Пожилая женщина в белом фартуке и чепце с оборками, сопровождаемая двумя молоденькими помощницами, внесла огромную фаянсовую супницу, и стало не до разговоров. В густой раскалённой глубине супа с нутом и крупно нарезанной капустой таились свиные рёбрышки с солидной порцией мяса. Никто из присутствующих не смог отказаться от того, чтобы обглодать их, заедая бульоном и овощами, а потом ещё и вымакать остатки супа ноздреватым домашним хлебом.
Перед Неро и в самом деле поставили тарелку с нарезанными тонкими полосками кусочками мяса, так что кот от соседей по столу не отставал. Когда супница опустела, одна из девушек принесла каждому фаянсовую миску с водой, в которой плавали лепестки роз и кусочки персика, и белоснежное полотенце. Винченцо, подавая пример, сполоснул и тщательно вытер руки, потом открыл бутылку вина и разлил его по бокалам.
— Тебе сегодня досталось, Лиза, — сказал он, подавая девушке бокал. — Так что для тебя специально Brunello di Montalcino Riserva из моего личного погреба.
К вину подали наломанный небольшими кусочками пармезан, тонко нарезанную копченую говядину и небольшие сухарики с трюфельной пастой.
Первый бокал пили в молчании. Наконец Томмазо выцедил последние капли и повернулся к Лизе:
— Можно вопрос?
— Пожалуйста.
— Вы так спокойны, будто не трупы нашли, а цветы в поле собирали.
— Вам будет легче найти убийцу, если я побьюсь в истерике? — она подняла бровь. — Уверяю вас, мне очень жаль эту женщину и молодого человека. Но мои эмоции не помогут им.
— Мазино, что ты цепляешься? — взорвался Винченцо. — Ты же знаешь, что синьора фон Бекк не могла принимать участие в преступлении!
— Знаю, — буркнул тот, отбрасывая в сторону смятое полотенце. — Но в нашем городе кто-то посмел убить двоих, прошло уже полдня, а у меня нет ни одной зацепки!
— Ну, не совсем так, — возразила Лиза. — Вы знаете, что убийца — тёмный маг — некромант, и что он находится в городе.
— В Лукке нет ни одного официально зарегистрированного некроманта, — сердито возразил Томмазо.
— Не смеши меня, дорогой кузен, — махнул рукой Винченцо. — Ты прекрасно знаешь, что способности к некромантии проявлялись в последние пятьдесят лет, по крайней мере, в шести семьях.
— Слабые. И никто из тех же Джанини или Лискьери не учился по этой специальности!
— Минуту! — поняв, что спорщики его не слышат, Довертон повысил голос: — Тихо! Ну-ка, Винс, перечисли мне фамилии гипотетических некромантов?
Через пять минут выяснилось, что списки обоих Арригони не совпадают. Но Джон, читая предоставленный Томмазо список, зацепился глазами за знакомую фамилию и взглянул на его двоюродного брата.
— Винс, ты знал, что пропавший в семьдесят третьем Анджело Белладжио обладал слабой некромантией?
— Нет! — воскликнул Винченцо и для убедительности даже помотал головой.
Разговор прервался, так как повариха и её помощницы принесли основное блюдо, тушеную говядину с помидорами и фасолью.
— Мне столько не съесть! — с ужасом воскликнула Лиза, глядя на большую тарелку, заполненную до краёв.
— Неужели не вкусно? — всплеснула руками седовласая женщина в фартуке.
— Очень вкусно!
— Ну так и ешь, деточка! Ты начни, оно само и пойдёт…
Когда за тётушкой Лючией закрылась дверь, Томмазо отмер и повернулся к Джону:
— Это не может быть Анджело!
— Почему?
— Этот слабак? Пфе! Он учился в школе на три года младше меня, так я помню, он муху не мог убить — ловил и выпускал в окошко. А ты говоришь — некромант, да ещё и убийца.
Довертон пожал плечами, отправляю в рот первую ложку огненного соуса:
— Во-первых, за двадцать лет человек мог измениться. Во-вторых, я и не утверждаю, что это был именно младший Белладжио, но согласись, что направление перспективное, а?
— Ладно, согласен. Завтра я получу заключение патологоанатома и поеду осматривать дом убитых…
— Какой из?
— Сколько мы их нашли, три? Вот все и буду осматривать, начну с городского особняка. Присоединишься?
— Буду рад.
— Винс, а ты?
— Не смогу, — с сожалением ответил Винченцо, отодвигая пустую тарелку и отваливаясь на спинку стула. — У меня встреча с аудитором.
— Тогда с тобой увидимся вечером, — Томмазо кивнул и встал из-за стола. — Лиза, вам спасибо за помощь. Если будут ещё какие-то вопросы, я вас найду. Пойду, поблагодарю тётушку Лючию и отправлюсь на боковую. День будет тяжёлым.
После мяса подали еще десерт и сладкое Винсанто. Только то, что в роли десерта выступал легчайший ягодный мусс, спасло меня от участи слишком сильно надутого воздушного шарика: я не лопнула. Но дышала и передвигалась с трудом, поэтому мы с Винченцо, не сговариваясь, повернули от Каза Арригони не к моей виа Филунго, а в другую сторону, к ближайшему подъему на стену.
Деревья, между которыми шла тропа, уже почти совсем пожелтели, и камни дорожки были покрыты листьями. Утром, едва рассветёт, их сметут в кучи, соберут в большие мешки и отправят сжигать, а золой удобрят виноградники.
— А раньше листву сжигали в городе, на пьяцца дель Эрбе, — сказал внезапно Винченцо. — Школа, где я учился, была как раз на этой площади, и я нередко опаздывал на первый урок, потому что стоял и вдыхал этот запах.
— Большая часть моей школьной жизни прошла в монастыре, в горах, — улыбнулась я в ответ. — Там листопад начинался раньше. В середине сентября по утрам уже и заморозки начинались, и эти самые листья хрустели под ногами. Потом сёстры с нами вместе собирали их и учили нас составлять букеты…
— Из жёлтых листьев?
— Жёлтых, красных, оранжевых… Мы добавляли к ним хризантемы и астры из монастырского сада, и поздние мелкие розы. А потом сестра Вероника учила нас сохранять эти букеты в стазисе.
— Ты это умеешь? — почему-то удивился Винченцо.
— У меня были довольно сильные способности в магии воздуха, и чуть слабее в воде. Потом была белая лихорадка, когда я потеряла не только магию, но еще и почти всю родню…
Я замолчала, и Винс чуть сильнее сжал мою ладонь.
Мы остановились возле башни Сан-Коломбано и не сговариваясь посмотрели вверх. Луна уже пошла на убыль, и от неё остался лишь неровный кусок. Холодный, серебряный…
— Пойдём, — сказала я, вздохнув. — Как ни крути, а завтра надо жить дальше.
На подходе к виа Филлунго нас поджидал Неро. Удивительно, как такой огромный зверь мог вдруг проявляться из тьмы и тени, будто сгущаясь. Присев на корточки, я протянула руку. Кот подошёл, понюхал мой палец, дружески боднул так, что я чуть не упала, и хрипло мяукнул.
— Ты решил проводить меня домой? — спросила я. — Ну, пойдём, компания нам не помешает.
