— То, что нужно! Итак, мессере Джованни, я слушаю вас.
— Изучая обстоятельства исчезновения нотариуса Чивитали, я узнал, что из его кабинета были похищены четыре семейных книги. Четыре, а не три, как мне говорили вначале. Мессере Лоренцо, мне нужно увидеть такую книгу, чтобы понять, зачем это понадобилось злоумышленникам.
— Служба магической безопасности взяла на себя расследование этого происшествия? — глава дома Арригони приподнял бровь.
— Пока нет. Я занимаюсь им в частном порядке, но, если выяснится, что происходящее может затрагивать интересы Союза королевств, СБ немедленно подключится.
— Скажите, мессере Джованни, вы ведь не просто так приехали в Лукку в этот раз?
— Вы правы, — согласился Довертон. — За последние полгода нами было отмечено немалое число… скажем так, странных, необъяснимых и несообразных ни с чем событий, которые, на мой взгляд, выстраиваются в систему. Непонятную нам пока, но — систему.
— Я слушаю вас, — Лоренцо вновь пригубил вино и воззрился на гостя с интересом.
Вздохнув, Джон в нескольких словах рассказал о пропавших невестах, отравленном чае и прочих историях, выламывающихся из нормального течения жизни, и добавил в заключение:
— Сюда меня вызвал отец Паоло, и здешние странности вполне логично встают в общий ряд. Пока я не могу понять, то ли кто-то пробует силы, то ли просто развлекается, но я разберусь.
— Как же я не люблю магов! — с досадой произнёс Лоренцо. — Ну, можешь ты управлять той или иной стихией, так радуйся. Нет же, они всё в вершители судеб лезут…
— Ты и сам маг вообще-то, — на грани слышимости буркнул Винченцо, и немедленно получил доказательство магических сил своего деда, крепкий воздушный подзатыльник.
— Значит, книгу… — яркие черные глаза хозяина кабинета смотрели, казалось, прямо в душу гостя. — Клятву дадите?
— Да.
— Хорошо.
Лоренцо вынул из висящих у пояса ножен узкий длинный стилет и протянул его Джону. Взяв оружие, тот увидел на лезвии несколько рун и поднял глаза:
— Я плохо знаю венд-руны.
— Там написано «Эттир справедливый не проливает кровь напрасно». Эттир — имя клинка.
— Хорошо, — и, не сомневаясь более, Довертон резанул по ладони.
Книга была… ну, скажем так, весьма неожиданной. Нет, в самом деле, от таинственной Книги рода Арригони он ждал цветного сафьяна, золота, рубинов и, быть может, страниц из какого-нибудь пергамента из кожи птицы Рух. Но перед ним на специальном пюпитре лежал толстый том in quarto в темно-красном кожаном переплете без каких-либо надписей.
— Можно открыть? — спросил он у Лоренцо.
— Прошу вас, — тот приложил ладонь к переплету и через мгновение раскрыл книгу.
Чуть желтоватая бумага, четкие строчки темными коричневатыми чернилами.
«Лодовико из Капаннори, сын Пьетро Хромца, родился у Марии двенадцатого августа 1164 года от Открытия дорог. В сражении под Энгели первым ворвался в ворота крепости, за что светлейшим герцогом Эрколе Маласпина пожалован был поместьем Арригони и правом носить фамилию…»
— Как видите, это первая запись в книге, — прокомментировал глава семьи. — Лодовико Арригони считается основателем рода.
— Больше тысячи лет… Однако, немало! А на последние записи можно взглянуть?
Без лишних слов Лоренцо раскрыл том на середине, и Довертон прочитал:
«София Карлотта Тереза, дочь Микеле и Франчески, родилась в 2174 году от О.Д. Дар певческого голоса, обучается в Колледже Canta Rinucchini, ведущий педагог — Клара Фонсека».
Внезапно последнее имя побледнело, затем исчезло и на его месте стали проявляться новые буквы: «Клара Ринальди».
— Ну вот, а теперь ты смог увидеть главный секрет родовой книги, — с кривой усмешкой сказал Винченцо.
— Ты хочешь сказать, что здесь отражаются все изменения, происходящие с членом семьи? — неверяще спросил Довертон.
— Именно так, мессере Джованни, именно так, — кивнул Лоренцо. — Разумеется, на этих страницах мы видим только важные события. Например, когда кое-кто сломал руку, упав с лошади, об этом довольно долго знал только он сам и его тьютор в Университете.
Винченцо недовольно фыркнул:
— И вовсе я не падал, это лошадь подо мной упала, запнулась о препятствие…
— Неважно, — отмахнулся любящий дед. — Кость срослась после магического вмешательства через три дня, так что, к счастью, эта история стала известной его матери, а моей невестке Малене только через пару месяцев, когда Винченцо приехал на каникулы.
— А изменение имени преподавателя считается существенным?
— О да! София станет настоящей оперной сенсацией, и педагог здесь очень важен. Клара сегодня вышла замуж за Луиджи Ринальди, и наша семья должным образом поздравила их.
— Благодарю вас, мессере Лоренцо, — сделав шаг назад, Довертон почтительно поклонился.
Глава рода Арригони сделал жест, и пюпитр с семейной книгой вновь скрылся за магической завесой.
— Ну что же, через пятнадцать минут нас позовут обедать, — сказал он. — А пока, Джованни, скажите, это было вам чем-то полезно?
— Думаю, что да… Я понимаю теперь хотя бы то, почему исчез нотариус. Боюсь, что всем его клиентам придется искать себе нового хранителя фамильных секретов.
После короткого и довольно легкого обеда друзья брели под сенью старых лип и вязов, что превращали городскую стену в парк. Джон подцепил носком ботинка камушек и ударом отправил его вперед. Винченцо проводил камень взглядом и сказал:
— Все равно я не понимаю, как связан нотариус и хранившиеся у него семейные книги с порчей винограда или твоими пропавшими невестами.
— Слава всем богам, невесты были не мои! — Довертон содрогнулся. — Я пока и сам этого не понимаю, но наличие такой связи для меня очевидно. Найдем связь, никуда не денемся. Вот поверь мне, Винс, за пятнадцать лет работы следователем магбезопасности я понял одно: убивают из-за денег.
— А как же знаменитые убийства из-за мести? Или из ревности?
— Никак. В любом случае, точно тебе говорю, так или иначе в дело будет замешан финансовый интерес, и в какой-то момент он выйдет на первый план.
— Циничный ты, — пробормотал Винченцо, прикусывая сорванный стебелек травы. — Ну что, пойдем к Дельгато? Мэтр как раз должен был вернуться с виноградника в «Старую кошку».
Винный погреб «Gattavecchia» (старая кошка) располагался в старом-престаром доме близ ворот Санто-Порфири. Четыре подслеповатых окна первого этажа кокетливо заслонялись от прохожих розовыми занавесками, на втором, кажется, никто не бывал уже лет сто, во всяком случае, никто из живущих в Лукке не мог бы утверждать, что хоть раз видел там свет. Впрочем, Антонио Дельгато это не слишком волновало — вся его жизнь давным-давно была соединена с виноградниками, чанами и бочками, большим прессом, машиной для закупорки бутылок, стеллажами и корзинами. Мэтр Дельгато был виноделом, и глава рода Арригони не забывал как можно чаще благодарить милосердную Ниалу и вдохновенного Вакхуса за то, что этот Мастер работал на него.
