Значит, так….
Будем надеяться, что девушек реально отпускают. Значит, шесть дней…. Эльза вспомнила предыдущую ночь, а, главное, пробуждение, и вздрогнула. Но тут же взяла себя в руки. Надо попытаться собрать как можно больше информации. И поискать что-нибудь, что можно использовать в качестве оружия. Кажется, она видела возле камина кочергу….
* * *
После отлеживания в горячей воде Эльзе окончательно полегчало. Она тщательно оделась (видимо, для конспирации горничным полагалось одеваться исключительно в форму) и покинула комнатку для омовений. Значит, мыть полы больше не требуется? Отлично, займемся обыском!
Однако оказалось, что сказать легко, а сделать трудно. Во-первых, детектив постоянно натыкалась на подруг по несчастью, а те, завидев ее, немедленно бросались предлагать свою помощь. А просить их помочь незаметно перетащить в спальню кочергу, Эльзе было как-то несподручно. Поэтому приходилось все время изображать страшную слабость, чтобы ее оставили одну «посидеть, отдохнуть». Вторая проблема состояла в том, что обыскивать, по сути, было нечего. Жилой оказалась от силы десятая часть дома, а все остальное пространство было покрыто уже знакомой детективу пылью. Заветные двойные двери были заперты, за ними царили тишина и темнота.
Единственным плюсом было то, что Эльзе удалось выбраться наружу. Подвига в этом не было — девушкам дозволялось выходить во двор и дышать воздухом. Тем более, что территория была огорожена как магической защитой, так и высоким забором. Выходов, естественно запертых, было два: главные ворота и небольшая калитка с торца особняка. Других брешей в заграждении детективом обнаружено не было.
Зато она первой заметила, как к воротам подъехал экипаж! Оттуда выбралась девушка, лицо которой было скрыто за темной вуалью. Но Эльза не стала особенно долго ее разглядывать, она понимала, что от этого не будет особого толка. Другое дело — подслушать их с хозяином разговор….
* * *
Голосов за заветными дверьми было три: хриплый мужской, голос мадам Стеллы и новый, молодой, женский и отчего-то смутно Эльзе знакомый…. Понятно, что эта та самая Мэри, но кто она?
А разговор продолжался:
Он: Когда?
Мадам: Хозяин теряет терпение.
Мэри: Я больше не могу проносить хозяина, он усилил охрану! И снаружи тоже. Он добыл где-то охранные заклинания….
Он: Я не закончил…. Хочу….
Мадам: Девушка будет выезжать?
Мэри: Нет, госпожа. Барон запер ее дома и никуда не выпускает. Он….
И тут Эльза едва удержалась, чтобы не шлепнуть себя по лбу. Мэри! Это же камеристка госпожи Вильгельмины! Вот почему голос показался знакомым….
И вот в чем секрет таинственного преступления: девушка не в себе и одежда … растрепанная. Или развевающаяся? Значит, этот «жених» проник в сад барона. Точнее, Мэри его как-то «пронесла». Интересно, что это значит?
А за дверьми раздались шаги, видимо, разговор подошел к концу. И у Эльзы появилась новая проблема: если она узнала камеристку, то, что помешает той узнать детектива? А добрые девочки обязательно притащат Мэри утешить новенькую! И тогда срок пребывания здесь с одной недели явно может увеличиться до вечности….
* * *
— Лиззи? Лиззи, ты здесь? О! Вот и…. Лиззи! Что с тобой?!
На самом деле, Эльза всего лишь вымазала лицо сажей (несильно) и растрепала волосы, а на вопрос ответила жалобным хнычущим голосом:
— Я просто хотела почистить камин…. Но обожглась…. И кочерга куда-то пропала….
— Лиззи, ну зачем?
— Я хотела помочь вам. Вы целый день хлопочете по дому, а мне стыдно за свое безделье….
Голос подала Мэри:
— Ах, бедняжка! Она ведь приезжая, да? Милая трудолюбивая девочка — как же ей нелегко придется в столице!
Люси принялась вытирать детективу лицо платочком, а та старательно отворачивалась от «незнакомки», изображая смущение. Ну а Мэри терпеливо рассказывала ей о заманчивых перспективах:
— Ждать осталось недолго. Потерпи, и хозяин щедро отплатит тебе за службу. А мадам напишет рекомендации и подберет хорошее место!
«Ага, у следующей невесты, я полагаю?».
Камеристка продолжала давать советы:
— Будь покорна и терпелива. Хорошо питайся, много отдыхай и подолгу принимай теплые ванны. Работать не нужно, тебе ни к чему тратить силы. Выходи подышать во дворик. Но, заклинаю тебя, не пытайся сбежать! Хозяина это разозлит, мадам тоже будет сердита на тебя и откажется оказывать тебе дальнейшее покровительство.
«Так, значит, выпускают только тех, кто может в дальнейшем быть полезен. Это нехорошо. Совсем нехорошо….».
И Эльза пропищала, старательно изменяя голос:
— Ах, госпожа, я очень хочу попасть в хорошую семью! Я трудолюбивая и послушная. Пожалуйста, скажите об этом мадам, я очень хочу работать! И мне совсем некуда сбегать, ведь у меня нет своего дома…. Ах, госпожа, скажите мадам, что я буду самой преданной служанкой и полюблю своих хозяев, как родных!
Камеристка смягчилась от этого потока милых глупостей из уст провинциальной простушки, она ласково проговорила:
— Я поговорю с мадам насчет тебя. И еще, скажу тебе по секрету одну вещь: ты очень понравилась хозяину! Это неожиданно, ведь обычно он предпочитает благородных девиц….
Эльза даже отреагировать не успела, так как ее опередила Люси — девушка испуганно вскрикнула и прижала ладошку ко рту.
Ясное дело.
В симпатии местного хозяина нет ничего хорошего. По крайней мере, для Эльзы. А вот другим девушкам повезло — в эту ночь они явно могут быть свободны….
* * *
На этот раз Эльза подготовилась. Когда раздался до боли знакомый звук: шуршание юбок + звон ключей, она стояла у стены, крепко сжимая в руках металлическую кочергу. И вот, темнота начала просачиваться под дверью, как дым, но затапливала комнату, как вода. И девушка с тревогой поняла, что у нее начинаются все те же симптомы, что и вчера! Детектив перевела взгляд на свою руку, сжимающую кочергу. Она ясно видела это, но совершенно не чувствовала собственную конечность.
«Нервнопаралитический? Парализующий?».
Это были последние осмысленные фразы, которые пронеслись у нее в голове. А дальше Эльза вновь превратилась в стороннего наблюдателя. Она «видела» как тело ее стало необычайно легким и взмыло вверх, как его завертело в воздухе, словно спортсмена, исполняющего «солнышко» на турнике. Потом девушку резко прибило к потолку и проволокло по нему. Затем она упала вниз. И снова взмыла вверх. Ухнула вниз. Воспарила вверх. Опять прижало к потолку.
И снова женский голос:
— Довольно. На сегодня довольно.
— Еще….
— Нет. Если ты не отпустишь ее, то завтра уже ничего не останется.
