Глава 4
Кира
— С Вас две тысячи двадцать семь рублей, — продавщица дежурно улыбнулась, — скидочная есть?
Кира лихорадочно перебирала стопку пластиковых прямоугольников. Да они жили на одних скидочных! И если раньше эти две несчастных тысячи она могла на чай в ресторане оставить, то сейчас берегла каждый рубль. Кто-то в очереди недовольно цокнул. Вечер, все с работы, злые и уставшие, а она в магазин потащилась. Олежка так просил вкусненького к чаю, а ей как раз деньги перевели. И себе шампанского МОЖНО ВЗЯТЬ…
— Да, пожалуйста, — протянула продавщице нужную. Девушка ловко захватила ее своими наращёнными коготками. Вот что за мода на каждый палец по кольцу, а то и несколько? Или это у них фишка такая особая? Иерархия среди тружениц кассового аппарата. А может просто зависть, что свои все пришлось по ломбардам за полцены раздать? Кира подхватила покупки и заторопилась на выход.
Ручки пакетов-маек больно терли ладони. Фиг с ними, с украшениями. Устроят сегодня себе праздник. А завтра с Олежкой в лес сбегают Погода хорошая, теплая.
Настоящее лето на дворе. Даже Милолика скрипит старыми засохшими рамами, открывая окна настежь, и на балконе каждый день с ноутбуком выгуливается…
— Девушка, Вам помочь? — худощавый мужчина вынырнул из-за плеча. Она чуть пакеты не выронила. Оборотень.
— Н-нет, сама, — а в мозгах вязкий туман поплыл. Первый раз за два года лицом к лицу столкнулась Только бы анькино зелье не подвело… И, как на зло, использовала сегодня мало! Все экономила.
— Ну что Вы, такая хрупкая девушка — и сама, — оборотень ехидно улыбнулся. Нос с горбинкой и внимательный взгляд делали его похожим на хищную птицу. — Давай-ка, дорогая.
Пакет из рук просто вырвали. Схватив ее за локоть, мужчина пошел в сторону парковки.
— Но…
— Не бухти, уважаемая Кира Николаевна, — локоть сжали крепче, а у нее мушки перед глазами табуном и голос совершенно пропал. Страх. жестокий и холодный, лишил тело костей, смывая слабую маскировку липким потом… Кончился праздник, не успев начаться. И не она Олежку завтра в лес повезет, а их с Милоликой. По отдельным частям…
* * *
Руслан
Дорогу в ту дыру, где нашлись беглянки, Руслан помнил урывками. Организм требовал сна. Вторые сутки на ногах, но глаза не закрывались и вместо крови — живой энергетик. Он себе обещал хоть час в машине подремать, чтобы мозги освежить, но все до последней минутки потратил на фото. И ночью тоже их рассматривал. Каждую мелочь изучил. То улыбался, как идиот, то на стенку был готов лезть от рвущего на части желания коснуться не гладкой бумаги, а их настоящих..
Сколько раз он себе этот момент представлял. Менял сценарии и обыгрывал каждую минуту. Скрипел зубами от желания сжать до полузадушенного писка, и одновременно сходил с ума от потребности услышать снова ее нежное тихое мурлыканье. Почувствовать, как доверчиво и послушно она тянется за его лаской.
Нуждается в нем, хочет его…
Горячая волна толкнулась в пах. Моментальное возбуждение без всякой Привязки.
Только СВОИ «хотелки» можно засунуть куда поглубже. И самому туда же отправиться Руслан снова посмотрел на снимок. Молодая, одетая в серое пальто женщина. держала за руку маленького мальчика в дешевом комбинезоне неприятного болотного цвета. Олег… Олежка! Замечательное имя, и к отчеству подходит! А как похож! Копия от крупных непослушных кудряшек, до изгиба длинных ресниц. От Милолики только ушки, наверное, и совсем чуть-чуть форма лица.
Руслан осторожно провел пальцем по маленькой фигурке и спрятал снимки в нагрудный карман байки. Сколько же он упустил. Первые шаги, первое слово… Не выть — сдохнуть хотелось. Как теперь наверстать все? И один лишь ответ в голове — никак.
— Идут, — коротко отозвался сидевший за рулём Санек. Макс быстро оглядел сумку, в которой находилось успокоительное. Даже отсюда было видно, что женщину к машине скорее тащат Грозова своей походкой очень смахивала на пьяную.
Изношенные петли скрипнули, и дверь отъехала в сторону.
— Забирайся дорогая. — Коршун осекся на полуслове. Суетливо впихнул волчицу в салон и хлопнул дверью. Подхватить обморочную девицу Руслан не успел. Макс дёрнул девушку на себя.
— Она моя! — прорычал сквозь зубы. Санёк за рулём оперативно пригнулся.
Все что Руслан мог — это с чувством выругаться. Приплыли. Нужно было Влада вместо Макса брать. Этот белобрысый шкаф себе пару выбрать изволил! Вон как вцепился, того и гляди раздавит. Грозовая тоже в неадеквате. Лицо белее маечки. глаза — как у законченной наркоманки, и трясет всю. Макс распластал девушку на себе и зарылся носом в темные перекрашенные волосы. Облапал, от внушительной груди до упругой попки в тесных синих джинсах, и заурчал на весь салон. Был бы один, уже бы ширинку расстегивал.
Руслан откинулся на дерматиновое сиденье и отстраненно посмотрел в окно. Люди шли мимо, не догадываясь, какие страсти кипят сейчас в кузове совершенно обычного на вид бусика. Полубредовый шепот Макса, смешивался с нарастающими всхлипами волчицы. Нужно было успокоительного с запасом брать. Трехлитровую банку для очумевшего от неожиданного счастья полярника.
Когда в шмыганье носика, стали вплетаться тихие постанывания волчицы, а запах истерики уступил место нарастающему возбуждению. Руслан посмотрел на шуршащую напротив парочку. Руки Макса давно перебрались под трикотажную майку Грозовой. Ощупывал свое найденное сокровище. Особенно бюст.
— Спусти свою истинную с колен, Макс, — оборотень недовольно зарычал, но исполнил, — Кира Николаевна, какая встреча.
Волчица судорожно одернула майку и глянула на него. Глаза испуганные и злые. мордашка вся в подтеках туши. которые Макс к тому же своими огрубевшими пальцами размазал прилично.
— Нашел нас, сволочь, — зашипела дрожащими губами. — давай уже, пристрели, чтобы не мучилась!
— Угомонись, — Руслан кивнул оживившемуся Саньку, и то завел машину. — Никто тебя стрелять не собирается. Сейчас мы едем в ваше логово на отшибе, и ты очень убедительно просишь Милолику не делать глупостей.
— Она убьет тебя, — оскалилась волчица, — и меня. Любого. За сына порвет. Ты не заставишь!
Но под его взглядом стушевались. Инстинктивно полезла к Максу под мышку, хотя только что упиралась всеми силенками, а тот и рад.
— Ты хочешь, чтобы она снова стала нормальной? Не устала ещё видеть свою подругу такой? И жить, шарахаясь собственной тени?
Волчицу заколотило от возмущения.
— Это все из-за тебя! И твоей породистой шлюхи! Кобель!
— Грозова, — рыкнул он, — расшаркиваться перед тобой мне нахрен не сдалось! Или ты подчиняешься, или я сам, без твоего участия забираю Милолику и сына! И нахожу способ ей помочь. А ты, — переключился на Макса, — ещё один недовольный рык и получишь право отстаивать свою самку на дуэли. Со мной!
