А когда вдруг вернулись сопровождающие ведьмы, я даже обрадовалась. Вид совершенно обезумевшего в своей страсти герцога вызывал едва не тошноту. Мужчин оказалось всего трое: а показалось раньше, что их было больше. Первым в дом вошёл Ноалан. Он тут же перевёл взгляд на меня и приветственно улыбнулся, словно я не валялась связанной тушей, с которой можно было сейчас делать всё, что заблагорассудится.
– Здравствуй, Далья, – обычным своим мягким тоном произнёс он, подходя ближе.
– И ты будь жив-здоров, – огрызнулась я.
Двое других мужиков загоготали, косясь на трактирщика, хотя в том, что он был им на самом деле, теперь возникали большие сомнения. И снова мне стало так мерзко на душе, теперь от собственной глупости. Я считала, что обхитрила всех, соблазнила мужчину ради своих планов, а он поддался. Но на самом деле всё оказалось с точностью до наоборот. И Орли, какая дивная актриса, таланту которой позавидовала бы любая бродячая артистка. Как хорошо она сохраняла невозмутимость при знакомстве. Не моргнув глазом выпила сонный отвар. Оставался только вопрос: Дарана тоже знала обо всех замыслах или всё же была со мной искреннее многих? Выспросить это у неё теперь вряд ли удастся.
Из того, что принесли мужчины, Мадлин быстро приготовила похлёбку. Все насытились, даже Финнавар не повёл и бровью, хотя вряд ли привык к таким кушаньям. Это не цыплят в таверне Абигел уплетать. Меня тоже накормили, усадив и поддержав, чтобы не завалилась на бок. Развязывать меня никто, похоже, не собирался. Будто, лишённая сил, я могла причинить им какой-то вред. Пришлось побороть внутреннее чувство протеста и желание поднять бунт. Силы мне понадобятся. Вряд ли измотанная пленением да ещё и голодная способна буду на хоть какое-то сопротивление.
Герцог совсем не смотрел на меня. Я безуспешно пыталась поймать его взгляд, но он был прикован исключительно к Мадлин. После оказалось, что на дворе уже глубокое утро, а потому ведьме нужно ехать в резиденцию на встречу с королём. Видно, он собирался о многом её расспросить. И очень хотелось, чтобы его вопросы были как можно более неудобными: почему она не почувствовала, что я ведьма, почему не распознала обман? Наверняка у Мадлин уже подготовлены ответы, но если хоть что-то внутри её дрогнет от страха быть разоблачённой, я уже была бы рада.
– Его светлость и эти достойные мужчины сопроводят тебя до имения Дунфорт, – как бы между делом сообщила Мадлин, собираясь в дорогу. – А уж я вернусь через пару дней. И тогда, моя дорогая, твои мучения закончатся. Право, мне очень жаль, что я доставила тебе их так много.
Она состроила печальный вид, от которого меня передёрнуло. Ида никогда так не кривлялась. Но соприкосновение с Бездной вовсе не пошло ей на пользу. Да, она обрела могущество, но стала похожа на деревянную куклу, которую кто-то дёргает за ниточки.
Ноалан, видно, чтобы я не спотыкалась по дороге, подхватил меня на руки и перенёс в ту же карету. Кучер на козлах оказался не тот, что вёз нас с Финнаваром, и стало нехорошо внутри от мысли, что сталось с предыдущим. Мужик покосился на меня и щедро сплюнул в сторону, отворачиваясь. Руки трактирщика – хотя теперь большой вопрос, кто он на самом деле, – ощутимо поглаживали меня даже через несколько слоев ткани. Но в памяти не всплывало ни единого воспоминания о времени, проведённом с ним. Всё было игрой, что с его, что с моей стороны. Да и обстановка не та… Ноалан усадил меня на жёсткое сиденье и подпёр сбоку, придвинувшись так близко, как можно было. Финнавар сел напротив, всё так же глядя мимо, словно я перестала существовать. Ещё один сопровождающий устроился рядом с ним. Напоследок внутрь заглянула Мадлин.
– Ну что ж. Скоро увидимся, – улыбнулась и захлопнула дверцу.
Карета слегка дёрнулась и покатилась по немного подмёрзшему за ночь снегу. Давая напряжённому телу хоть немного отдыха, я навалилась на Ноалана, понемногу разминая запястья. Лопатки просто сводило, хотелось плакать от боли и кажущейся безысходности. Мужчины молчали. Незнакомый мне спутник поглядывал с хищным интересом: наверное, тот, что лапал меня, когда считал, что я ещё без чувств. Иногда он переводил взгляд на трактирщика и тут же мрачнел, значит, вид того говорил красноречивее любых слов.
Показалось, через какое-то время мне удалось немного ослабить верёвки. Однако я стёрла кожу до крови о грубые пеньковые волокна.
– Развяжите меня, прошу, – взмолилась наконец, жалостливо поглядывая то на герцога, который сохранял отстранённое выражение лица, то на его соседа. – Что я вам сделаю?
Финнавар вздохнул и отвернулся совсем, а на лице второго мужика появилось сомнение. Он вопросительно посмотрел на Ноалана.
– Ты хитрая лисица, моя дорогая Далья, – буркнул тот.
– Разве я смогу причинить вред трём мужчинам? Ты серьёзно? Я лишена магии. У меня затекло всё тело. Прошу! Хоть каплю жалости!
Кажется, даже слёзы промелькнули в голосе. Как будто и правда сейчас расплачусь. Порой рыдания выбивают мужчин из колеи: и я уже собралась применить это самое последнее оружие в споре, но не пришлось. Ноалан тяжко вздохнул.
– Позволите, ваша светлость? – Он уже повернулся ко мне.
Финнавар искоса глянул на меня – я увидела совершенную пустоту, что была сейчас у него внутри.
– Развяжите.
Я с облегчением простонала, когда верёвка перестала стягивать руки за спиной. Свободно повела плечами, осторожно коснулась саднящих запястий.
– Полегчало? – хмыкнул Ноалан, наматывая верёвку на ладонь.
– Спасибо.
Я одарила его самым благодарным взглядом, на который была сейчас способна. Что же… Первая часть плана воплотилась без больших трудностей. Теперь можно было немного выждать и приступить ко второй.
Я ещё теснее прижалась к Ноалану, вкладывая в это движение то, что он мог почувствовать и что могло его хоть немного взволновать. Поначалу трактирщик выпрямился и замер напряжённо. А после того как я как бы невзначай в очередной раз потёрлась о его плечо, отсел немного подальше. Проклятье.
Пришлось, скрывая досаду, уставиться в окно, ожидая, когда же за ним покажется та деревня, где мы останавливались с Финнаваром. Как назло, она появилась только к сумеркам: далеко же нас увезли. Чуть погодя я начала нетерпеливо ёрзать на месте и вздыхать, выразительно поглядывая то на герцога, то на Ноалана. Первым не выдержал второй.
– Что ты елозишь? – он недовольно покосился на меня.
– Мне бы отлучиться… Сил нет терпеть.
Мужчина закатил глаза, но возразить на это ему, видно, было нечего.
– А не отморозишь свой прелестный зад? – он криво усмехнулся, в очередной раз давая остальным понять, что именно раньше нас связывало.
– Я быстро. Пожалуйста!
Ноалан возвёл очи горе, но всё же громко постучал в стенку кареты и, на этот раз не спрашивая разрешения Финнавара, распорядился:
– Маврис, сопроводи миледи в кусты. Только быстро! А я останусь с его светлостью.
