Да что там! Я до дрожи боялась передумать! Одно его слово, одно прикосновение… Черт! Я же теперь в собственную квартиру не смогу войти, не вспомнив того, что там творилось! А кресло придется выкинуть, потому что сама в нем сидеть не смогу, а гостям не позволю. Слишком много воспоминаний оно хранит!
— Что ты сказала режиссеру? Он едва не танцует!
Проклятье! Разминуться не получилось: Кир нашел даже в темном углу, куда я спряталась в надежде остаться незамеченной.
— Еще бы! После того случая с лярвой он только и мечтает выкинуть меня из программы. Да вот нельзя было.
— А теперь что — можно?
Красноватые отблески в глазах. Не страшно, но чертовски притягательно. И этот излом брови! Ведь знает, как на меня действует это выражение лица, и все равно… Тварь! Он ведь специально!
— Теперь — можно! Я устала, а впереди новый роман. Так что решила закончить все поскорее.
Хотелось увидеть сожаление, разочарование. А получила лишь равнодушие. Но хоть этот изгиб исчез. И то хлеб!
— Хозяин — барин, — пожал Ворон плечами и отступил.
А я чуть не сползла по стенке.
Ушел? Вот так вот… просто?
29
Едва закончились съемки, как телефон рассыпался птичьими трелями. Редактор!
Объясняться не хотелось. Вариант «нужен творческий отпуск» здесь не прокатывал: авторы люди подневольные, но право на отдых я отстояла. Немного истерики на том конце провода, немного — с моей стороны и мы расстались если не довольные друг другом, то хотя бы спокойно. Правда, пришлось пообещать предоставить новую книгу через три месяца… Ну, максимум четыре. Конечно, я могу и раньше управиться, материала море, но все-таки хотелось отдохнуть. И разобраться с прошлым. А главное — вытащить Ольгу из этой истории.
Выехали на день позже. Я ночевала у подруги, не желая оставлять её одну. Полночи мы прокладывали маршрут, обзванивали придорожные мотели — ехать по темноте надобности не было. Наконец, заправив с утра полный бак, выдвинулись.
Дорога легко ложилась под колеса. Ровная серая лента. Монотонная, как скучная жизнь.
Ольга сидела рядом, водрузив на колени навигатор. Нужды в нем не было, синие щиты указателей усеивали обочину. Но подруга покопалась в настройках и мы покатывались от хохота каждый раз, как из плоской коробочки доносилось эмоциональное «Однозначно повернуть налево!». Когда «политик» молчал, говорила Ольга — озвучивала названия близлежащих деревенек. И иногда это было по-настоящему смешно: «Трахили», например, заставили съехать с дороги и отдышаться.
Путешествовали в свое удовольствие, останавливаясь по настроению. Иногда заезжали в придорожные кафе. Они удивляли неплохой кухней при невысоких ценах. Я уже и забыла, какого это — брать с полочки тарелки с выпечкой, на выдаче просить окрошку и гуляш, а потом запивать это компотом из сухофруктов. Почему-то особенно умиляли граненые стаканы.
С гостиницей мы тоже не ошиблись: чистый номер, неплохой ужин. В ванной, кроме зубной щетки и крохотного тюбика с пастой — гель и пена для душа. Приятный сюрприз!
Какое же это блаженство: после душа растянуться на свежайших простынях! Я даже спала без снов. Впервые за несколько недель.
И все-таки пробуждение оказалось неприятным: Ольга закричала.
Разметалась по кровати, уронив на пол одеяло. Промокшая от пота подушка готовилась отправиться следом.
По щекам подруги текли слезы. Да какой там текли! Лились ручьем, словно случилось что-то непоправимое! И эти синяки под глазами. А хуже всего то, что разбудить её не получалось.
Вот теперь стало страшно по-настоящему.
Кошмар не принадлежал сну. Я видела это очень ясно. Но что делать — не знала.
Все книги по магическим искусствам остались дома, как и конспекты. При попытке проверить ауру подруги руками, ладони опалило так, словно их засунули в костер. И, глядя на наливающиеся волдыри, почувствовала себя ребенком. Почудилось, что снова лежу на том надгробии, и занесенный нож поблескивает в свете полной луны.
Луна! Огромный желтый глаз нахально заглядывал в окно, отчего все вокруг стало монохромным. Только черное и белое. И тени, мечущиеся по стенам.
Они напоминали людей в балахонах с капюшонами. И с темнотой вместо лиц.
Свет! Нужно включить свет и прогнать кошмар! Но ладонь впустую шарила по стене в поисках кнопки. Но ведь он был тут! Мы обе выключили бра одновременно, не вставая с кроватей!
Проклятая паника! Она заставила забыть, что нужно не кнопку искать, а потянуть за веревочку! Щелчок, свет вспыхивает, и лампочка тут же гаснет с резким звуком, так похожим на выстрел.
Теперь кричала уже я. Тени надвигались, окружали, сжимали кольцо. С каждым их движением дышать становилось все труднее. А потом дверь содрогнулась от удара и я почувствовала запах. Запах увядающей розы, смешанный с трупной вонью. Там, снаружи, находился сам Аллиан.
Ольга! С ней ничего не должно случиться! Она спасала меня тогда и я не позволю причинить ей вреда!
Руки шарили по полу, но наткнулись только на мягкие одноразовые тапочки: защищаться было нечем. И я приготовилась царапаться и кусаться.
В темноте щелчок замка прозвучал необычно громко. То, как повернулась ручка, я скорее догадалась, чем увидела. А потом дверь распахнулась, громыхнув о стену.
Вспыхнул свет, ослепительно белый. В комнату ворвались какие-то люди. Они что-то говорили, кажется, спрашивали, тормошили… А я не могла произнести ни слова. Ужас не отступал: Ольга продолжала спать.
Посреди адского шума, который устроили работники гостиницы, она спала, как младенец, только что не улыбалась.
Я ползла к кровати на четвереньках, путаясь в подоле ночнушки. Это казалось очень важным: разбудить подругу. Кто-то пытался меня остановить, хватал за руки, за плечи… Я отбивалась. Визжала, пока сильный удар не свалил на пол. Над головой громыхнул знакомый голос:
— Это всего лишь кошмар. Прошу прощения!
Сразу стало как-то пусто. В номере остались я, Ольга и… Ворон.
30
Он-то что тут делает?
— А сама как думаешь?
Сильные руки подняли меня с пола и водрузили на кровать. Не на ту, на которой спала Ольга.
— Я как твой ужас почуял, думал, сам свихнусь. Вот, примчался. А тут — просто кошмар? Гелла, ну ты даешь!
Да плевать, что он там думает! Я-то ведь ясно видела этих… в капюшонах. И Оля не просыпается!
— Ну что ты так смотришь? Проснется. Выспится — и проснется. Это просто нервное истощение, ни капли магии. Ну, желаешь, врача вызову?
Это с чего он такой покладистый? Хочет, чтобы поверила? Дудки!
Но в комнате на действительно не ощущалось ничего потустороннего. Кроме самого Ворона. Вот уж кто фонил, как рентгеновский аппарат!
