— Делай все, что нужно.
Сам уселся на кушетку и стал наблюдать. На утреннее собрание плюнул окончательно. Что бы там ни было, а Влада он хрен больше с девочкой оставит.
Рыцарь, блядь… с хлопьями.
Закончив с вопросами и взяв кровь, Белова попросила их проследовать в кабинет УЗИ. Заметив, что он тоже собирается заходить, притормозила.
— Подождёте в коридоре? — полувопросительно.
— Зачем?
— На ранних сроках УЗИ проводиться преимущественно вагинальным способом.
— Не подожду.
И что он хотел увидеть? Белова больше растерялась, чем Милолика.
Как ни в чем не бывало, она подошла к кушетке и стянула джинсы вместе с трусиками. А у него последние силы ушли на подавление собственных желаний. Так бы и сжал эти красивые круглые ягодицы. Дёрнул на себя проталкиваясь до упора между нежных складочек… И чтобы она там вся мокрая насквозь. Как раньше.
Милолика легла и расставила ноги, давая доступ к себе. А Руслан почувствовал, как пальцы сжимаются на мягких подлокотниках черного кресла до боли в суставах.
И клетка, в которую он загнал все свои фантазии, вот-вот распахнется настежь.
Восемь ночей без ее нежного мурлыканья и ласки, которую способна подарить лишь она. И ломает его хуже, чем наркомана в добровольной завязке. Но не конченный же он ублюдок, рвать ее почти на сухую…
Экран аппарата ожил.
— Так, посмотрим. Хм… — нахмуренные брови врача это не то, что он хотел бы увидеть! Подскочив с кресла, Руслан в два шага очутился возле монитора, и вгляделся в непонятную, серую кашу с пятном посередине.
— Плодное яйцо в матке. Развитие соответствует срокам. — торопливо забормотала волчица, — вот посмотрите.
Ткнула в экран. Прямо в это… пятно. Это оно — ребенок?!
— Понятно.
Выдавил из себя ерунду. А сам от монитора отлипнуть не мог Ребенок… Волк внутри радостно заскулил. Заскребся от желания обнюхать и облизать будущего детёныша. Руслан тронул пятно пальцем. Холодное стекло. А у него почему-то внутри тепло стало. И щекотно немного.
Что-то отдаленно похожее он испытывал лишь однажды. Когда первый раз Влада увидел. Смешного, почти беззубого младенца в зеленой переноске. И вся ненависть, которую несколько недель до этого разжигала в трехлетнем Руслане мать, пропала, как пропадает колючая снежинка в огне. Ну разве можно было всерьез желать зла… ему? Слабому, беспомощному комочку. который так забавно слюнявил свой кулачок. И никакой он не плохой был, а очень улыбчивый и с ямочками на щеках.
Руслан опять тронул маленькое пятнышко. Его ребенок… Пусть он не будет сильным оборотнем, но Озерки станет считать своим домом. Да, черт возьми, у них хватает полукровок. Даже без возможности оборота. И нормально живут, принимают их, как должное… И сын, почему-то Руслан был уверен что это именно мальчик, будет тут как свой не только из-за родственной связи с вожаком.
— Ещё нужны УЗИ?
— Три обязательных. На двенадцатой, двадцать первой и тридцать второй неделях.
— Я буду присутствовать.
Как во сне Руслан развернулся и вышел. Подождет в коридоре. Хоть немного разложит по полочкам странные и такие новые чувства.
Милолика даже не взглянула на хлопнувшую дверь. Внутри бурлил такой водоворот, что голова кругом. Под веками вспыхивали и гасли разноцветные звёзды. Она закрыла глаза. Одна крохотная секунда взглянуть на малыша и зажмуриться покрепче. Чтобы альфа не увидел, как сильно она любит своего нерождённого ребенка и как презирает его отца.
— Милолика Павловна, — тронула за плечо докторша. Та самая, которая давала ей упаковку «противозачаточных», — выпейте.
Пришлось приподнять веки. Что это в ее руке, таблетки? Не рассмотреть толком — перед глазами туман.
— Успокоительные. Лёгкие — беременным можно.
— Оставьте себе, — прохрипела, глотая солёную горечь непролитых слез, — Ваши пилюли все равно не действуют.
Руки в первых старческих морщинках крепко сжали стаканчик с лекарством. Но волчица промолчал. А Милолика стала одеваться. На сегодня с нее хватит. Сердце трещало по швам и последние душевные силы таяли настолько быстро, что она всерьез опасалась залить слезами кожаный салон мерса. А потом долго колотить в непробиваемые мужские плечи и грудь, хлестать по щекам и проклинать за то, что превратил ее жизнь в ничто, и все равно сумел дать самое дорогое.
Дорога назад смазалась в одну долгую и бесконечно быструю секунду. Дверь не запиралась и поэтому она укрылась в ванной. Набрала до краев воды и долго мокла, бессмысленно рассматривая узор золотисто белой плитки. А вечером ей позвонила Кирюха.
Глава 20
— Девочка моя, прости… «всхлип»… прости меня…
— Кирюш, ну что ты. Не набо…
— «всхлип» Это я виновата! Ты же не хотела ехать! А я… Муд…
— «перебивает» Кира все хорошо!
— Хорошю?! Вшивая пс…
«Сброс».
«СМС» Грозова Кира Николаевна.
«Вишевая псина! Кобель. Мудак. Я ему яйца вырву Малышка, ты только дождись меня!»
С каким-то мазохистским удовольствием он снова и снова гонял запись по кругу.
Распечатку смс до дыр затер. Утром принесли. Охрана глаза прятала. Здоровенные волки в униформе смотрели в пол и делали вид, что не в курсе, какими херами его волчица обкладывала. И это после того, как по его приказу управляющий в Лондоне наобещал волчице золотые горы размером с Эверест. Только бы помалкивала в тряпочку, и тихо подводила Милолику к мысли о том, что теперь в ее жизни он — неотъемлемая часть. Но Кира Николаевна решила поиграть в преданность. У «парламентёра» яйца отбиты, а парни из отдела безопасности осведомлены, что и как с ним Грозова сделать хочет.
Плотная офисная бумага зашуршала под пальцами. Виски бы сейчас грамм сто. А лучше одну маленькую сладкую девочку на стол. Какое-то прямо ненормальное желание усадить ее голой попкой на темную лакированную поверхность и вклиниться между стройных ножек. И чтобы на ней из одежды только одни чулки и блузка нараспашку, а он бы просто ширинку расстегнул…
Но на своих фантазиях можно было поставить жирный крест. Кроме Грозовой по его нервам пробежалась ещё и Белова. Попыталась разъяснить то. что он и так отлично понимал.
Врач заявилась с самого утра. Долго хмурилась, перекладывая из стопки в стопку листы с непонятными ему цифрами и диаграммами, опять поправляла свой и без того идеальный пучок, но в конце концов решительно произнесла.
— Руслан Александрович, я думаю… Нет, Я хочу сказать! Ваша пара сейчас переживает стресс.
Волчица пристально взглянула на него, очевидно пытаясь рассмотреть какой эффект произвели ее слова, но тут же опять уставилась в свои бумажки.
