— Будем биться до конца, — уверенно сообщила Злата и чуть заметно улыбнулась, — у меня с вами жизнь закипела и заиграла новыми красками.
— Надеюсь, это хорошо, — послышался за спиной голос Альбины, и бабушка довольно быстро присоединилась к нам, встав рядом с моей девушкой.
— А с нами иначе быть и не может, — рассмеялся Ромка, обнимая Киру за плечи, — ну что, готовы?
Естественно, нет, но деваться некуда. Либо сейчас, либо никогда. Можно оттягивать этот разговор и дальше, откладывать, прятаться, но хватит. Мы люди взрослые, пусть Кира и младше нас всех, но зато столько в жизни натерпелась, что мудрее многих стала.
— Открывай, — приказал Никите, который, распахнув ворота, на всякий случай дал деру в сторону метров так на двадцать. Видимо, для того, чтобы ударной волной не задело.
За воротами царил скандал. Евгения Альбертовна размахивала руками и топала ногами, а напротив нее стояла мама. Да, они с отцом довольно сильно изменились, и я сейчас не говорю о загорелых лицах и руках, не об отросших волосах и отдохнувших глазах. Они словно стали чужими, неродными. Вот смотришь на них и не чувствуешь тех эмоций, которые бы я, наверное, испытывал, вернись они год назад или два. Сейчас то ли чувства перегорели, то ли что-то со мной не то стало. Но я просто стоял, смотрел на некогда родных людей и не испытывал ни-че-го!
Нас заметили довольно быстро, и если мама Златы продолжала бурно жестикулировать, то мать резко от нее отвернулась и раскинула руки в приглашающем жесте.
— Кира! Паша! — я даже не дернулся в ее сторону, как стоял столбом, так и продолжал стоять.
Я был готов отпустить руку сестры, чтобы она утонула в долгожданных объятьях, да только девушка сильнее сжала мои расслабленные пальцы, словно прося ее не отпускать, и отступила поближе к Роману, который моментально прижал ее к себе.
На лицах родителей был шок, самый настоящий и неподдельный. Руки матери опали вдоль тела, а отец моментально приобнял ее за плечи, с осуждением смотря на… меня. Ну конечно, чья же еще может быть в этом вина? Моя и только моя! Даже усмехнулся, передавая Киру в заботливые руки Романа, так как она стала трястись словно осиновый лист, а из глаз крупными каплями катились слезы. Даже родители Златы притихли и внимательно переводили взгляд то на нас, то на наших родственников.
— Ну что, — подала голос Альбина, — пойдемте к столу, нам явно есть о чем поговорить!
Бабушка резко развернулась и сказала уже нам, что позвонила в школу и отпросила Киру на два дня по семейным обстоятельствам. Домашнее задание обещали прислать по почте, и к моменту выхода сестры в образовательное учреждение она должна будет сделать все и предоставить на проверку учителям.
— Я тебе помогу, вместе сделаем! — заверил ее Ромка, — только я не силен в русском и в литературе, — как-то неуверенно сообщил он, — зато знаю на отлично физику, химию и математику!
— Я помогу с языками и историей, — погладил сестру по голове.
— Русский и лит-ру беру на себя! — подмигнула ей Злата.
Вот так мы и прошли в дом, переговариваясь и отвлекая нашу маленькую девочку от грустных мыслей и навалившихся проблем. В гостиной уже был накрыт стол, и очень предусмотрительно расставлены стулья. У окна пять для нас, а напротив четыре для гостей, поближе к выходу, чтобы им уходить было быстрее и проще.
Как только мы разместились, горничная стала быстро накрывать на стол, принеся исходящий ароматом заварник и чайник с кипятком, пиалы с конфетами и печеньем. Наши с Кирой родители во всех глаза смотрели по сторонам, приоткрыв рты и оценивая стоимость ремонта. А вот родители Златы как-то притихли и явно были в замешательстве. О чем они так ожесточенно спорили там, за воротами, нам до сих пор было неизвестно, но, возможно, в процессе разговора кое-что и удастся выяснить. А пока что в полной тишине мы ждали, кто же не выдержит первым и начнет свой монолог. Почему-то я делал ставку на маму Златы и не прогадал. Женщина была человеком, знающим цену времени, и тратить его впустую была не намерена.
— Злата, нам надо поговорить! — довольно строго, но не очень уверено произнесла Евгения Альбертовна, а все потому, что уже поняла, что не имеет рычагов давления на дочь, что она под опекой и защитой совершенно другого человека — то есть меня.
— Говори, — довольно спокойно ответила девушка и даже не дернулась, не затряслась, а наоборот, расправила плечи и прямо посмотрела на мать, словно бросая вызов, — если ты приехала попросить за сына подруги, то не стоит. Мы своего мнения не поменяем. Каждый должен получать по заслугам, кажется, так ты меня и учила.
Евгения Альбертовна поджала губы и… промолчала, отведя взгляд. Я ждал грозной тирады, ждал, что она поднимет крик и начнет обвинять меня в том, что бедный и несчастный мальчик Артур получил по заслугам, а ведь он ничего серьезного сделать не хотел! Это была всего лишь шалость, навеянная разочарованием. Но нет, женщина меня удивила вдвойне. Мало того, что не стала развивать неприятную тему, так еще и незаметно толкнула под столом мужа и косо на него посмотрела, явно намекая на то, что он должен взять слово.
Мужчина откашлялся (кстати, надо спросить, как зовут отца Златы) и чуть выпрямился.
— Злата, — он сглотнул, прочищая горло, — мы с мамой были не правы…
Не знаю, у кого больше вытянулось от удивления лицо: у Златы, у меня или у Киры, но отец семейства явно нашего замешательства не замечал, да и мама девушки как-то опустила голову, глядя в свою чашку.
— Мы хотели бы сказать, что ты всегда можешь на нас положиться, что бы ни случилось. Ну и твой выбор принимаем, правда… Рады, что повстречала такого человека на своем пути!
Отец девушки протянул руку, которую я чисто машинально пожал.
— Извините за вторжение, — он поднялся из-за стола, — будем рады приглашению, чтобы просто всем вместе посидеть в спокойной и уютной обстановке. Приятного… кх-м, дальнейшего разговора.
— Всего доброго, — попрощалась Евгения Альбертовна и поспешила за мужем, бросив последний взгляд на дочь и чуть заметно улыбнувшись.
— Чудеса, — прошептала Кира и опомнилась, — валерьяночки? — обратилась с вопросом к Злате.
— Накапай! Двойную порцию! — она растерла руками красные от волнения щеки, — я сегодня отпрошусь, можно? — обратилась ко мне.
— Можно! У тебя как раз имеется заранее отработанное время!
Вот так мы на некоторое время вновь выпали из жизнь, позабыв об еще одних гостях, которые сидели напротив и следили за нами и нашими движениями с какой-то жадностью. Я понимал — родители, возможно, даже соскучились, они нас не видели уйму времени, а за это время я возмужал, Кира подросла. Да мы вообще сильно изменились, мир вокруг нас стал крутиться по-другому, да и люди нас стали окружать совершенно иные.
Что ж, впереди еще один разговор, теперь уже наш с сестрой. И как он пройдет и чем завершится, предсказать не могу. Даже мыслей по этому поводу нет, пустота и какая-то тянущая тоска в душе. Посмотрим, что будет.
