Мы простояли так довольно долго. Я рядом с ней успокаивался, в голову возвращались нормальные мысли, просыпалось угасшее было желание идти дальше и просто быть счастливым несмотря ни на что. Я справлялся столько лет, лишенный нужной опоры и поддержки, так что сейчас просто обязан восстать из пепла и двигаться дальше, потому что за моей спиной стоит женщина, готовая двигаться за мной шаг в шаг, дышать одним и тем же воздухом, даже если он будет отравлен, даже если нам придется выступить против всех — она будет рядом, будет вот так держать и прижиматься, будет в меня верить.
— Спасибо! — развернулся в ее руках и накрыл ее губы своими.
Вот так правильно, вот так еще лучше, чем было до этого.
— А пошли кататься на роликах? — мой вопрос был неожиданным даже для меня, но Злата счастливо рассмеялась.
— А пошли!
Этот ужасный день просто обязан закончиться хорошо! Конечно, ни о какой работе речи не было, мы оставили будущее семейство Коганов за старших. Полина присматривала за одной станцией и держала руку на телефоне, чтобы в случае чего позвонить, а Илья дежурил на второй.
Мы даже утащили с собой притихшую и немного обескураженную Киру, которая как-то вяло согласилась, но пошла чисто для компании. А Ромка был рад любой смене деятельности, видя, как тяжело его маленькой девушке переносить пережитый стресс.
Альбина с нами не пошла, сославшись на усталость, женщина ушла в свою комнату, пообещав позвонить, если что-то будет не так. Но мы и сами бы ей звонили каждый час, потому что роднее и ближе человека у нас не было, потому что она та, которая помогла нам выйти из замкнутого круга, помогла раскрыться, помогла устроиться в этой жизни. И мне так захотелось сделать ей как-то подарок, какой-то значимый и важный, вот только пока никаких идей не было. Нужно будет посоветоваться с остальными, думаю, они мою идею поддержат.
Глава 22.
Злата
Сегодняшний день выпил все силы, каждый чувствовал себя угнетенно. И если поначалу я радовалась тому, что родители, наконец, меня поняли и приняли мой выбор, то вот разговор с родственниками Паши добил окончательно.
Я не могла знать, в каких отношениях они жили до этой встречи, но то, что увидела сейчас, показывало только одно — дети в этой семье просто были… Родители словно существовали сами по себе, живя для себя и ради себя. Тут даже постороннему сразу бы стало понятно, что в семье Паши образовалось два враждующих лагеря — дети отдельно от родителей, они даже мыслят по-другому, на жизнь смотрят под разными углами.
У меня ситуация была в корне обратная — мои родители жили ради меня и для меня, часто перегибая палку. Они опекали настолько, что контролировали каждый уголок моей жизни, следили за каждый шагом и всегда делали резкие замечания. У меня редко было свое мнение, еще в детстве мама решала все сама, не позволяя дочери учиться на собственных ошибках, не разрешала наступать на одни и те же грабли, набивая шишки. А у Пашки вон как — вы сами с усами, а мы просто рядом, как бы незримо присутствуем в вашей жизни.
Когда молодой человек резко поднялся и вышел из комнаты, то Кира тихонько заплакала на груди у Ромы. Она вцепилась в его рубашку своими тонкими маленькими пальцами и бесшумно рыдала, так тихо, что мы сначала и не поняли, что случилось.
— Сломался, не выдержал, — прошептала она, и только после этих слов я подскочила на ноги и побежала за парнем.
Почему-то слова его сестры гнались за мной, жалили, заседая глубоко в голове. Казалось, что чуть помедли я, и случится что-то страшное, необратимое, то, что поставит жирную точку во всей этой истории.
Пашку нашла в ванной комнате, он стоял под струями воды и просто бесконтрольно бил руками в стену, периодически запрокидывая голову и ловя потоки воды ртом. Я не знала, что делать и как вытащить его из этого состояния. Казалось, не предприми я хоть что-то, то навсегда его потеряю!
Довольно ловко открыла дверцу кабины и забралась к нему, чтобы моментально обнять и прижаться, оставляя на его футболке потеки туши и блеск для губ. И плевать, что сейчас я похожа на страшилище, что по моим щекам растекся макияж, плевать. Главное — он, главное — рядом, со мной…
А потом Пашка развернулся и поцеловал меня, словно пытаясь до конца удержаться и не рухнуть в пучину эмоций, словно забирая часть моего кислорода для своего последнего и решающего вздоха. А я была готова отдать хоть все, что у меня было, лишь бы он улыбался и дальше, лишь бы шутил, лишь бы был самим собой.
Кира сказала, он сломался… Но не совсем. Надломился, стоит в шаге от того, чтобы опустить руки и сдаться, но все еще держится, хватается руками, стараясь удержать шаткое равновесие. Удивительно, но как же долго он держался, как же много в себе копил…
— А пошли кататься на роликах? — такой простой вопрос, на который я сразу ответить не смогла, потому что его ладони накрыли мое лицо, а большие пальцы стирали разводы под глазами.
— А пошли! — господи, я такого трепета и восторга еще никогда не чувствовала, потому что на меня смотрели как на женщину… Как на любимую женщину!
Да ради этого я готова на все, лишь бы мы чаще вот так были вместе, лишь бы тянулись друг к другу, преодолевая другие преграды.
Умывшись, я не знала, как быть, ведь в мокрой же одежде не выйдешь из душа? Но Пашка, не стесняясь, даже чуть прищуриваясь и наблюдая за моей реакцией, стянул с себя для начала футболку и бросил себе под ноги. Приподнял бровь, словно кидая вызов. А я? Я поддалась, как маленькая хулиганка, быстро расстегнула чуть подрагивающими руками блузку, и она упала рядом с одеждой парня. Следом в куче мокрых тряпок оказались его штаны и моя юбка.
— А теперь я тебя заворачиваю в полотенце, и ты бежишь от меня, красная шапочка. Иначе голодный волк не повезет тебя на прогулку!
А я и рада остаться, но помню о том, что там, в гостиной, осталась Кира, и ее нужно приводить в чувство. И пока обтиралась и заворачивала на груди полотенце, мой серый волк обнял меня и прошептал на ухо:
— Но это только сегодня, в следующий раз ты от меня не убежишь! — и тихонько прикусил ухо.
О, мой, бог! Нужно было сразу же еще в первый день поменяться с Кирой комнатами! Чем я думала?
С такими нерадостными мыслями прошла к себе, стянула мокрое белье и стала сушить волосы. На сборы много времени не потребовалось, да и не хотелось задерживаться в доме, сегодня его стены давили. Хотелось вырваться на свободу, хотелось просто отключить голову и дать телу возможность отдохнуть.
Альбина с нами не пошла, сославшись на усталость, хотя усталой она вот никак не выглядела, наоборот, с каким-то интересом посматривала то на меня, то на Пашу. А мне почему-то стало неловко, да так, что даже покраснела. Блин, сейчас подумают о том, чего совсем не было! Вон, уже большой палец показывает, пока мой парень не видит. Ну, Альбина, не смущай меня еще сильнее!
