарри.
— Тогда утраиваю.
Она улыбнулась во весь рот.
— А я с удовольствием поставлю вас на ноги, как только вы пообещаете рассказать мне все, что случилось. Ну, то что можете, конечно. Да, и сержант Мёрфи звонила. Просила отзвонить ей, как вы проснетесь.
— Позвони ей, — сказал я. — И я, конечно же, расскажу тебе все. Вода найдется?
Она пошла и принесла мне воды, но мне пришлось прибегнуть к ее помощи, чтобы сесть и напиться. Это бесило как черт знает что. Еще больше я смутился, когда она с бесстрастностью врача сняла с меня футболку и вытаращила глаза при виде синяков. Она напоила меня этой дрянью для расслабления мышц, намазала тигровым бальзамом, и он жег почище Адского Огня. Минут десять жег. Потом лекарства начали действовать, а отсутствие боли уже действует как лекарство.
После чашки чая — на вкус чудовищного, но зато позволившего мне поворачивать шею на протяжении целых десяти или двадцати минут после того, как я его выпил — я настолько пришел в себя, чтобы залезть в душ, вымыться и переодеться в чистое. Райское наслаждение. Нет ничего лучше чудовищного приключения, едва не стоившего тебе жизни, чтобы лучше прочувствовать всю прелесть житейских мелочей вроде чистоты. Ну, и того, что ты жив.
Примерно минуту я потратил на то, чтобы уделить немного внимания Мистеру — впрочем, он наверняка дрых с Молли, потому что милостиво позволил мне гладить себя секунд тридцать, а потом, удостоверившись в том, что я более-менее цел и невредим, отказался от дальнейших ласок. Обычно он не успокаивается, пока не поваляется некоторое время, распластавшись у меня на коленях. Зато я потрепал Мыша, который всегда благосклонно принимает это, потом нарыл себе немного еды и уселся в кресло напротив сидевшей на диване Молли.
— Сержант Мёрфи уже едет, — доложила Молли.
— Отлично, — тихо сказал я.
— Так расскажите.
— Давай сначала ты.
Она чуть обиженно покосилась на меня.
— Ну, — начала она. — Я сидела невидимая в машине — сколько? Час, наверное. Ну, не одна, а с Мышом. И ничего не происходило. Потом звонки зазвенели, люди забегали, закричали, началась стрельба, и свет погас. А через несколько минут грохнул сильный взрыв — даже зеркало заднего вида сдвинулось. А потом Мыш начал скулить так, как вы предупреждали, и мы подъехали к воротам, и он выпрыгнул из машины, а вернулся уже с вами.
Некоторое время я таращил на нее глазами.
— Тебя послушать, так это была скука смертная.
— Но страшно, — призналась Молли. — Все время в напряжении, — она сделала глубокий вдох, словно набираясь духу. — Меня два раза стошнило, пока я там ждала. Я так психовала… Я не знаю, гожусь ли я для таких вещей, Гарри.
— Слава Богу, — с чувством произнес я. — Ты все-таки в своем уме, — я пожевал немного молча. — Но мне хотелось бы знать, много ли ты хочешь услышать.
Молли зажмурилась, поморгала немного и чуть подалась вперед.
— Это как?
— Я тебе могу рассказать довольно много всякого. Часть этого — просто деловая информация. Часть тебе опасно знать. Это даже может обязывать тебя к чему-то, что тебе не очень понравится.
— Значит что, этой части вы мне рассказывать не будете? — спросила она.
— Ну, не скажи. Я-то легко. Однако часть этой гадости тебе будет спокойнее — и безопаснее — не знать. Я не хочу подвергать тебя опасности или ставить в положение, не оставляющее тебе выбора в действиях.
С минуту Молли смотрела, как я жую корнфлекс. Потом нахмурилась и еще минуту смотрела на свои руки.
— Может, просто расскажите мне, что считаете нужным. Пока.
— Хороший ответ, — негромко произнес я.
И рассказал ей про Белую Коллегию, про вызов и дуэль, про измену Витторио, и про то, как он запустил в пещеру вурдалаков из Небывальщины, и как меня в Небывальщине тоже поджидали подкрепления.
— Что? — удивилась Молли. — Как это вам удалось?
— Томас, — объяснил я. — Он ведь вампир, а они обладают способностью перемещаться через отдельные места Небывальщины.
— Через какие такие места? — не поняла она.
— Ну, через те, которые, э… — попробовал объяснить я, — для них важны. В том или ином смысле.
— То есть, связаны с похотью, вы хотите сказать, — уточнила Молли.
Я кашлянул и сунул в рот еще ложку корнфлекса.
— Угу. И места, где с ними случалось что-то важное. В случае Томаса, в этой самой пещере несколько лет назад его едва не принесла в жертву чернокнижница-порнозвезда, и…
— Простите, — перебила меня Молли. — Мне послышалось, или вы правда сказали «чернокнижница-порнозвезда»?
— Угу, — подтвердил я.
— Ох, — произнесла она, бросив меня немного скептический взгляд. — Да, извините. Продолжайте, пожалуйста.
— В общем, он тогда едва не погиб там, так что я знал, что он сможет найти это место. Он провел туда Марконе и Мёрфи, и они ждали там, пока я отворю проход.
— Ясно, — кивнула Молли. — И вы все навалились на этого парня… как его… Витторио? И убили его?
— Ну, не совсем, — ответил я и рассказал ей, что случилось дальше, старательно избегая упоминаний о Ласкиэли или Коуле.
Когда я закончил, Молли посидела, зажмурившись.
— Ну… Это многое объясняет, ага.
— Чего объясняет?
— Там всю ночь мимо окошек машины какие-то огоньки летали. Мыш на них внимания не обращал. Я решила, что это ничего серьезного, а если что, обереги это отгонят, — она тряхнула головой. — А это, должно быть, те маленькие фэйре.
— Они вообще-то всегда поблизости ошиваются, — возразил я. — Просто их должно быть очень много, чтобы заметить невооруженным взглядом, — я задумчиво пожевал. — Черт, больше голодных ртов. Пожалуй, стоит позвонить в «Пицца-Экспресс», снять свой долговременный заказ, а то мы получим войну кланов крошечных фэйре за даровую пиццу из наших рук.
Я расправился с завтраком, обнаружил, что спина снова начинает болеть от долгого сидения и как раз прилег полежать, когда приехала Мёрфи. Она еще не успела переодеться с предыдущей ночи, даже рюкзак домой не закинула.
Она опустилась на колени обнять Мыша, о потом изрядно меня удивила, обняв заодно и меня. Еще больше я удивился тому, с какой силой я обнял ее в ответ.
Молли иногда бывает разумна не по годам. Вот и в этот раз она взяла ключи от Жучка, помахала ими у меня перед носом и, не говоря ни слова, вышла, плотно закрыв за собой дверь.
— Рад, что у тебя все в порядке, — сказал я Мёрфи.
— Угу, — отозвалась она. Голос у нее немного дрожал — даже на этом коротком слове, и ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы говорить спокойнее. — Что-то это было очень уж жутко. Даже по твоим обычным стандартам. Ты-то сам как?
