Ужин ему подавай, как же! Ей одного завтрака за глаза хватило! Сынок бросил на нее еще один жалобный взгляд, но послушно попрощался. И «дядя» ушел. А она буквально рухнула в кресло, стоящее рядом.
И не злость вперемешку со страхом сделали ноги мягкими и непослушными. Два года, два чертовых долгих года без мужчины. И метка на шее. Она хорошо представляла, что значит этот крохотный, дрожащий комочек тепла внизу живота.
Ещё пока маленький, но это пока. Потому что кроме всего прочего помнила. насколько. были прекрасны их ночи. Особенно одна…
Горький комок подкатил к горлу. Милолика плотно зажмурила веки, загоняя слезы и воспоминания обратно. Это просто эмоциональные скачки, о которых предупреждали ведьмы. Ей должно быть все равно. два года все-таки прошло… Но садистка-память не давала забыть. Окрашивала в новые тона все, что произошло тем утром. Каждое слово, каждую интонацию она помнила. и это было слишком больно!
Милолика посмотрела на играющего в Лего сына. Малыш сидел на детской кроватке в виде машины и строил башенку. Для начала ей нужно успокоиться и осмотреться. Да и Олежка в комнате отсиживаться не станет.
Но фантомное ошущение тепла от чужого дыхания никак не хотело исчезать. И кожа покрывалась мурашками, стоило представить, как близко он был.
* * *
— Ты трусливая, маленькая сучка!
Хлесткий удар свалил ее на пол. Из носа хлынула кровь. пачкая белую блузку, но на этот раз внизу живота не стягивало от предвкушения.
— Прости-и-и…
Она поползла к нему, протягивая руки. Только бы коснуться. Хотя бы краешком черного. кожаного ботинка.
— Я не виновата! Я делала все! Все по твоему приказу! Ай!
— По моему приказу? — дыхание, жаркое и злое, обдало лицо. Крепкие мужские пальцы безжалостно драли волосы. — Ты, маленькая блядь, за два гребанных года не сумела залезть в трусы ни одному из его щенков-охранников. Только прикормленные собачонки твоего папочки на все закрывали глаза! Но если бы Серов не бросил все силы на поиски помеска, то так бы и довольствовалась теми кусками, что он тебе бросал! Сука!
И он опять швырнул ее на пол. Больно и сильно. Слезы и кровь капали на жёсткий ворс ковра. Он любил брать её тут, в своем кабинете, а потом она лечила содранные до мяса локти и колени.
— Убирайся!
Страшное, дикое слово прозвучало как приказ «Умри» И сердце забилось тяжело и медленно, готовое тут же исполнить приказ.
— Но…
— Я сказал — убирайся! Ты бесполезна!
Сколько жестоких слов она слышала! Сколько раз он опускал ее на самое дно, топил в грязи извращённых, злых фантазий, но тем слаще и нужнее были его ласки.
А теперь… теперь… Он выгоняет ее! Вышвыривает, как вышвырнул Серов. Дрожа от ярости, Кристина вскочила на ноги.
— Я — бесполезна?! — зашипела сквозь разбитые губы. — Бесполезна! После того, как по твоему приказу устранила собственного брата! Толкнула его за Грань, к потеряшкам, только бы отец забросил дела Стаи! А потом ездила папочке по ушам, чтобы он обратил внимание на Серова, как на возможного приемника! И опять, по твоему приказу, вышла за этого щенка замуж! Корчила перед ним дуру тупую идиотку, не способную сложить два плюс два! Рисковала, каждый раз опасаясь, что меня схватят за шиворот! Ради того, чтобы ты, любимый, мог запустить свою лапу в его карман! Да без меня хрен бы что вышло! Серов не вёлся ни на одну из твоих никчемных шлюх, — ее плевок расцвёл на полу бледно-алым, острым цветком, — Ни на одну! И только я смогла подобраться близко! Сколько денег ты поимел с него за эти полтора года? Сколько?! А сколько информации я тебе слила, чтобы твоя драная фирма могла использовать ее в своих цепях?! О, я хорошо помню! Ты. Мой.
Только мой! И не откажешься от меня! Или я пошлю смс Серова. Одну коротенькую-коротенькую смс.
В ящике стола лежал пистолет. Несколько движений и сучка перед ним перестанет выкрикивать свои смешные угрозы. Михаил Гричко задумчиво провел пальцами по круглой ручке. Ярость рвалась наружу жаждой жестокости и крови. И как же он любил ее удовлетворять, наблюдая за медленной агонией жертвы. Но убивать — это было слишком хлопотно. Девчонку начнут искать. И деньги… Черт возьми, он не собирался отказываться от денег!
— Моя самка решила показать зубки? Иди сюда.
Кристина напряглась. Но послушно заменила вперёд, на ходу снимая блузку и вытираясь ею, как платком.
— На пол.
Девчонка рухнула у его ног, и черные волосы траурным платком укрыли плечи.
Смотреть не осмеливалась. Идеальная в своей зависимости и безоговорочной, ограненной ненавистью, любви. Он любил прощупывать ее пределы, и до этого момента не находил их.
— Посмотри на меня, — разрешил ей, — Ты знаешь, чем заткнуть свой рот.
Михаилу всегда нравился этот момент. Только в ее глазах он видел почти мгновенный переход от зацикленной на себе стервы, к жалкой, готовой на все подстилке. Текущей от предвкушения и страха.
Михаил узнал о ее предпочтениях случайно. Иногда грешил посещением тематических клубов. Брал оттуда восторженных, начитавшихся дешёвых романтиков, дур, которые возомнили, что любят боль. Привозил их в свое логово и устраивал в такие игры, что самая жёсткая сессия — просто колыбельная перед сном… М-м-м, как же девки орали.
И вот однажды наткнулся на нее. Дочурку самого Жарова, у которой имелся маленький-маленький секрет. Взять ее в оборот не составило большого труда.
Страсть к острым ощущениям, тупая обида на папочку, который уделял внимание своему щеночку, желание выделиться. заявить о себе. Все это было легко использовать в своих целях. Но сразу ломать он ее не стал. Конечно, нет.
Девчонка была еще не готова. Слишком сырая, и пока не способная на то, что ему требовалось. Больше года он любовно и тщательно лелеял ее предрасположенность к мазохизму, подпитывал жажду мести, которую эта идиотка сама себе выдумала. Прогибался под себя, понемногу, но постоянно и на выходе получил идеальную, удовлетворяющую всем его фантазиям, зависимую от него, любовницу.
Первоначально он хотел использовать ее против самого Жарова. Но бросил эту затею. В качестве альфа самки она была гораздо доходнее. К тому же щенок слишком обнаглел. Посмел подняться на дрожащие лапки, начать тяфкать и наверняка уже обсасывал благородную идею «дуэли». Михаил решил действовать на опережение. К счастью, этот засранец погряз в поисках помеска, и ослабил контроль в собственном логове.
Разбитые губы обхватили напрягайся член. Кристина застонала от боли и удовольствия. Михаил закрыл глаза, сильнее сжимая в пальцах черные локоны.
Сегодня она ответит за каждое сказанное слово. А потом они вместе придумают способ, как можно вытрясти из Серова все деньги, так, чтобы они не отошли в Стаю. Да и Жарову пора шире раскрыть свой карман.
Гричко крепко надавил на затылок, заставляя принять его до конца. Да! Он получит деньги двух Стай. Полностью!
