— Но, кроме Ворона рядом с местом едва не произошедшей трагедии оказался еще один человек! Все мы, да и вы, уважаемые зрители, слышали крик, предупреждающий девушку об опасности. И сейчас…
Глаз камеры заскользил по поляне, но я уже смешалась с толпой. На ходу набрала СМС, на всякий случай предупреждая Ольгу о молчании. И через пару дней, сидя перед телевизором, лично убедилась в том, что она не выдала мою тайну.
— Ну и корова! — прокомментировала сама Ольга изображение на экране.
— А мне кажется — очень мило! — я сунула в рот кусочек сладкого перца, с завистью слушая, как подруга хрустит чипсами.
Черт бы побрал эту диету!
— Ну да! — протянула Ольга, — Посмотри на него, и на меня. Я Ворону не пара!
— Ворон! — не удержалась я от шпильки. — Хорошо, не ворона!
— На себя посмотри, великая писательница! — тут же нашлась подруга.
Она умела бить по больному. С момента выхода и взлета первой книги Гелла стала моим аватаром, моим щитом, моей маской и моим вторым «я». Но соответствовать образу рыжей бестии было нелегко. Насмешливо смотреть в камеру или в толпу собравшихся читателей, когда душа уходит в пятки, а сердце замирает от страха, нелегко.
— Ты знаешь, почему это имя.
— А он — Воронов! Кир Воронов.
— Кир — не Епифания!
Надо же было родителям так меня назвать. Они до сих пор еще с Геллой не смирились и очень обижались, когда я отказывалась откликаться на Фаню.
— А, знаешь, он о тебе спрашивал!
— Ворон? — показала я стаканом с минералкой на темноволосого красавца на экране. — С какого хрена?
— Сказал, что не верит, что мы с тобой незнакомы. Ты же меня по имени назвала!
«Оля! Уйди оттуда!» — как раз в этот момент донеслось из динамиков.
— А остальные?
Прокол мог мне дорого стоить! Ради рейтингов телевизионщики на многое пойдут! Но обвинять их было грехом: сама такая. Известность приносила деньги, и ради этого я даже стала с Геллой одним целым.
— Сделали вид, что поверили. Правда, потом долго пытали… Но я им ни слова не сказала!
— Надеюсь!
В честности подруги сомневаться не приходилось: слишком долго мы были вместе. И даже в тот день… если бы не она…
Воспоминания надвинулись могильным холодом. Я передернула плечами и отогнала их подальше:
— Слушай, а Ворон у тебя телефончик не спросил?
— Не спросил! — пронесся по квартире тяжелый вздох, заставивший насторожиться.
Ольга легко влюблялась в экранных персонажей, но всегда четко отличала их от реальных людей. И то, что за несколько часов влечение к Ворону не исчезло, наводило на нехорошие мысли.
— Ты чего, подруга?
— Дура я. Говорили же: возьмись за себя, сядь на диету, походи в спортзал… А я все откладывала. Вот и дооткладывалась! Судьбу свою проворонила!
— Судьбу не отложить. Она сама тебя найдет.
Увы, это я знала тоже не понаслышке. Как и то, что подругу надо спасать: Кир Воронов, экстрасенс-целитель по прозвищу Ворон не был обычным человеком. Перед глазами встала картинка: высовывающаяся из воды призрачная рука и начищенный ботинок, отшвыривающий её от Ольгиной лодыжки.
* * *
А еще меня удивило то, что я не могла забыть о встрече. И, готовя материал для новой книги, поймала себя на том, что главный герой внешне смахивает на Ворона.
Впервые мужчина так долго занимал мои мысли. Нет, не так: впервые я так долго думаю о мужчине, который на самом деле меня не заинтересовал. Я вообще старалась держаться подальше от всякой чертовщины, её хватало и без того, чтобы с колдунами знакомиться. А тут еще и Ольга на него запала…
Стоило подумать о подруге, как тишину кабинета прорезал телефонный звонок. В трубке послышались рыдания, перемежающиеся невнятными словами. Холодной змеей в душу заполз страх: показалось, что случилось что-то ужасное.
— Сиди дома! Сейчас приеду!
Работа работой, но подруга у меня одна! Схватив сумку, я выскочила из дома.
Увидев Ольгу, испугалась по-настоящему. Опухшая от слез, с красными глазами и носом… Превратить патологического оптимиста в трясущееся существо могло только настоящее горе. В голову пришло лишь одно:
— Кто?
Я осела на диван, перебирая в уме всю её родню и ближайших друзей. Кого из них не стало? Что-то с родителями?
— Никто-о-о, — шмыгнула она. — Кошмары-ы-ы-ы.
Я перевела дух. Все живы — уже хорошо, а вот со снами надо разобраться. Заварив чай, я усадила подругу за стол:
— Рассказывай.
Оказалось, во сне её преследовал Ворон. Вернее, дразнил непристойными намеками. Танцевал стриптиз. А как дошло «до дела» — испарился.
— Проснулась в поту, поняла, что хочу мужика. Сходила в душ, кое-как успокоилась, только заснула, а там все по новой! — рыдала Ольга.
Я её понимала. Мы обе в данный момент времени были одиноки: мой мужчина не выдержал испытания славой, её — просто оказался мудаком. Но если дошло до эротических снов…
— Фаня, может, карты раскинешь?
Для себя бы я на это не решилась. Но ради Ольги… Специальная колода всегда лежала в сумке как раз для таких случаев. Я перетасовала картонные прямоугольники, велела Ольге снять левой рукой и вытащила три карты.
Шестерка, десятка и дама. Все — червовые.
— А вот и твои слезы… И я.
Веер карт перекрыла еще одна: валет пик.
— Обман? — робко спросила Ольга.
— Обман, — кивнула я.
О том, что этот расклад означает куда больше, чем кажется на первый взгляд — умолчала. Ни одно пособие по гаданию не могло пояснить того, что открывалось мне, стоило взять в руки колоду.
— Вот что, Оль… Ты не обижайся, но о Вороне забудь. Что-то неладное с ним. Не принесет он тебе добра.
Подруга кивнула, а мне оставалось только надеяться, что послушает. Все-таки мои предсказания всегда сбывались. Сегодняшний день не стал исключением: не успели мы допить чай, как в дверь позвонили.
Кинув на меня испуганно недоуменный взгляд, Ольга пошла открывать. По воцарившейся тишине стало ясно, что дело неладно.
На пороге стоял Кир Воронов собственной персоной. В руках он держал одну-единственную алую розу, и как раз теперь протягивал её Ольге со словами:
— Простите, что без предупреждения, но я волновался.
Проклятье! Кажется то, пишут в Интернете, правда — этому экстрасенсу лучше всего удается любовная магия. Но остановить подругу не успела: время словно загустело. Плавно, как в замедленной съемке, Ольга протянула руку к цветку, указательный палец наткнулся на шип и его острие окрасилось алым.
