Рэй осторожно размяла затекшие ноги. Она чувствовала себя определенно лучше, чем вчера, несмотря на ночевку на земле. Она выбралась из оврага и с удивлением огляделась вокруг.
Холмы были белыми от инея везде, насколько хватало зрения. Инея не было только в маленьком овраге, где они провели ночь Самайна. Самую страшную ночь в году. Рэй поежилась. И подумала о Байле. Об отце, Нике О’Ши, старом Мэте Джерисе с его трубкой, рябиной и неразборчивыми заговорами, обо всех остальных. Самайн никогда не давался городу легко. В эту ночь оживали кошмары.
Ей пришлось сцепить зубы. Что бы ни случилось в ночь на Самайн в Байле, этого не изменить. Нельзя разорвать себя напополам, оставив половину здесь, половину там, сколько бы Рэй не пыталась.
Гвинор обернулся к ней. От холода воздух срывался с губ сида облачками пара.
— Надо идти, — только и сказал он.
Керринджер разбудила Бена, они разделили между собой хлеб и допили остывший травяной отвар, котелок делся куда-то так же незаметно, как и появился. Гвинор снова повел людей через холмы, выбирая дорогу по приметам, понятным только ему. Удивительное дело, но сегодня Рэй идти было гораздо легче, чем вчера. Даже тревога отступила куда-то, притихла. Как будто выжидала удобного времени, чтобы снова вцепиться когтистыми пальцами в плечи.
Наручные часы Рэй показывали полдень, когда Гвинор решил остановиться на привал в очередном овражке у ручья. Бен Хастингс обессилено рухнул прямо на землю.
— Осторожнее с винтовкой, — сказала Рэй, садясь рядом на поваленный ствол дерева. Она обхватила себя руками за плечи.
— Скоро мы подойдем к красному полю, — проговорил сид. От дыхания и мороза иней налип на капюшон и выбелил волосы возле лица. — Ближе к нему еще раз разведем костер.
Как ни удивительно, идущего по распадку первым заметил Бен. Он какое-то время приглядывался, потом толкнул Гвинора локтем.
— Это друг, — красивое лицо сида прорезала неожиданная улыбка.
Идущий приблизился, и Рэй разглядела, что его плащ зелен, а из-за плеча торчит что-то угловатое. Еще немного, и она узнала Тома Лери, Томаса Арфиста, которому Король-Охотник дал дар видеть через мороки.
Том вскинул руку в приветственном жесте. Когда он подошел совсем близко, стала видна тень усталости лежащая на его лице.
— Хорошо, что я теперь хожу прямыми дорогами и смог догнать вас, — сказал арфист.
— Кажется, еще более прямыми, чем я, — усмехнулся Гвинор.
— Дороги помогают тому, кто спешит, — Томас Лери опустился на бревно рядом с Рэй и осторожно поставил на землю арфу. — Я был в Байле ночью. И не только я.
— Что там? — Керринджер резко повернулась к нему.
— Убито несколько полицейских. Есть раненые. Твой отец жив, хотя грозился, что проспит теперь до сочельника.
— Никлас О’Ши, детектив? — спросила Рэй, все еще боясь перевести дыхание.
Том неожиданно улыбнулся:
— Тот, который пытался вытрясти из меня не пойми какие признания? Он ранен, но угрозы нет.
Медленно Рэй прикрыла глаза, чувствуя облегчение, выматывающее еще больше, чем тревога.
— Убитые? Раненые? — пораженно переспросил Бен Хастингс.
— Не у всех этой ночью был волшебный огонь, отгоняющий темноту, — сказала ему женщина, — и тех, кто в темноте.
— В ночь Самайна Дикая Охота скачет над Байлем, не только чтобы напугать горожан, — проговорил Гвинор. — Но этой ночью вести ее было некому.
— Многие охотники вышли к Границе и сражались, — сказал Том Лери. — Они отогнали тварей, но Эниха не удержат.
— Мы идем в Бездну, — тихо отозвался сид. — И попробуем обмануть судьбу.
— Обмануть судьбу, — повторил за ним бард. — Кажется, я понял.
Он тряхнул головой и сказал со странной улыбкой:
— Значит, придется мне идти с вами.
— Стоит ли? — сид тяжело вздохнул.
— Ты плохой колдун, Гвинор с холмов, — сказал ему Том. — А я могу кое-что.
Например, видеть сквозь мороки. Рэй кивнула. И с мрачным весельем подумала, что если уж ей станет совсем погано, пусть лучше рядом будет еще кто-то. Дотащить, если что.
— Ладно, пусть будет так, — Гвинор поднялся на ноги. — Нужно идти.
Холмы стали более пологими и поросшими лесом. Безлистые деревья тянули черные ветки к серому небу. Кое-где, как мрачные дозорные, высились сосны. Было неуютно, и Бен Хастингс, самый непривычный к Другой стороне из них, то и дело озирался по сторонам. Начавшийся ветер принес с собой снег.
Красное поле Рэй увидела неожиданно. Они поднялись на вершину невысокого холма, в стороны расступились темные стволы, и оказалось, что прямо внизу колышется под ветром вереск, цветущий красным. Кажется, цвести ему не мешала ни осень, ни подступающая зима, инеем налипшая на стебли и соцветия.
— Эту землю так пропитала кровь, что вереск цветет всегда, и всегда красным, — сказал Том Лери.
— Что здесь случилось? — хрипло спросил у него Бен.
— Битва, в которой сиды и люди одолели фоморов и заставили их вернуться в Бездну, — ответил вместо арфиста Гвинор. — Мертвых было очень много, живые не смогли сложить погребальные костры для всех. Там под вереском до сих пор кости.
Сид говорил так, как будто вспоминал что-то случившееся с ним самим, а не просто рассказывал историю. Бен Хастингс поежился. Рэй хлопнула его по плечу и первая начала спускаться по склону. У нее снова начал болеть бок. Но хоть голова не кружилась, спасибо и на том колдовскому питью.
На другой стороне поля, скрывая очертания, курился туман. На самом краю вереска Гвинор догнал Рэй, зашагал рядом, осторожно обходя торчащий из земли костяк.
— Как ты найдешь следы этого Эниха или как его там? — спросила у него Керринджер.
— Следы хозяина Стеклянной башни сложно не увидеть, — сказал ей сид. — Другое дело — пройти по этому следу.
— И как мы это сделаем?
— Ты знаешь, почему тут так не любят человеческую кровь, пролитую холодным железом? — Гвинор предпочел ответить вопросом на вопрос. — Особенно кровь таких как ты. Или Том. Или этот паренек, который носит на шее как амулет прядь волос моей сестры.
— Кровь — это ключ, — сказала Рэй. В ушах снова зазвучал голос Кертханы.
— Верно. Я достаточно долго был в свите Короля-Охотника, чтобы пройти по любому следу. А ключ от Бездны у тебя с собой, — он невесело усмехнулся.
— Кажется, чуть меньше, чем положено, — Рэй потерла бок.
— Если станет худо, скажи мне, — Гвинор нахмурился. — Я не лекарь, но попробую помочь.
Она кивнула, и дальше по склону они двинулись молча. Из-за спины доносились голоса Бена и Томаса Арфиста. Лери рассказывал парню о Другой стороне. Керринджер заговорила снова:
