— Милолика! — рыкнул альфа. и она прикусила язык. — Ваша нервозность — для нее есть причины?
О, да! И они более чем весомы!
— Я пригласил Вас осмотреть дом. Всего-то! Повторюсь — в чем причина вашей паники?
— Всего-то? — истеричная нотка вклинилась в дрожащий голос, — Вы серьезно? Мне давно не восемнадцать и я прекрасно осведомлена о нравах принятых среди оборотней. Даже полукровки с трудом добиваются… — слово «честь» звучало кощунственно, — права признания. А я квартерон! В чем причина моей паники? Ваш интерес! Такая вот причина.
И опять эта сводящая с ума слабость! А перила рядом — как единственная опора и спасение. Вцепившись дрожащими пальцами в темное дерево, Мила постаралась сосредоточить свое внимание на блеске продолжающегося вечера. Ей нужно просто отвлечься. И убраться уже. наконец. отсюда!
— Милолика.
Она чуть не вскрикнула, когда поверх ее рук опустились широкие ладони. а сзади прижалось горячее сильное тело. Крепкий мужской аромат, с едва заметной ноткой дорогого парфюма заставил судорожно вздохнуть. Вкусный запах.
— … А может я просто пригласил заинтересовавшую меня девушку? — тихий шепот шевельнул волосы над ухом, щекотными мурашками разбежался вдоль позвоночника, вызывая в теле неконтролируемую дрожь. — Не квартерона. не волчицу, а просто — девушку?
— В жизни не бывает просто, — пробормотала она, стараясь не вздыхать слишком часто
— Ты даже не представляешь…, - его рука скользнула выше, и Милолика застыла. чувствуя, как внизу все стягивает тугим узлом, — … насколько это верно!
Резкий разворот и альфа дернул ее на себя. Перехватил ртом вскрик и обрушил на нее сминающий губы поцелуй.
Никакой нежности. Ни капли сомнения или заминки. Он подчинял себе. Утверждал право владеть, клеймил, не спрашивая согласия. Чувствовал, нет знал! Что сопротивляться ему все равно, что сопротивляться шторму. Прижав ее к стене. альфа навалился сверху.
— Моя, — хрипел оборотень, стискивая в остром капкане объятий. Мышцы под ее руками содрогались. Напряжённые, вздувшиеся. И Милолику колотила ответная дрожь. Что-то темное, совершенно животное откликнулось на его рык, и неукротимо вануло наружу. Ей захотелось кусаться. Слизывать терпко-острый. тягучий запах c горячей кожи и безжалостно рвать когтями, мешающую добраться до мужчины, ткань. И оно было уже очень близко. Так невыносимо рядом, но резкая боль в шее потоком холодной воды обрушилась на голову.
— М-м-м!
Горячая ладонь зажала рот, мешая заорать во весь голос. Метка! Он поставил ей метку! Ноги подкосились от ужаса.
Глава 4
Все смешалось в каком-то диком, безумном водовороте. Он куда-то ее нес, на что-то укладывал, раздевал, нет — срывал черно-золотой шелк платья и ажурное белье, а голова разрывалась от беснующейся под черепной коробкой мысли. Метка! Не возможно! Только не с ней!
В животе свивался тошнотворный ком жгучей похоти и страха. Рос, ворочался в ней колючей тяжестью, грозился рассыпаться на осколки взрывной истерики.
Обнаженная кожа исходила мурашками, и тусклые пятна настенных светильников расплывались перед глазами светлым туманом.
— Милопика…
Шею обожгло жаром чужого дыхания. Шершавые ладони легко подхватили ее и прижали к твердой и горячей груди. Его сердце стучало так же бешено. Неровно и гулко толкались навстречу ее.
— Девочка моя. Не бойся… Не надо.
Не бояться?! Как ей не бояться, если только что ее загнали в угол? Без права на отступления и шанса сбежать просто взяли и… погладили. По щеке, кончиками пальцев. Бережно, как трогают крыло бабочки. Или редкий цветок, боясь измять его лепестки. Мягкий поцелуй опустился на губы. Не тот пошлый, с грубым переплетением языков, а почти цепомудренный. Деликатный.
И это было так не похоже на животную страсть оборотней, так неожиданно и странно, что натянутые струной нервы вдруг ослабли, позволяя сделать первый свободный вдох. Туман перед глазами стал редеть. возвращая ей четкость зрения.
Комната в стиле хай-тек. Спальня. Светлая и просторная, с многоуровневым потолком, дорогим белоснежным ковром и большой кроватью… На которой сидит голый мужчина. Чертовски сексуальный голый мужчина. А она на нем. Вспотевшая, растрепанная и… тоже обнаженная. Внизу живота зародилась теплая дрожь.
Альфа довольно хмыкнул и слитным движением поменял их местами. Рефлекторно Милолика попятилась к изголовью. И не смогла удержать судорожного вздоха, когда Руслан встал перед ней в полный рост.
— Разве я такой страшный, малышка? — и мужчина медленно провел рукой по встрепанным волосам.
Пальчики на ногах поджались. Страшный? Если только страшно идеальный. Ткань костюма не подчеркивала — безбожно прятала естественную красоту мужского тела.
Ту самую гармоничность, где даже недостатки становятся достоинствами.
Но почему-то особенный трепет вызывали его руки. Сильные, крепкие. С длинными пальцами и отлично проработанными мышцами. В объятьях таких рук не страшен сам апокалипсис. А его грудь, Милолика судорожно вздохнула, его грудь — это каменная стена, за которой можно было спрятаться от всех жизненных невзгод, и спокойно попивать чай, пока они не минуют. Тугие жгуты мышц бугрились от каждого вздоха, натягивали светлую, лишенную растительности кожу. Кубики присутствовали в обязательном порядке. Но не такие, ради которых умирают в спорт зале, а скорее свидетельство, что мужчина без излишнего фанатизма заботится о своем теле. Взгляд обпаскал каждый из них, и съехал по темной дорожке волос вниз.
Милолика схватилась за вспыхнувшие огнем щеки. На языке вертелось дурацкое — «ой, мамочки!» Толстый, увитый синими жилками член подрагивал от напряжения.
— Хочу тебя, — хрипло выдохнул альфа.
Мягкий толчок в плечи и она уже на спине. Горячий и тяжелый, альфа распял ее на кровати, играючи перехватил запястья одной рукой, обездвиживая полностью.
Шершавые пальцы скользнули между разведенных ног.
— Совсем голенькая… Люблю так, — прошептал на ухо, и слегка прижал пульсирующий, ждущий его ласки комочек. Горячее дыхание коснулось груди.
— Ох!
Она просто не могла сдержать стона! Ее самое чувствительное место было найдено и нагло захвачено в плен чутких губ. Стиснув зубы, Милолика из последних сил пыталась противиться нарастающему желанию. А Руслан терпеливо ласкал ее языком и пальцами. Растягивал, подготавливал под себя и давал принять мысль о том, что возьмет ее в любом случае.
Милолика и сама не поняла, как ее ноги обвили узкие мужские бедра, а тело изогнулось навстречу, пытаясь продлить ощущение длинных пальцев внутри.
— Руслан…
Ее просьба-стон была принята и удовлетворена. Мягкий толчок вырвал из горла короткий вскрик. Довольный рык мужчины заглушил легкую боль. Она слишком отвыкла, а он крупный по всем параметрам.
