— Да. Купил в ближайшем секонде.
Он, что… шутит? Альфа способен шутить?! Нет, это не Руслан! Мужчина с его внешностью, запахом и голосом. Но другой! Милолика фыркнула. Ошарашенная, дезориентированная и заинтересованная. Привычная и уже надоевшая до смерти злость рискнула поднять голову, но тут же сникла, под напором возрастающего любопытства.
— Очень милые… потёртости.
— Я их регулярно обновляю.
— Наждачной?
— Асфальтом.
Вторая шутка? За одну минуту… Это точно — Серов? Или его брат-близнец?
— Хм…
Она тронула серебристую молнию на рукаве. Он так и держал ее кофту. Замер, позволяя рассматривать и изучать себя. Совсем нового, непривычного в этом образе. Который подходит ему гораздо больше чем костюм. Да определенно! В костюме он выглядит куском гранита с человеческим лицом, холодным и недосягаемым. А сейчас, растрёпанный, распахнутый, пахнущий ветром, кожей, асфальтом и совсем чуть-чуть железом, он выглядел… живым. Другим.
— Милолика… Хочешь глянуть байк?
* * *
Руслан
Он не насчитывал на ее согласие. После случившегося в машине, после того, что увидел в ее глазах и услышал в звенящем голосе… нет. она опять уидет.
Развернется и исчезнет, оставляя его тут. В тишине и пустоте. Волк внутри заскулил. Отчаянно и тихо-тихо. Три дня без нее, как в аду провел. Несколько часов сна и работа, работа, работа. Жаров клещом на загривок сел. Руслан не мог его упрекнуть. Старик тоже жил своей Стаей. Вот и приходилось из шкуры вон лезть, и может, это хорошо. Потому что бумагу и цифры на ней он понимал, а вот как к Милолике подступиться — нет.
Руслан в жизни не терпел женских истерик. Но сейчас держался, зная, что Милолике тоже нелегко, и лишь он тому причина. И все же, как бы не старался. получалось откровенно хреново. Девочка отрицала просто сам факт его присутствия в собственной жизни. А это значило лишь одно — пришла пора ее отпустить.
А самому… Что ж, Стаю он не оставит, никогда. Какой бы крах не переживал сам. он просто обязан если не исправить, то смягчить последствия собственных промахов.
Милолика шевельнулась.
— Харлей? — выдохнула едва слышно.
— Да, — мышцы спины и плеч натянулись до треска.
— А… А Олежка? Он один там…
— Я вызову к нему Дмитрия. Он сейчас дежурит.
— Тогда хочу.
Галлюцинация. Чертовки желанная и нужная. Как во сне он набрал смс, и получил подтверждение, а потом развернулся и жестом предложил Милолике пройти лестнице, ведущей вниз. И она пошла! Осторожно спускалась вниз, а он едва успевали себя одерживать, чтобы не подхватить на руки и бегом, бегом, пока не передумала.
Как узнала? Ведь Олежка ни разу в гараж не забирался! Черт, неужели ей тоже моторы нравятся? Или она из вежливости?
Нет, не из вежливости… Он понял это, когда Милолика взглянула на байк. Волк победно взвыл. Да! Понравилось! Она стояла, прижав руки к груди, и восхищённо смотрела на хромированного, черного красавца. Ласкала взглядом идеальные изгибы мощной и быстрой машины.
— А… можно?
Мать Волчица, она ещё спрашивает!
— Да, разумеется, — и тысячу «да» сверху. А ее улыбка, первая улыбка для него. зажгла кровь, разогнала до бешеных амплитуд сердце, а голову сделала хмельной и легкой. И глядя на восторженную девочку, в пижаме лавандового цвета, он решился.
— Прокатимся?
=
Руслан стоял перед ней, заведя руки за спину. Словно готов был грудью встретить любой ее ответ. Совсем другой Руслан, которого она никогда не знала. Сначала потому, что не хотел он, а потом — уже по собственному желанию. И можно было просто покачать головой. Отказаться от маленького, но волнующего шага узнать мужчину с совсем иной стороны. Заменить ее бутербродом. Вкусным, но обыденным. И еще выше забраться на собственный пьедестал, чтобы мерзнуть там и гадать, а что было бы если…
Милолика медленно провела ладонью по кофру (прим. автора — сумка на мотоцикле). Помолчала, балансируя на тонкой и острой, как струна, границе между «НЕТ» и «Да», и все же решилась.
— Давай. Только я… — она тихонько потянула за кофту, — в пижаме.
Ей показалось или Руслан выдохнул? Мужчина повел плечами, сбрасывая кожанку.
Молча приблизился и одним движением накинул сверху. А потом пошел к полке, где стояли шлемы. Цепочка на бедре слегка позвякивала в такт шагам, привлекая внимание к хм… Милолика торопливо сунула руки в рукава и сразу же утонула в безразмерной куртке. Она была ещё теплой. Приятно тяжёлой и пахла очень вкусно. Острое желание зарыться носом в воротник лёгкой щекоткой пронеслось по взбудораженным нервам. Но тут ей дали в руки шлем.
— Без него нельзя.
Милолика вздохнула. Руслан, видимо, под это правило не попадал. Одним отточенным движением мужчина уселся за руль. А Милолике оставалось пожалеть, что в кармане не завалялся фотоаппарат. Потому что этот момент хотелось запечатлеть не только в памяти. Не просто красивый, высокий мужчина на мотоцикле, а само воплощение гармонии — вот что сейчас было перед ней.
Цельный образ, где одно неотделимо от другого. Изгиб руля и сжимающие его длинные пальцы, тяжелые и хищные линии корпуса и легкость, с которой альфа удерживал хромированного монстра. А она тут в безразмерной куртке, пижаме и смешном шлеме похожем на каску…
Осторожно упираясь тапочкой в подножку, Милолика вскарабкалась на сиденье. Не давая ей обдумать, какой вариант фиксации себя на мотоцикле более уместен. альфа на отпустил руль и не глядя, словил ее руки.
— Это нарушение нашего договора, но только так, — уложил их к себе на талию.
Ладони обожгло теплом крепкого тела. Растерянная и взбудораженная, она держалась за мужчину, а в голову почему-то лез не тот дурацкий список, а воспоминания, как в детском садике они с ребятами играли в паровозик. Но стоило мотору взреветь…
— Ой! — она прилипла к мужской спине и даже, вроде бы, стукнулась между напряжённых лопаток каской. Машина под ней мягко заворчала, а по коже табуном пронеслись мурашки. Тяжелая дверь гаража поехала вверх.
И вот это самое первое движение… Мурашки были всего лишь разминкой перед тем вихрем, что прошелся по телу. Сердце застучало в такт урчащей машины, и ее унесло в самый прекрасный эмоциональный вираж, который можно было только представить. Может Милолика и не была больше волчицей, но сейчас ей захотелось скулить от восторга.
Темные дома убегали за спину. Иногда боковое зрение ловило блеск желтых волчьих глаз, и сквозь урчание мотора и громкий стук собственного сердца она слышала вой. А мотоцикл мчал их вперед. Сквозь ночь и спящие Озерки.
Он кружил недалеко от коттеджа, каждый раз меняя направление, но на следующей развилке, когда она думала, что сейчас Руслан точно направится к дому, мужчина вдруг завернул в сторону холмов.
